Четыре разбойных нападения, четыре убийства и один поджог меньше чем за
три недели совершил 22-летний братчанин Вячеслав
Лавренко. 18 ноября 2002 года смертельные вылазки убийцы и грабителя
кончились подписанием явки с повинной в
правоохранительные органы города Братска. А все началось с обреза 16-го
калибра, который слабоумному юноше предложил
купить некто по имени Анатолий.

Расставаться с обрезом не хотелось. С ним Слава чувствовал себя человеком
важным и сильным. Особенно нравилось ему взять
заряженное оружие, засунуть его под куртку и прогуливаться по улицам Братска.
Он свысока поглядывал на прохожих, не
подозревающих о его, Славы, силе и могуществе. Обрез очень удобно
размещался под курткой, если не знаешь наверняка — ни за
что не догадаешься, что у Славы под курткой грозное оружие. Два патрона,
заправленные крупной дробью, дополняли арсенал
юноши.

Весь сентябрь Слава бережно перекладывал ружье из одного тайника в другой,
только что не брал с собой в постель.

— Славян, чисто по-пацански, ты должен рассчитаться со мной. Сколько ты уже
мою пушку таскаешь?! — Как-то сказал Анатолий
юноше. — Пора, братан, рассчитаться.

Действительно, уже больше месяца Слава обещал Анатолию отдать деньги за
обрез, дядьке взрослому и серьезному, у которого к
тому же «уже терпелка поломалась ждать». Слава нигде не работал, деньги у
него хронически не водились. Из тех крох, что
зарабатывала его мать, торгуя в киоске, никак невозможно было выкроить 1800
рублей на приобретение заветного ствола.

— Если нет «капусты», — продолжал Анатолий, — так «заработай», на хрена обрез
таскаешь с собой по городу. Обрез есть
орудие пролетариата, — смеялся Анатолий, — вот возьми и заработай себе этим
орудием на жизнь, ну и мне «бабки» отдашь заодно…

Ранним утром, 28 октября, Славян, вооружившись обрезом, выдвинулся на дело
вместе с Анатолием. На улице Гагарина
присмотрели ночной павильон, в котором торговала молодая девушка.

— Мне воды минеральной бутылку, — сказал Лавренко, зайдя в павильон. В
дальнейшем он почему-то всегда будет спрашивать у
продавцов именно воду. Хотя законченный алкоголик и дебил воде всегда
предпочитал более крепкие напитки.

В этот раз обрез Лавренко принес в сумке. Когда продавец повернулась к нему
спиной, он вытащил оружие, подошел к девушке и
наставил ствол на нее.

— Чего заморозилась, деньги давай!

Просто так отдать всю суточную выручку Наталья не могла. Это означало, что
ей придется месяц бесплатно работать. Она не
верила, что это всерьез, казалось, мальчик шутит. Вот этот тщедушный
серенький шибздик с невыразительным лицом может что-то
сделать ей, сильной и смелой женщине?! Да никогда!

Вот сейчас она его пошлет куда подальше, и он развернется и исчезнет вместе со
своим обрезом. Она, Наташа, не из той породы
людей, чтобы вот так просто отдать деньги тому, кто не имеет на них никакого
права, кто их не заработал.

Шесть утра, самый сон. И вот медленно, будто во сне, невзрачный юноша
упирает обрез в прилавок, пустые глаза двух стволов
слепо смотрят в лицо девушки, раздается грохот. Вслед за яркой вспышкой
Наташа погружается в непроглядную тьму.

— Она упала головой к витрине, — скажет на допросе Лавренко, — когда она
упала, я зашел за прилавок, там, на полке
стояла картонная коробка, в ней лежали деньги — мелочь и бумажные купюры.

Деньги — три тысячи — Слава выгреб подчистую. Некто Анатолий остался доволен
результатами «работы» своего воспитанника. А
уж как был доволен Славян! Теперь обрез находился всецело в его владении!
Слабенький ум Славы уже рисовал радужные картины
его сытого и обеспеченного будущего. С помощью обреза он может
«заколотить» еще и не такие «бабки»!

…В полседьмого в павильон пришли первые покупатели. Около пяти минут они
ждали, когда же к ним выйдет продавщица, пока не
догадались заглянуть за прилавок. Там в луже крови с размозженной головой
лежала мертвая женщина.

После того как Слава расплатился за обрез, у него осталось не так уж и много
денег. Хватило их на неделю, а может и того
меньше. Известно только, что в шесть утра 5 ноября наш «герой» отправляется
на очередное «дело». На этот раз он направил
свои стопы в магазин «Дарк». Слава некоторое время рассматривал пестрые
этикетки бутылок на прилавке. Он как-то сразу понял,
что ему очень хочется выпить. Причем выпить не воды.

— Мне воды, — попросил молодой человек у Галины Одинцовой, продавщицы.

Женщина на какое-то время отвернулась, а когда повернулась обратно, на нее
смотрели два вороненых ствола обреза,
перемотанные синей изолентой. И в этот раз Слава метил в голову
потенциальной жертве.

