— Ничего не скажешь, красноречивые штрихи к портрету
вашего театра. Скажите откровенно, Михаил Георгиевич,
вы прогнозировали такой результат, когда отправлялись
в Москву? Я имею в виду «Золотого витязя».

!I1! — Отвечу однозначно: нет! Для меня и для всех артистов это
стало неожиданностью — не то чтобы ошеломляющей, мы видели
реакцию и зрителей, и участников фестиваля, но не могли
и представить, что обойдем в творческом соперничестве
таких авторитетов, как академический Малый театр, театр
на Таганке, где, кстати, состоялось открытие и проходило
основное действо, театры им. Ермоловой, Маяковского,
ведущие театры Саратова, Нижнего Новгорода, Волгограда,
театральные коллективы из восьми зарубежных стран.

— Что именно определило успех, склонило, так сказать,
чашу весов в вашу сторону?

— В первую очередь, «Ночь перед Рождеством» по Н.В. Гоголю,
именно этим спектаклем мы открыли на Таганке первый
международный фестиваль. Мы охотно откликнулись на просьбу
главного организатора форума, президента Международного
объединения кинематографистов славянских и православных
народов Николая Бурляева, и остались на весь период
фестиваля.

— Нелегко пришлось?

— Не то слово. Было просто безумно трудно. Каждый день
мы сопровождали работу актерского клуба. При этом еще
умудрились выехать за пределы Москвы, в Подольск, где
дали два спектакля. В Доме Российской армии на Суворовской
площади дали большой концерт «Поднимается Россия».

— В российской прессе много писали о работе форума.
В одной из публикаций, например, где речь идет о вашем
театре, можно найти такие строки: «Работа этого творческого
коллектива сразу же определила общую праздничную атмосферу,
а сам он вскоре стал олицетворять певческую душу форума,
ибо ни одно культурное мероприятие — а они проводились
ежедневно — не обходилось без песен, исполняющихся
его артистами». Приятно читать о себе такое?

— В те горячие деньки было не до эйфории. Известие
о том, что нам достался золотой диплом, застало нас
за работой. Добавлю, что Гран-при — высшую награду
фестиваля — получил уникальный, полюбившийся всем болгарский
коллектив «Нешанал арт». Но вот что любопытно: когда
его руководитель Нешка Рабева посмотрела наш обрядовый
спектакль «Сибирская свадьба», то пришла в неописуемый
восторг: «Вы сделали то, что и мы, только в своих национальных,
русских, формах. Это грандиозно!» И тут же предложила
поставить у них в Болгарии совместный спектакль на
темы русского и болгарского фольклора.

— Ну и как, приняли предложение?

— С удовольствием! Предваряя ваш вопрос, скажу, что
московский «Золотой витязь» дал нам новый мощный импульс
к творчеству, признание буквально окрылило актеров.
А общение с такими мэтрами отечественной культуры, как
Николай Малявин, Владимир Гостюхин, Николай Бурляев, и
их деятельное участие, поддержка!

— На моей памяти — теперь уже далекие 80-е годы, когда
ваш театр можно было уподобить суденышку, которое каким-то
чудом пережило штормы и неурядицы, уцелело, несмотря
на шквальные ветры и подводные камни. Помнится и такое, когда
группа московских эстетствующих критиков подвергла работу
театра уничтожающей критике. Впору было отчаяться…

— К счастью, все это позади. И я рад, что моя концепция
театра не только признана и успешно реализуется, но
и находит все более широкое признание и в области, и
в России.

— В чем она заключается?

— Во-первых, мы не отходим от самого изначального — православия.
Это наша духовная сердцевина. Во-вторых, уже много
лет мы придерживаемся народной традиции, и в-третьих,
мы любим государство под названием Россия. Эта триада
нас очень держит. Говоря о народных корнях, я имею в
виду не только скоморошный балаганный театр, но и русские
песни, эпос, народные костюмы. Это обязательное и владение
оружием, изготовление доспехов. Основа — это исконно
русские народные театры — вертеп, раек, Петрушка, обрядовый
театр, балаган. Сегодня, увы, очень многое забыто, а
наша концепция предполагает их объединение, возвращение
к истокам.

