Отечество и впрямь в очередной раз переживает «окаянные
дни». И одной из их примет стало беспримерное даже для
российских стандартов пьянство. Ему сегодня покорны
не только сантехники, но и представители самых высококультурных
профессий, безработные неудачники и народные кумиры,
кухарки и президенты, мужчины и женщины и, что всего страшнее,
— молодежь и дети. Заместитель министра внутренних
дел Российской Федерации Владимир Васильев назвал алкоголизацию
населения в стране главной проблемой национальной безопасности,
поставив на второе место наркоманию и лишь на третье — угрозу
международного терроризма. Губернатор Чукотки Роман Абрамович
не так давно, в июле текущего года, отправил в Анкоридж
(столицу североамериканского штата Аляска) свой личный самолет,
чтобы доставить в Анадырь группу анонимных алкоголиков, среди
которых были и американские эскимосы. Десант непьющих алкогольно-
зависимых иностранцев должен был посеять в суровой чукотской
земле семена выздоровления от тотального ига зеленого
змия. Этот факт кажется анекдотичным, тем очевиднее
его актуальность.

Родина суицидально пьет. Масштабы этой повальной вакханалии
чудовищны. Проявления этой губительной заразы в каждой
отдельно взятой судьбе алкоголика полны безобразных
и трагических подробностей.

Анатолий первую свою рюмку выпил в десятилетнем возрасте.
Он часто сопровождал отца — тяжко пьющего работягу
— в его загульных выходках, с которых батя почти всегда
возвращался домой «на бровях», что причиняло сыну жгучие
мучения стыда. Однажды во время одного из таких отцовских
«досугов» мальчишка и украл (из любопытства, наверное,
чем же притягивает взрослых эта магическая водка) со
стола собутыльников роковой граненый стакан. За первым
глотком через короткую паузу последовал второй, а потом
и сам Анатолий не помнит, сколько еще. Мужики заметили
состояние малолетнего свидетеля своего загула, когда
он, как подкошенный, упал на пол. С ним пришлось отваживаться.
Толик долго помнил отвратительные последствия водочного дебюта.
Однако компания подрастающих друзей помогла ему преодолеть
страх перед рюмкой. В старших классах он уже регулярно
участвовал в коллективных распитиях, и, видимо, лихо, если
даже бывалый отец сказал ему, семнадцатилетнему: «Сын, тебе
пить не дано».

«Как же я далек был тогда от беспощадной правды этих
слов!» — сказал Анатолий (имя его изменено по этическим
соображениям) на особенном, так называемом спикерском
собрании группы анонимных алкоголиков, посвященном знаменательной
дате в его личной биографии: он отмечал семилетие
трезвости. В ознаменование этого рубежа товарищи вручили
ему бронзовую медаль с чеканной римской цифрой VII.
На этом собрании он исповедовал всю боль своей загульной
жизни, вспоминал жертвы, принесенные своей смертоносной страсти,
анализировал свое теперешнее душевное состояние, отвечал
на вопросы.

— Потом, уже в армии, перед дембелем, комбат сказал
мне: «Ты, парень, сдохнешь под забором». Я, конечно,
оскорбился и категорически не поверил. Вернувшись после
службы домой, я очень скоро потерял свою первую любовь,
замечательную девушку, которая ждала меня два года.
Я разочаровал ее, потому что практически ни разу не
подошел к ней трезвым. Это была моя первая большая потеря,
связанная с пьянкой. За ней пришла новая беда. У меня
наступила атрофия зрительного нерва. В двадцать
пять лет я стал инвалидом по зрению, практически ослеп.
И… запил еще
страшней. Появились и такие же скатившиеся ниже плинтуса
собутыльники, с которыми мы даже собаками закусывать
не гнушались. Но я как-то еще совместил это дело с первой
женитьбой. Поначалу даже держался, создав семью, надеялся,
что жизнь теперь пойдет по-другому. Но срывы случались один
за другим и становились все тяжелее. В двадцать восемь
я впервые впал в белую горячку. Хорошо, что в тот момент
дома я находился один, не было даже никаких животных,
иначе бы им несдобровать. Мне везде мерещились женщины,
и я резал их ножом: искромсал в квартире все, что было
мягкого. Попал в психушку. Испугался жутко, не могу
передать. Уверен был, руку готов был дать на отсечение,
что никогда больше капли в рот не возьму. Уговорил тещу
использовать свои связи, чтобы вытащить меня из больницы
досрочно. Думаю, все вы понимаете, что зарок свой я
очень скоро нарушил. Продолжал пить, врать, мучить себя
и других. Семья моя распалась, я переехал в другой город.
Здесь мне вновь встретилась женщина, с которой я связал
свою жизнь. Чтобы и этот брак не постигла участь первого,
поставил лекарственный препарат, несовместимый с алкоголем,
— эспераль. Не пил целый год, жена должна была вот-вот
родить. Обольстившись своими успехами на ниве трезвости,
я начал подумывать, что вовсе не алкоголик, раз так
долго держусь. Значит, можно, став отцом, на радостях
и отметить это, аккуратненько, разумеется, по чуть-чуть.
… Отмечать свое отцовство я начал еще до его свершения,
когда жену положили на сохранение. Мое одиночество сразу
обильно скрасили пиво и (чего греха таить) бабы. Проведать
только что родившую жену я пришел еле тепленький. Потом
возил на прогулки в коляске сына, обложенного пивными
бутылками. Каждые полгода лежал в наркологии. Отказывали
ноги.

