Удивительно, как находит аллергия все новые и новые
лазейки, используя для этого и технический прогресс,
и, казалось бы, сами меры нашей, человеческой,
предосторожности. Конкретный пример: с тех пор,
как эпидемия ВИЧ и гепатита С многократно возросла,
в целях защиты от заражения все чаще стали
использовать изделия из резины, составной частью
которой является латекс. И вот, пожалуйста: тут же
объявилась так называемая латексная аллергия —
аллергия на резину.

В каком-то смысле нам, живущим в Приангарье,
повезло. Не потому, что экология в нашей области
более благополучна, чем в других местах страны. А
потому, что в Иркутске развернут один из двенадцати
российских региональных центров по профилактике и
лечению аллергических заболеваний. У него достаточно
длинное официальное название, отражающее
весь медицинский статус учреждения:
Центр клинической аллергологии и иммунологии клиники
академического Института педиатрии и репродукции человека
Восточно-Сибирского научного центра СО РАМН. Он
открылся в 1999 году и фактически за пять лет
своего существования облегчил страдания сотням
аллергиков, многие из которых подвержены так
называемой поливалентной аллергии. То есть аллергии
на множество веществ, которыми мы окружены. Бывает,
эти больные мрачно шутят: «У нас, — говорят они
врачам, — аллергия на саму жизнь». Это, конечно,
крайние случаи. Большинство пациентов Иркутского
центра аллергологии — жертвы недуга средней, а то и
легкой степени. Но понятие «легкости», когда речь
заходит о болезни, всегда очень относительно. В этом
можно убедиться, познакомившись с работой Иркутского
центра клинической аллергологии и иммунологии, который для
большей части Сибири и вплоть до Дальнего Востока —
единственный по своему профилю.

Сегодня наш собеседник — заведующий Центром
клинической аллергологии и иммунологии Вячеслав
Владимирович Просвирнин. Не случайно и время,
выбранное для его встречи с нашими читателями.
Потому что лето — не только благодатная пора
отдыха. Излет весны и три летних месяца — особо
опасный период времени для тех, кто страдает
полинозами — аллергическими реакциями на, казалось
бы, самые безобидные вещи. Например, пыльца цветущей
березы в последнюю декаду мая способна заставить
страдать очень многих. Или первая середина лета,
когда входят в цвет злаковые и луговые травы. Или
август, когда воздух опоен терпким запахом полыни.
Тысячи аллергиков начинают хворать «летним» гриппом
со всеми его «прелестями»: насморком, чиханием,
першением в горле, слезоточивостью.

— Вячеслав Владимирович, но что же этим несчастным
делать? Не приговаривать же себя к заточению, когда
все благоухает вокруг?

— Что делать? Прежде всего, стараться избегать
встречи со «своим» аллергеном. Обычно аллергики
хорошо знают своих «врагов». Не стоит испытывать
судьбу и искать с ними встречи. Будь то цветущая
береза или букет прелестных полевых цветов. Для
прогулок нужно выбирать дни прохладные, даже
моросящий летний дождик. В это время пыльца
прибивается к земле и почти не травмирует.
Солнечные, жаркие дни аллергикам противопоказаны —
в такие дни концентрация пыльцы в воздухе особенно
велика. И еще несколько советов. Придя домой с
прогулки, обязательно нужно переодеться и помыть
голову: волосы притягивают к себе пыльцу. А
путешествуя на машине, нужно закрывать окно, потому
что движущийся автомобиль — некое подобие пылесоса,
втягивающего в себя все, что висит в воздухе. Хочу
обратить внимание и на то, что значимых аллергенов
для страдающего полинозом может быть несколько. Нам,
медикам, хорошо известно понятие так называемой
«перекрестной» аллергии. Когда при непереносимости,
скажем, пыльцы березы одинаково опасными бывают яблоки,
морковь, косточковые фрукты, петрушка, укроп. В
минувшем году в Иркутске произошел печальный
случай: пациент сверх меры увлекся одним из таких
«перекрестных» аллергенов, что повлекло за собой
очень острую реакцию. Человека не удалось спасти.

— Наверное, правы городские власти, безжалостно
обрезающие ветки тополей? Они ведь тоже источник
полиноза?

— Мне бы очень хотелось развенчать этот
миф. Во-первых, тополя — самые активные и надежные
очистители городского воздушного бассейна. А
во-вторых, их пух — не аллерген! Ведь что такое
аллерген? Это чужеродный для человеческого организма
белок. Тополиный пух вообще не белок. Фактически
это вата, доставляющая неприятности только
механическим раздражением. Так что тополь — без
вины виноватый. И карают его за чужие грехи.

