!I1! В самый разгар полевого сезона при оценке ураноносности
древнего вулкана начальник геологического отряда Вадим
Иванович Болтенков попал в автоаварию.

Когда его подняли, меловая бледность вытеснила полевой
загар на лице симпатичного парня. «Боюсь — позвоночник,
— прошептал геолог, прикусывая губу. — Везите в больницу…»
Здесь было уже не до шуток, на которые Вадим Иванович,
курянин и книгочей, был горазд. А больницы пошли по
восходящей: от районной в Дульдурге до Иркутского НИИ
травматологии и ортопедии, а потом дело дошло и до Сакского
спинального центра им. Бурденко.

И несмотря на все высокопрофессиональные старания ведущего
хирурга Бады Мангушевича Чуглура, нейрохирурга Софьи
Александровны Калининой, тогдашней медсестры Валентины
Николаевны Островской, травмированный позвоночник не
удалось восстановить до нормального состояния. Сброс
самой судьбы обрек отличного геолога, первооткрывателя
в паре с женой Валей многих рудопроявлений и аномалий
на инвалидную коляску «спинальника».

Однако сердце продолжало биться в прежнем ритме, мысли
бередили днем и ночью, только ноги не могли понести
спортивной комплекции тело в очередной переход с геологическими
наблюдениями и сбором каменного материала. Да, истории
известно немало личностей, обреченных на ограниченность
передвижений, таких, как бывший президент США Рузвельт
или пламенный писатель Николай Островский. А возле Болтенкова,
кроме верной жены-подруги Валентины Александровны и
подрастающего сынишки Алешки, не убывало друзей, товарищей,
единомышленников по творческим устремлениям, которые
«подогревал» писатель-фронтовик, геолог и большой друг
Вадима Ивановича Дмитрий Гаврилович Сергеев.

Окружение Болтенкова прежде всего постаралось восстановить
деятельный интерес товарища. С помощью друзей Вадим
мало-помалу возвращался на профессиональную стезю уже
в «теоретическом» качестве.

Так, более полутора десятков лет бывший геолог-полевик
отдал занятиям со студентами Иркутского политехнического
института и геологоразведочного техникума. В этот преподавательский
период Болтенков вел дипломное проектирование и рецензирование
работ выпускников. Параллельно бывшему сосновцу предложили
заняться научно-технической информацией для экспедиции:
вся специальная литература проходила теперь через его
чуткие руки и острый глаз. Рефераты, полезные для специалистов
«Сосновгеологии», регулярно вывешивались на специальном
стенде в фондовом зале, пока не сократились возможности
самой экспедиции.

А соображения художественного плана сопровождали Вадима
с детства, которое прошло в колыбели славянизма — Курске.
Даже страшные годы войны вспоминались через многочисленные
строки «Слова о полку Игореве»: «Куряне — воины храбрые,
вскормлены с концов копий, вспоены из шеломов».

Творческие устремления Болтенкова логично нашли свое
применение в художественной обработке камня. История
редких и драгоценных камней, их применения и почитания
связана с развитием самого гомо сапиенс.

!I2! «Прекрасное должно быть величаво», — эти строчки поэта
применимы прежде всего к редким природным образованиям,
предмету науки минералогии. К этому предмету Вадим
Болтенков был особенно неравнодушен в Киевском техникуме,
самообразовательных постижениях, геологических поисках
и на учебе в Иркутском политехническом институте. В
иркутском вузе, альма-матер многих геологов, начиная с горно-металлургического
поименования, доцент Анатолий Васильевич Сидоров создал
замечательный минералогический музей. Студент-заочник
Болтенков не раз радовал хозяина музея уже политеха
своими кристаллическими подарками. И ныне дружба Вадима
Ивановича с музеем уже имени А.В. Сидорова, которым
руководит Л.Д. Вахромеева, продолжается.