— Еще Гоголь писал, что театр — это та кафедра, с
которой можно много добра сказать…

— Именно в этом, в служении Отечеству, видит свое назначение
театр народной драмы. Вспомним святого Дмитрия Ростовского,
который писал пьесы, — это доказывает, что театр может
быть православным как таковой. Все наши спектакли благословляет
архиепископ Иркутский и Ангарский Вадим. Но шли мы к
этому долго: через советский театр Арбузова, Вампилова;
прошли через классику: Гоголь, Островский, Чехов; через
зарубежный театр — увлекались Брехтом, Чапеком. Всякое
перепробовали, и в конце концов выяснилось, что самое
ценное не в дальних палестинах, а именно здесь, на
Родине. Так и пришли к народной школе: скоморошество,
балаганы, импровизация. Где-то с 80-х годов отбросили
все эксперименты и пошли внутрь себя, в глубь народа:
материалы по русскому эпосу, обряды, духовные песнопения,
старинные, редкие сейчас музыкальные инструменты…

— По вашим, Михаил Георгиевич, сценариям поставлены
спектакли «Яков Похабов», «Илья Муромец», другие…

— Да, это как бы иллюстрация того, о чем я говорил.
В «Якове Похабове» представлены и сибирские казачьи
песни, и древнерусские музыкальные инструменты, и казачьи
сабли, пики, пищали, кулачные и сабельные поединки.
«Илья Муромец» — богатырская сказка для детей и взрослых
по мотивам русских былин. Атрибутика спектакля передает
дух и колорит сказаний: здесь старинные песнопения,
кольчуги, мечи, богатырские поединки…

— Около половины репертуара вашего театра, если не
ошибаюсь, отражает военно-патриотическую тематику. Видимо,
этим вы заслужили особое расположение нынешних защитников
Отечества, вон у вас их сколько — благодарственных
писем…

— Да, темы Великой Отечественной войны, защиты Родины
— для нас святое. На сцене мы и десантники,
и воины, и офицеры императорской армии, и русские князья…

— Вам довелось побывать в горячих точках. Несколько
слов об этом.

!I2! — В 1992 году мы побывали с концертами в Приднестровье,
в 1999 году — в Югославии. Под американскими бомбежками
в Белграде чудом выжили. «Немецкая волна» тогда передала:
«Россия забросила четырех спецназовцев с гармошками. Днем
играют на гармошках, поют, а ночью вырезают несчастных
албанцев. В 2000 году по приглашению воздушно-десантных
войск ездили в Чечню Вадим Дейнеко, Юрий Жигарьков,
Геннадий Саушкин и ваш покорный слуга. Необходимо было
поддержать ребят — какой разговор! Надо было видеть
наших парней, их глаза… Представьте: стоят бородатые
мужики с гармонью и поют — для них поют! Это вышибает
и искру, и слезу. Без малого неделя в Аргунском ущелье
пролетела мгновенно. Мы получили благодарность от командования
ВДВ: «Ребята, спасибо вам. За пять дней работы вы сделали
столько, сколько 100 замполитов за год службы».

Второй раз я выезжал в Чечню со знаменитым певцом Юрием
Шевчуком. Поначалу было тяжеловато. Юрия там хорошо
знают и любят, он считай, свой для солдат. Но вскоре
признали и меня. По-братски делили концерты: половину
пою я, половину — он. Расстались с Шевчуком большими
друзьями.

— Вот уже много лет ваш театр — непременный участник
городских праздников.

— Да, это одна из важнейших ипостасей актерского коллектива.
Фестиваль русской духовности и культуры «Сияние России»,
Масленица с ее озорством и удалью. Одним из любимейших
наших праздников является День Победы. Вот и нынче по
традиции на пятачок возле здания театра мы привезем
полевую кухню с чаем и солдатской кашей. Три часа длятся
концерт, народные гуляния с играми, шахматными поединками
и т.д. Охотно откликаемся на предложения выступить перед
ветеранами, участниками Афгана, чеченской войны.

— Слышал, что вы были очень дружны с всенародно любимым
Геннадием Заволокиным…

— Да, это редкий по таланту и нравственному величию
человек. Мы познакомились и крепко сдружились за два
года до его гибели. Но эти два года стали для нас настоящим
прорывом. Достаточно сказать, что «Золотого ангела»
мы получили вместе с ним за вклад в русское православное
искусство. Здесь, на Байкале, он снял при участии наших
актеров фильм «Родина мать». По свидетельству близких
ему людей, Геннадий Заволокин считал этот фильм самым
лучшим из всех им созданных.

— И все же, Михаил Георгиевич, чем вы берете? Я имею
в виду более чем успешные выступления театра в последнее
время.

— Думаю, полной самоотдачей, искренностью. Недавно,
к слову, мне довелось побывать в Китае, исполнял там
песни из шаляпинского репертуара. Удивительно, но люди,
не знающие языка, плакали от избытка чувств. Я подумал
тогда, насколько наше русское искусство значительно и
велико. Оно не ведает границ — и это ли не предмет
для гордости!