Другая страна
Сразу этот ресторанчик и не найдешь -- неоновый огонек, ступеньки в подвал. Внутри темень, только крохотные свечки горят на столах. Не видно, что ешь. Вроде бы утка с ананасами, а вроде и нет. Но молодежь балдела. Пол с подсветкой, на стене огромный экран. Демонстрируется фильм ужасов. По животу героя ползают змеи, пиявки ввинчиваются в тело. И все это под музыку. Спину холодят струи кондиционера. Видимо, я дикий человек. Долго высидеть здесь не смогла. Одиннадцать вечера. Лица прохожих нарочито безучастны. Но у каждого, наверное, колотится сердце. Надо пройти, протиснуться сквозь сборище молодых разгоряченных тел. Тусовка не тусовка у них -- кто разберет? И парни, и девушки в черном. Черные джинсы, куртки. Все в заклепках. Кожаные ботинки на высокой шнуровке. Может, металлисты? Но точно не скинхеды -- те бритые, а эти, наоборот, с распущенными волосами или косичками. Неформалы, одним словом. Видно, что ребята радуются встрече, у большинства за спиной рюкзачки.
— Маз! — кричат высокому крупному парню. — Фаштай!
— Блэц-блэц, — отвечает он им.
Черт побери, языка не знаю. На блатной не похоже. Как
в другую страну попала. А это и есть другая страна. Страна,
которую большинство из нас не знает. Кто эти ребята,
чего они хотят, чему радуются? Их жизнь начинается с
внутреннего протеста. Этот протест чувствуешь кожей.
Мол, проходи, мы тебя не тронем. Но и ты нас не тронь.
Подумала о том, что почти у каждого есть родители. Но
они тоже загнаны в определенные рамки. Чадо пошло тусоваться,
и не пикни. А с чем уж пройдет тусовка — с наркотиками,
водкой, пивом, сексом, насилием, — неизвестно. Лишь
бы живой вернулся. Сегодня это единственное желание
многих взрослых.
А вот и страж порядка. Стоит, бедолага, ко всему привычный.
— Скажите, пожалуйста, кто это такие? Откуда их так
много?
— Придурки жизни, — отвечает.
Просто и ясно. И страшно, потому что агрессия этой сбитой молодой толпы
пульсирует у самого края. Миллиметры, секунды, случай
— и она может выплеснуться. По большому счету, в душе
этих юнцов полная неопределенность. У них нет жизненного
старта. Капиталистическая Россия не находит им места.
Вузы явно не для этих «ковбоев». Нет денег, нет знаний,
часто — и желания учиться. Физический труд презираем.
Что остается? Только эта возможность покайфовать в среде
себе подобных, прижать к стенке прохожих. Нас много,
мы сила.
Впрочем, может, все не так. Может, у них здесь лучше,
добрее? На чужой социум взираешь как из-за стекла. В
родной-то матушке России.
Как-то остановилась у киоска со всякой блестящей всячиной.
Понравилась булавка-брошь для свитера.
— Это не булавка, — сказала, улыбаясь, продавщица,
— это перстень для пупка.
Стоит, кстати, недорого — 60 рублей. Представилась
картина: кто-то захочет потянуть за перстенечек. Мало
не покажется.
А это еще что такое? Двое товарищей по «бизнесу» переминаются
у дверей магазина с ноги на ногу в холодных, стоптанных
ботиночках. На одном желтый комбинезон и маска то ли
тигра, то ли леопарда. У другого с головы свисают заячьи
уши. Парням лет по 16, работают, видно, ходячей рекламой:
зазывают прохожих в магазин. Кажется, никого их призыв
не зажигает.
Если посмотреть на Россию сверху, то можно увидеть море
этих неприкаянных молодых голов. Чьи ряды они пополнят,
кем станут через годы? Мечта закончить училище и сесть
за трактор или прийти на завод освистана, как и многое
другое, худо-бедно дававшее жизненный старт. Не всем
хватать звезды с неба. Вчера это понималось.
Сегодня многим хочется чуда. Прорваться в два прыжка
в легкую шальную жизнь. Увы… Средств и куража хватает
лишь на то, чтобы купить в ларьке перстень для пупка,
придумать свой «птичий» язык и, уколовшись, оказаться
на дне колодца. Впрочем, последнее по тратам ненасытно.
Фаштай, блэц-блэц, короче.