Однако продолжение идет уже на представлении образцов,
обработанных на художественном уровне. И изделия бывшего
студента неизменно вызывают восхищение знатоков и любителей
минералогических редкостей, художественных изделий из
камней.

Каменные художества на Руси официально начались с указа
Петра I 1721 года, которым император поручал «построить
в Петергофе ветряную мельницу и амбар, в котором пиловать
и полировать камень мраморный и другой всякой мягкой
камень».

Позже В.Н. Татищев уже писал о распространенности редких
минералов на просторах российско-сибирских: «Из камней
прозрачных в Сибири находят тумпас, хрусталь разной
величины и цветом, из твердых цветных камней в Сибирской
и Оренбургской губерниях находят агат, яшму, сердолик,
мрамор, кремни и тому подобные, которые по полировке
весьма чистой и светлой глянец дают и могут в разные
работы и с немалою пользой употребляемы быть».

Михаил Ломоносов в 1763 году призывал: «Пойдем ныне
по своему Отечеству… станем добираться отменных камней,
мраморов, аспидов и даже до изумрудов, яхонтов и алмазов».

И уже в недавнее время А.Е. Ферсман писал о художниках
по камню: «Работая над яшмой, русские художники и мастера
научились понимать и ценить камень, искать в нем самом
художественный замысел, сливать идею художника со свойствами
материала, что является одним из величайших достижений
камнерезного искусства».

Несмотря на свою физическую скованность, Болтенков освоил
искусство обработки камня в разных направлениях и целях:
для ювелирного украшательства, подчеркивания природной
красоты кристалла, выявления структурных и текстурных
особенностей минерала или породы, а то и проявления
«живописи» самой природы. Стены квартиры Болтенковых
украшают бабочки из агатов, халцедона и нефрита. Сибирские
лазурит, флюорит и арагонит пользуются рабочим почетом
у художника. А камнелюб с помощью верной, понятливой
и жертвенной жены Вали разместил нехитрое оборудование,
станок, диски, абразивы в ванной. Организовав рабочее
место на дому, Вадим Иванович самозабвенно работает
в стесненных условиях, нередко производя подлинные шедевры.
Каменных дел мастер — это и про него.

Несколько выставок изделий Вадима Болтенкова с высокими
оценками специалистов и записями в книге отзывов свидетельствуют
о судьбоносности выбранного Вадимом Ивановичем маршрута.

А в творческом поиске мастер пришел к мысли об издании
изоальбома своих изделий. Друзья, товарищи, единомышленники
подхватили идею Болтенкова, предложив посильную помощь.
Однако технические, финансовые и издательские проблемы
сразу встали на пути проекта непреодолимыми гребнями.
Поиск неуловимых спонсоров может вогнать в уныние и
депрессию кого угодно.

Но за спиной Болтенкова многотрудные маршруты, которые
вырабатывают в геологах кремниевую стойкость и упорство.
На его стороне сами сибирские недра, о которых теперь
известно из самых достоверных источников: «Во второй
половине XX века в Забайкалье были открыты месторождения
розового берилла — воробьевита и полихромного турмалина.
Геологи обнаружили проявления синей и сиреневой шпинели,
сапфира, нефрита, граната и других ювелирных камней.
В 1980-х годах было открыто крупнейшее в России Малханское
месторождение ювелирного турмалина, позже нашли огненные
опалы. В середине XX века на севере Забайкалья были
найдены первые алмазы. Обнаружены признаки лазурита
и чароита, хризолита, шпинели, изумруда и александрита.
Ныне только в Забайкалье зарегистрировано 900 находок,
проявлений и месторождений камнесамоцветного сырья».

Изоальбом изделий из такого сырья подвигнет новые волны
молодежи на геологические исследования, открытия и рукотворные
шедевры — так считает Вадим Иванович Болтенков. А следовательно,
стоит готовить издание, привлекать к нему фотохудожников,
патриотов камня и, понятно, спонсоров. Последнее самое
трудное, но Болтенков верит в успех предприятия, которое
собирается во благо российского прогресса.