— Придумано ли человечеством что-либо
предсказывающее «погоду» специально для тех, кого
мучают полинозы?

— Только в двух российских городах — Москве и у
нас в Иркутске — имеются так называемые «пыльцевые
ловушки» — механизм, определяющий плотность пыльцы
в воздухе на каждый день. У нас в Иркутске такой
механизм смонтирован на крыше Лимнологического
института, и мы получаем ежедневную информацию,
которую сообщаем своим пациентам. Иногда такая
информация звучит и по местному ТВ в программе
«Сфера». Кстати, в нашем центре оборудованы два
кабинета небулайзерной терапии. В одном из них наши
стационарные больные, в другом — амбулаторные могут
пройти курс иммунотерапии, когда с помощью особых
ингаляторов не только купируются острые реакции, но
и со временем снимается проблема конкретных раздражителей.
Метод безболезнен и намного дешевле медикаментозного
лечения, ведь антиаллергеновые препараты весьма дороги.

— И все же астму, это тяжелое аллергическое
заболевание, пока укротить на удалось…

— Да, астма — социально значимое заболевание В
мире ею болеют от 5 до 15 процентов населения. Есть
статистические данные, касающиеся детей-астматиков.
В целом по России на 10 тысяч детского населения
приходится 485 юных аллергиков-астматиков. По
Иркутску цифра меньше, но ведь цифры, сами
понимаете, точной картины не создают. К счастью, у
наших маленьких пациентов астма проявляется
не очень грозно. Но бывают и тяжелые случаи, когда
приступы не прекращаются ни на день. Хочу заметить, что
астма относится к тем заболеваниям, к которым пациенты
должны приноровиться, должны научиться жить со своим
недугом «в мире». Для этого сейчас во многих
детских поликлиниках и у нас в центре организованы
специальные астмошколы, в которых пациентов обучают
приемам, с помощью которых они сами могут облегчать
свое существование. Но знания, полученные в
астмошколе, помогают тогда, когда пациент и
врач-аллерголог — союзники. Только врач может
поставить правильный точный диагноз и определить
аллерген, провоцирующий астму у больного. Но при
всем при этом астма — не приговор! При адекватном,
серьезном лечении она не влияет на качество жизни.

— Вячеслав Владимирович, вот вы сказали, что астма
— не приговор. Как и другие проявления аллергии,
тот же атопический дерматит у детей, более известный
как диатез. Но почему одни страдают от всевозможных
форм аллергии, а других судьба милует? Что-то есть
в происхождении аллергии заранее предрешенное или это
все — игра случая?

— Очень хорошо, что вы спросили об
атопическом дерматите. Среди малышей первых лет
жизни он весьма распространен. И тут нужно особое
внимание родителей при подборе диеты для малышей. И
крайне важно, чтобы при малейшем проявлении какой
угодно слабой аллергической реакции у ребенка его
бы сразу показывали специалистам. У нас же все
наоборот. К нам приводят ребят — уже подростков,
когда аллергия проявилась во всей «красе». Чем
позднее пациент попадает на прием к аллергологу, тем
хуже для него и лучше для недуга, которым он
страдает. Иногда атопический дерматит приобретает
особо грозные формы, когда поражаются значительные
участки кожи. Страдающий такой формой дерматита —
прямой кандидат в астматики. Что же касается
предопределенности аллергических заболеваний, то
она, увы, существует на генетическом уровне. Если один
из родителей — аллергик, риск стать аллергиком у
ребенка — процентов 30. Если оба родителя —
аллергики, риск возрастает до 80 — 90 процентов.Так
свидетельствует не только медицинская статистика, но
и наша практика. Поэтому я всегда приветствую
молодых женщин, страдающих любой формой аллергии,
но планирующих материнство, когда они приходят
к нам в Центр за советом. Общими силами мы
разрабатываем меры, которые риск для будущего
ребенка уменьшают.

И еще о том, что мне представляется принципиально
важным. Любой взрослый человек, и не обязательно аллергик,
должен обладать минимальными общими знаниями об этом
недуге. Чтобы при случае суметь определить
проявление болезни у незнакомца и до прибытия врача
оказать элементарную помощь. В домашней
аптечке всегда должны быть антиаллергические
лекарства, что называется, на всякий случай. Хотя бы
антиаллергены первого поколения. Но это — только на
всякий случай. Если же иметь в виду серьезный подход к
своему здоровью, то нельзя приобретать лекарства
«по совету» друзей. Только врач может точно
установить конкретный вид аллергии и прописать то
лекарство, которое будет прицельно атаковать недуг.