С того дня, как состоялось торжественное открытие
памятника адмиралу Колчаку как символу примирения в
обществе, прошло немало времени. Можно было бы и
успокоиться. А все как-то невмоготу. И не потому,
что сам монумент плох по своему исполнению или
неудачно выбрано для него место. И расположен
памятник удачно, и скульптор, его сработавший, не
без таланта. Мучает совсем другое: почему именно эта
историческая личность должна служить чистой идее
общественного мира? Разве не нужно было учесть тот
след насилия, который оставил этот человек в
Сибири? Память о жестокости колчаковцев живет в
сердцах очень многих наших сограждан. Уходит
поколение, испытавшее след нагаек на своих спинах, но
ведь пока остается следующее, знающее о творимом в годы
гражданской войны насилии от своих дедов. Как быть
с такой памятью? Неужто мы так наивны, что
уверовали, будто воздвигнем памятник не только
ученому-географу, не только исследователю, каким тоже был
Колчак, а еще и белому адмиралу, — и вмиг во всех сердцах
воцарится мир? Само торжественное открытие монумента
более походило на примитивную инсценировку: заранее
подготовленные речи, колокольный звон, почему-то
воспроизведенный в записи, гимн Советского Союза и сразу
«Боже, царя храни» — все это вместе напоминало театр абсурда.
Ну да ладно: отшумело — отлетело. А вопросы остались. И не
только о том, почему символом примирения выбран
именно Колчак. На этот счет у меня, например, своя
точка зрения. Поскольку смену поколений не
остановить, скоро вступят в жизнь те, для кого
события начала прошлого века будут лишь скучным
материалом в учебниках истории. Почему бы этих
новых россиян не начать приучать к мысли о том, что
именно такие, как Колчак, и были носителями высокой
идеи государственности? Между прочим, установка
памятника осуществлена с разрешения нынешней
городской власти. Но давайте задумаемся: что же это
за власть? Есть ли среди нынешних депутатов хотя бы
один рабочий, хотя бы один простой труженик? Стать нынче
депутатом, не имея солидного кармана, практически
невозможно. Это означает лишь то, что мнение
скромных, думающих иначе, чем обеспеченная
прослойка, не учитывается. Лично мне было горько
видеть среди приветствующих установку памятника
белому адмиралу Колчаку видного писателя и
общественного деятеля, чьему слову я привык верить,
Валентина Григорьевича Распутина.

В адрес власть предержащих у меня есть конкретное
пожелание. Если имеется благородное устремление
означать исторические события, некогда происходившие в
нашем городе, почему бы не вспоминать и другие
личности? Разве мало было в истории Иркутска
достойных людей, скажем, как бывший городской голова
Сукачев, или первопроходец Похабов, или храбро
защищавшие Родину в Отечественную войну иркутяне?
Почему на первый план нужно выдвигать одиозные
фигуры и тем более объявлять именно их символами
общественного мира? Если тут играет роль политика,
то она никогда не была хорошим советчиком.

В. Смышляев, гражданин Иркутска, ветеран труда