Парк вытянулся довольно узкой полосой вдоль побережья Байкала на
470 километров. На его территории расположены 54 населенных пункта.
Кроме того, в состав парка вошли 112 тысяч гектаров сельскохозяйственных
земель, которые не были изъяты из хозяйственного использования. Все это
породило целый ряд проблем, в числе которых «дикий», неорганизованный
туризм, нарушения земельного законодательства, замусоривание берегов
Байкала, антропогенное воздействие на природные экосистемы,
браконьерство и многое другие. Это проблемы реальные, и администрация
парка принимает меры для их решения.
Но есть проблемы надуманные. Одной из них является миф об отсутствии у
Прибайкальского национального парка… границ.

Теперь трудно установить с достаточной степенью достоверности авторов
мифа и время его появления, но представители некоторых общественных
организаций поднимали этот вопрос еще в конце восьмидесятых годов, то есть
практически сразу после организации парка. С той поры он с завидным
постоянством и упрямством возникает то на страницах печати, то в устах
некоторых лиц, в том числе и облеченных властью.

В газете «Комсомольская правда» было опубликовано интервью
депутата Законодательного собрания области М. Матханова, в котором он
заявил, что парк до сих пор не имеет границ. Можно было бы и не обратить
на это внимания. Но М. Матханов участвует в доработке областного закона
об особо охраняемых природных территориях. Что же при таком понимании
ситуации ждать от законопроекта?

Другой пример. 21 мая 2004 г. проходила встреча руководства Ольхонского
района с представителями туристических фирм. В своем выступлении глава
районной администрации Н.М. Мотошкин и глава Чернорудской сельской
администрации Г.П. Хамарханова также заявили об отсутствии у парка
утвержденных границ. Уж кто-кто, а эти должностные лица обязаны знать о
наличии решения президиума Ольхонского райсовета (1990) о согласовании
схемы Генерального плана организации Прибайкальского национального
парка, тем более что Н.М. Мотошкин сам его и подписывал.

Как вообще можно поверить, что особо охраняемая природная территория
(ООПТ) площадью почти 418 тысяч гектаров может в течение 18 лет
существовать без границ?

Давайте обратимся к реальным документам.

1986 год. Постановление Совета Министров РСФСР N 71 «О создании
ПГПНП в Иркутской области» на базе государственного лесоохотничьего
хозяйства «Байкал» (170 тыс. га), Ольхонского и Голоустненского лесхозов
(136 тыс. га) и 112 тыс. га земель сельскохозяйственного назначения без
изъятия из хозяйственной эксплуатации.
1987-89 гг. Институтом ВСОНН СССР разработана «Схема генерального
плана организации парка», которая была согласована Слюдянским и
Иркутским райисполкомами и решением президиума Ольхонского
райсовета.

19 декабря 1990 года. Решением N 551 Иркутский областной Совет
народных депутатов одобрил и согласовал «Схему генерального плана
организации ПНП».

1991-92 гг. Границы парка проверены и уточнены при проведении
лесоустройства Юго-Восточным лесоустроительным предприятием в
порядке внутрихозяйственной организации территории парка. Составлен
соответствующий картографический материал. На местности границы
парка закреплены соответствующими знаками. Площадь и границы
подтверждены государственными землеустроительными службами
Ольхонского, Иркутского и Слюдянского районов. Проект организации и
развития лесного хозяйства Прибайкальского национального парка
утвержден Федеральной службой лесного хозяйства России.

2001 год. Лесной фонд на территории 305297 га зарегистрирован в
Едином государственном реестре как государственная собственность,
находящаяся в границах Прибайкальского национального парка.

Обо всем этом прекрасно знают как главы администраций районов и
муниципалитетов, так и руководители туристических фирм. Тем не менее
разговоры об отсутствии границ у парка не стихают. Это чисто иркутский
феномен: нигде в России подобный вопрос не возникает, хотя все ООПТ,
Прибайкальский национальный парк в том числе, создавались по единой
схеме. Так в чем здесь причина?

Дело в том, что в состав парка в числе прочих вошли территории, наиболее
живописные и удобные для строительства коттеджей, туристических баз, для
размещения летних лагерей и т.п. Если у парка нет границ, то администрации
районов могут без согласования с парком выделять частным лицам и
предприятиям участки под застройку на сельскохозяйственных землях,
вошедших в состав парка без изъятия из эксплуатации. Если нет границ, то
на этих землях можно игнорировать жесткие экологические требования,
которые предъявляются к строящимся объектам. Нет границ
— значит, не стоит
опасаться и гораздо более жесткого контроля за выполнением
природоохранного законодательства, которому подвергаются особо
охраняемые природные территории.

Само существование особо охраняемой природной территории
федерального уровня накладывает значительные ограничения на право
местных властей распоряжаться на его территории природными ресурсами,
особенно землями. Поэтому у национального парка столь много влиятельных
противников, мечтающих о его ликвидации либо же о сокращении его
площади, о создании на его месте каких-нибудь региональных природных
парков, заказников, «туристических инкубаторов» и пр. и пр. Не приходится
удивляться тому факту, что при каждой попытке Прибайкальского
национального парка помешать несанкционированному строительству
раздается целый хор заявлений районных властей, бизнесменов, туристов об
отсутствии установленных границ, а соответственно и каких-либо прав ПНП
на вошедшие в его состав земли.

Но ведь мы живем в правовом государстве. Все — и местные жители, и
представители туристического бизнеса, и районные власти
— должны наконец
осознать реальность существования национального парка и его
природоохранного режима. Главы администраций приходят и уходят, а
национальный парк создается навечно. Природные территории он сохраняет
для всего народа, а не для узких групп и лиц, в интересах как нынешнего, так
и будущих поколений.