Однажды, во время очередной чистки организма сосед по
палате пригласил Анатолия прийти в общество трезвости
на Горького,11, даже не объяснив толком, зачем. Так
впервые он попал на встречу анонимных алкоголиков (АА).
Пробыл там три часа и понял,
что без общения с этими людьми больше обходиться
не сможет. Когда встревоженная его поздним приходом
жена с удивлением увидела, что муж, вопреки ожиданиям, трезвый,
и спросила, где был, он твердо ответил: «Там я теперь
буду всегда». Это случилось почти одиннадцать лет назад.
И не сразу, далеко не сразу одолел с помощью АА свою
болезненную зависимость от алкоголя настрадавшийся человек.
Были срывы, попытки кодироваться, снова капитуляция
перед коварной бутылкой, ненависть к себе, приступы
черного отчаяния. Поддержка братьев по несчастью не
дала поставить на себе крест и уплыть по течению. Борьба
с переменным успехом продолжалась, шел трудный и долгий процесс
работы над собой. Сегодня он увенчался внушительной,
выстраданной победой.

— Я сам себе не верю, что не пью вот уже семь лет.
Это не повод для гордости и тем более для того, чтобы
забыть об опасности, которую представляет для меня алкоголь.
У меня и до сих пор случается эмоциональное похмелье,
когда накручиваются проблемы, скапливается напряжение,
унылой и безрадостной кажется жизнь и очень хочется
себя пожалеть. В такие минуты я даже кричу иногда: «Сейчас
пойду напьюсь!» Но всякий раз меня останавливают воспоминания
о прежних запоях и один простой и ясный вопрос: а кому
прежде всего от моего пьянства станет плохо? Конечно,
мне самому и людям, которые мне дороги. Кому нужна,
в первую очередь, моя трезвость: жене, сыну, начальнику
на работе? Мне самому. Иногда я выпиваю во сне. Отношусь
к этому без паники, просто как к напоминанию о существующей
угрозе. Предупрежден — значит, вооружен. Алкоголь —
страшный враг. Но есть Высшая сила, которой он боится.
И я всегда могу получить ее помощь, как и помощь моих
товарищей по группе АА. Я старался следовать правилу
«Двадцать четыре часа», то есть воздерживаться от выпивки
в течение суток. Это была программа-минимум. И так,
побеждая себя сутки за сутками, я прожил семь трезвых
достойных лет. Это могут и другие.

В Иркутске первая группа анонимных алкоголиков родилась
тринадцать лет назад, в 1991 году. На сегодняшний день
работают три группы в областном центре, две в Ангарске
и одна в Усолье-Сибирском. Ведется подготовка к организации
групп в Шелехове и Качуге. Нынче летом вот уже в четвертый
раз состоялся региональный слет АА на Байкале, в нем
участвовали гости из Читинской области и Красноярского
края. В ноябре минувшего 2003 года в Ангарске
прошла учредительная
конференция Совета обслуживания АА Восточной Сибири
и Дальнего Востока. Он так называется, потому что у
АА в принципе нет органов управления. Советы создаются,
чтобы обеспечивать единство АА, осуществлять связь с
административными структурами, с медицинскими и реабилитационными
учреждениями, со средствами массовой информации. Движение
алкоголиков за трезвость набирает силу. Медленно, но
верно.

И все-таки слишком медленно, по сравнению с бешеными темпами,
какими спивается сегодня россиянин. Для сравнения: в
Польше в одной только столице насчитывается около 300
групп анонимных алкоголиков (столько же, сколько по
всей России в целом). Каждый поляк знает о программе
этого сообщества. Всякого, кто замечен в злоупотреблениях
спиртным, и на работе, и в быту, и в милиции агитируют
в него вступить. Если человек попадает в вытрезвитель,
его лечат от интоксикации за счет медицинской страховки,
а если ее нет, — за счет государства. И одновременно
принуждают выслушать лекцию о методике «Двенадцать
шагов», которой руководствуются АА. Преступникам, совершившим
правонарушения в нетрезвом состоянии, предлагают выбор:
или отсидеть, или отбыть наказание условно, но с непременным
обязательством не пропустить ни одного собрания в группе
анонимных алкоголиков. Плоды этой всеобщей заботы об
оздоровлении нации очень обнадеживающие. Неплохо бы и нам,
россиянам, взять пример с соседа.

А ты, читатель, если честно признаешь перед собой, что
у тебя проблемы с алкоголем, прими к сведению предложенную
информацию. Если же страдающие алкоголизмом есть среди
твоих близких или знакомых, постарайся донести ее до
них.

Собрания анонимных алкоголиков в Иркутске проводятся
в областном наркодиспансере по ул. Гагарина, 6, в понедельник,
вторник, четверг и пятницу в 19 часов; в католическом
кафедральном соборе во вторую и четвертую субботу месяца
в 16 часов.

Помните, что алкоголизм — болезнь прогрессирующая.
Относитесь к ней серьезно, даже если считаете, что она
у вас еще в начальной стадии. Алкоголизм убивает, и
если вы алкоголик и продолжаете пить, вам будет все
хуже и хуже. Разрушения организма и личности могут стать
необратимыми, и тогда даже самолет Абрамовича не сможет
вынести вас на берег нормальной жизни.