— Слушай, тетка, — сказал грабитель, шаря рукой в кассе, — будешь себя смирно
вести, я тебя не убью…

Сумма, вынутая из кассы, разочаровала Славу — всего-то около 50-ти рублей.
Впрочем, он уже передумал «брать деньгами».

— Давай сюда коньяк! — Слава давно мечтал попробовать хороший армянский
коньяк, да все как-то не находилось в его дырявых
карманах нужной суммы.

Бутылка выдержанного «Севана» за 927 рублей перекочевала в сумку грабителя.
За ней последовала еще одна бутылка «Хенесси»
ценой в 998 рублей. Две бутылки дорогого грузинского вина, две бутылки
«Русской» водки и два блока «Петра I» тоже
поместились в сумке. За этот заход (без смертельного исхода) Слава вынес из
магазина выпивки и сигарет на 3302 рубля. То,
что продавщица не решилась перечить преступнику, спасло ей жизнь.

11 ноября ближе к полуночи вошедший во вкус убийца и грабитель решил
попробовать новые возможности своего обреза и
разбойничьего ремесла. Слава вышел на дорогу на улице Ленина. Через
несколько минут перед «голосовавшим» юношей
остановилась «шестерка». Слава даже не потрудился придумать пункт
назначения мнимой поездки, потому что конечной ее целью этой
поездки было ограбление водителя.

— Парень сел на заднее сиденье, — рассказывает Ильин, владелец «Жигулей», —
попросил, чтобы я ехал по улице Мира. Мы
проехали совсем немного, и я услышал, как пассажир расстегивает молнию на
куртке. Потом я почувствовал, как холодный
металлический предмет уперся мне в затылок…

Слава, пьянея от своего могущества, продемонстрировал Ильину обрез,
заряженный вторым, последним, патроном.

— Гони деньги, мужик, а то тебе хана!

Но денег у Ильина не оказалось, вывернутые карманы водителя убедили в этом
убийцу.

— Черт с тобой, вези тогда меня на Южную, — приказал Слава.

На улице Южная около 39-го дома Слава вышел.

— Шапку снимай!

Шапка не голова, потому Ильин с облегчением отдал норковую шапку
во владение грабителя. Да уж,
действительно, лучше без шапки, чем без головы…

На самом деле Славе нужен был не 39-й дом по улице Южной, а 47а. В
него-то он с шапкой и поспешил, а конкретнее — в
квартиру номер 12, в которой жили его приятели. Они-то и расскажут о том, что
было дальше. Кстати, какое-то время Лавренко
хранил обрез именно в этой квартире. Втроем приятели принялись обмывать
приобретенную норковую шапку. Но пили недолго,
утром приятелям Славы нужно было ранехонько подниматься. У них, в отличие
от Славы имелась обыкновенная работа, на которой
не нужно грабить и убивать. Один работал на БрАЗе, другой
— охранником.

Славяну стало скучно. Выпивка еще есть, а вот побухать не с кем. Одному как-то
не так.

Он постучался в девятую квартиру. В однокомнатной квартире жил Миша
Логвинович. Сказать, что они были хорошими приятелями,
нельзя, но в лицо друг друга знали. Потому, когда Слава предложил выпить,
Миша не отказал ему, а гостеприимно распахнул
дверь.

Лавренко пришел в девятую квартиру с сумкой. В ней, кроме выпивки, лежал и
обрез, заряженный одним патроном. В гостях в этот
вечер, вернее в эту ночь, у Логвиновича была некто Коновалова Люда. Она
пришла постирать и помыть посуду инвалиду-эпилептику
Логвиновичу. И здесь тоже «сообразили на троих». Пили долго и крепко.
Позже в крови убитого Миши эксперты обнаружат такое
количество алкоголя, которое при жизни соответствует тяжелой степени
опьянения.

В непроглядном тумане от выпитой водки тени кажутся живыми людьми, люди
чудовищами, а обидное слово цепляет за самое живое
и требует отмщения. Теперь уже никогда не выяснить, с чего началась ссора,
вроде как из-за денег, которые якобы Миша должен
был Славе. Слабый разум Славы требовал отомстить обидчику. Разъяренный, он
схватил первое подходящее для мести орудие —
обычный столовый нож. Нож был с закругленным концом и мало подходил для
орудия убийства, потому Слава метил в шею своей
жертве. Спьяну промахивался, попадал в лицо и снова бил в шею.

Коновалова замахнулась на убийцу стеклянной бутылкой. Удар пьяной
женщины не достиг цели. В ответ Слава сбил ее с ног, пнул
два раза по голове и все тем же ножом стал тыкать ее в грудь. Нож резал кожу,
но смертельную рану столь несовершенным
орудием убийства Лавренко нанести не мог.

Пока Слава занимался Коноваловой, Миша стал приходить в себя. Тогда
преступник взял обрез и разрядил его в голову инвалиду.
С одним собутыльником было покончено, но женщина лежала на полу и стонала,
она была жива. Не спеша, убийца собрал стаканы со
стола, унес их в раковину на кухню и помыл. Так же, будто в раздумье, он
отправился в ванную, открыл кран и тщательно вымыл
руки. Что же делать, третьего патрона у Славы не было, где его взять, причем
срочно, он не знал. А нежелательную
свидетельницу надо было как-то «убрать».

Он решил, что сожжет женщину заживо. Взял спички и с разных концов запалил
квартиру. Подождал, пока огонь разгорелся,
прихватил сумку с драгоценным обрезом и вышел. Наплевать, что может сгореть
шестнадцатиквартирный деревянный дом, что могут
сгореть его же друзья-приятели, которые жили в этом подъезде, только на
втором этаже.

Пожар вовремя обнаружили, не дали огню распространиться на
другие квартиры. Но смерть Коноваловой была ужасной.
Сказать, что она заживо сгорела, — мало что сказать. Она получила ожоги 2-3-4-й
степени. У женщины обгорело 90 процентов
кожи. Она прожила еще почти сутки и скончалась в 4 часа 30 минут 12 ноября в
Братской городской больнице N 1.

Вечер 15 ноября, около восьми часов вечера. Лавренко в который уже раз
отправляется на промысел. Объектом его пристального
внимания стал магазин на улице Возрождения. Он снова просит у продавщицы
бутылку минералки. Но тут он немного меняет
тактику. Когда женщина отворачивается к витрине, он перепрыгивает через
прилавок и, вплотную приблизившись к ней, наставляет
обрез. Грабитель успел произнести только одно слово:
«Дай…»

Нервное потрясение пожилой женщины было настолько велико, что ее реакция
оказалась самой неожиданной для Славы. Не ожидал
слабоумный мальчик такой прыти от почти что бабушки. Григорьева схватила
обрез так цепко, что тщедушный преступник ничего не
смог поделать. Тут на крики Григорьевой прибежала Никулина — вторая
продавщица. Вдвоем они выкрутили обрез у Лавренко.
Патронов в обрезе больше не было. Славян бросил свой любимый обрез и
кинулся бежать. Так нестандартное поведение Григорьевой
спасло имущество и деньги магазина, в котором она работала.

На мини-рынке по улице Советской мать Лавренко торговала в киоске
продукцией Белореченского комплекса. Естественно, цены у
нее были пониже, чем в близлежащих торговых точках, ведь продукция в киоск
поступала напрямую от производителя. По соседству
с киоском, где работала мать Славы, стоял киоск предпринимательницы
Блиновских, в котором был сходный ассортимент продуктов,
только цены были повыше.

17 ноября по конкурентной причине мать Лавренко и
Блиновских крепко повздорили.
Предпринимательницу очень уж раздражал киоск с
низкими ценами. Только непонятно, причем тут была мать Лавренко —
простой продавец? Но сын не стал выяснять тонкости
ссоры, ценовой политики и макроэкономики. В его убогом мире все
было просто: его мать обидели, обидчица должна понести
наказание. А уж он-то, Слава, знает, как наказать «проклятую торговку».

Обреза больше нет. Слава помнит, что нож может подвести, потому он находит
специальный нож — так, чтобы наверняка проткнуть
обидчицу. Около четырех часов дня множество свидетелей видит, как он входит
в павильон Блиновских. Предпринимательница в
этот момент находится в нем одна. Несколько минут пробыл в ларьке у
Блиновских Слава. Несколько минут, и всего один удар
ножом в область легких — клинок вошел в тело по самую рукоятку, оставив
характерный след на теле жертвы. Блиновских
закричала, стала звать на помощь. Но рана была смертельной. Обидчица
Славиной матери скончалась через полчаса от обильной
кровопотери. В той же больнице, что и сожженная им женщина. Нож проткнул
легкое и легочный ствол.

Сколько еще убийств и грабежей совершил бы слабоумный и тщедушный зверек
Слава Лавренко? И что или кто его толкнул на это?
По версии следователей, некто Анатолий — личность,
скорее всего, мифическая.
По одной из версий Лавренко сам придумал
Анатолия, чтобы уменьшить свою вину: мол, это не я, это злой дух. Это
довольно распространенная отговорка нынешних
«молодеющих» преступников. Но нам трудно представить, что убогая фантазия
олигофрена смогла «придумать» Анатолия. Просто его,
в отличие от Лавренко, поймать труднее.

Конечно, не нам решать, имеют ли право на жизнь такие люди, но, наверное,
было бы гуманнее вообще исключить возможность
рождения их. Может, стерилизовать взрослых представителей так называемого
социального дна, которые сегодня выполняют
демографическую политику, производя на свет умственно неполноценных детей.
Резко? Но как иначе нам защититься от дебилов с
обрезами?

Он грабил и убивал до тех пор, пока его не остановили. После четвертого, столь
явного и наглого убийства, поймать Лавренко
не составляло труда. 18 ноября 2002 года он давал признательные показания по
всем вышеописанным эпизодам. Причем это были
не просто признательные показания, а явка с повинной. Оперуполномоченные,
надо полагать, объяснили олигофрену, что явку с
повинной суд может зачесть как смягчающее обстоятельство. Увы, целый
перечень отягчающих обстоятельств перетянул все
смягчающие…

Суд приговорил грабителя и убийцу к 25 годам, пять из которых он проведет
в тюрьме, в ПКТ (помещении камерного типа) как
особо опасный преступник.