— Олег Дмитриевич, начнем с того, что нынешнее отношение к медицине
базируется на прочном неверии населения в ее возможности как таковые…

— Неверное определение. Возможности медицины, и в частности иркутской,
очень высокие. Ведь что такое медицина вообще? Это отрасль, имеющая
несколько составляющих, и все эти составляющие — причем хорошего качества —
у нас налицо. В первую очередь это наши врачи, специалисты, которые давно и
успешно демонстрируют профессионализм высокого уровня. В частности,
хирурги, которых так охотно приглашают к себе и так неохотно отпускают
ведущие клиники Европы и Соединенных Штатов Америки и которые все
равно возвращаются домой, потому что наделены огромным чувством социальной
ответственности.

Второе — имеем ли мы достаточно качественное оборудование, аппаратуру,
инструментарий? Да, имеем, и в качестве примера я могу привести областной
диагностический центр. Да, там не все замечательно с точки зрения самого
«проекта», но тот набор диагностического оборудования, которым он обладает,
позволяет говорить о нем как об учреждении, вполне соответствующем мировым
стандартам.

Третье — располагаем ли мы достаточным количеством качественных
медикаментов и инструментария? Я не думаю, что при современном уровне
технологий, возможностей закупки и доставки это может представлять какую-то
проблему. Так же, как и обеспечение четвертой составляющей — наличия и
оборудования современных больничных корпусов.

Тогда возникает вопрос: что мешает сбалансировать все эти составляющие и
поднять здравоохранение в Иркутске на такую высоту, которая напрочь бы
отмела и сами основания к неверию в медицину, и даже предпосылки к нему?
Как это ни банально — вопрос финансирования. Это, кстати, и основа
убежденности в недоступности качественной медицины…

— В нашей стране это уже едва ли не общее место: чего ни
коснись, все упирается в недостаток денег…

— Разве я говорю только о недостатке денег? Речь надо вести еще и о порочности
и неэффективности использования уже имеющихся финансовых потоков. Что
мы имеем на сегодня:
— бюджетное финансирование( как правило, по остаточному принципу);

— обязательное медицинское страхование (ОМС), являющееся по сути
дополнительной формой налогообложения граждан;

— оказание платных услуг (почти недоступное малообеспеченным слоям
населения);

— ведомственное финансирование, когда «свою» медицину дополнительно
поддерживают, скажем, железная дорога, авиаторы, рыбаки и так далее.

Есть еще один пункт, но о нем можно говорить скорее как о возможном, чем о
состоявшемся факте: это добровольное медицинское страхование (ДМС),
которое на сегодняшний день почти не работает… Можно ли говорить о ДМС
как источнике финансирования, если его доля почти равна нулю? И это при том,
что в развитых странах через добровольное медицинское страхование
финансируется до 30-40 процентов всего здравоохранения… Таким образом, мы
подошли к пониманию того, что есть «источники», но нет того «водосборного
узла», который объединял бы эти ручейки и формировал главное финансовое
русло российского здравоохранения…

— Я чувствую, что мы подошли к главной теме нашего разговора. И, судя по
всему, эта тема…

— Да, добровольное медицинское страхование. Если точнее — рисковое ДМС.
Потому что те «монополисы», которые сегодня продают страховые компании, не
являются страхованием вообще. Принципиальное различие здесь в том, что,
когда человек уже заболевает и приходит в медучреждение, ему предлагают
купить так называемый полис, в котором риск этого заболевания составляет 90
процентов. Понятно, что никаким страхованием там и близко не пахнет… Это
своеобразная форма оптимизации налогообложения. А риск, о котором я
говорю и который должен быть заложен в полисе, подразумевает, что
вероятность этого случая должна составлять — условно говоря — от одного до
десяти процентов. Ну, максимум до тридцати. Это значит, что если человек
заплатил тысячу рублей, то при ставке в один процент он может рассчитывать
на получение медицинских услуг в размере ста тысяч рублей. Деньги
неподъемные для большинства из нас и поэтому «теоретические» и для
медучреждения… В случае же с добровольным медицинским страхованием они
вполне реальные для обеих сторон. Выгодно? Безусловно.

— Я думаю, тут можно вести разговор не только о выгодности, но и об
ответственности медиков перед пациентами. Вспомнился недавний случай с
автоаварией в иркутском районе Ново-Ленино, когда пассажира «Газели» два часа держали
в приемном покое, пока решались формальности с оформлением
«монополиса»…

— Это как раз та ситуация, о которой мы и говорим. Привлечение средств ДМС
позволит не только улучшить качество медицинского обслуживания, но и
спросить за это качество. Это не обезличенная «бюджетная помощь»,
оскорбляющая зачастую врача и унижающая пациента. Это та же
разновидность платной услуги, где за качественную работу, кстати, врач
получает еще и достойный гонорар.

— И все же, Олег Дмитриевич, согласитесь, страхование — дело сугубо
добровольное. Сделать его «водосборным узлом» по приказу невозможно,
если не убедить население в безусловной выгоде данного дела. Есть ли сегодня
нечто, способное лучше всяких слов сагитировать за рисковое страхование?

— Есть. И пример нашей компании — тому подтверждение. Уже сегодня
компанией «Эверест» запущен проект под названием «Защита от травм». Каковы
его составляющие? Любая проблема требует комплексного подхода. Комплекс
мероприятий при травме включает несколько компонентов, главные из которых
следующие:

— своевременное получение сигнала и быстрое на него реагирование;

— квалифицированная помощь на месте и в пути следования до медучреждения;

— выбор клиники, куда должен поступить пострадавший;

— создание квалифицированной группы специалистов, способных одновременно
решать целый комплекс задач;

— снабжение пациента всеми необходимыми медикаментами;

— обеспечение его условиями для успешного лечения и реабилитации.

На первом месте стоит оказание скорой и неотложной помощи. Машины
«скорой помощи» должны быть укомплектованы должным образом и иметь все
необходимое оборудование. Таких машин должно быть ровно столько, чтобы
обеспечить возможность уже через три, максимум пять минут выехать в
«полной боевой готовности» к месту происшествия. Экипаж машины должен
быть укомплектован высокопрофессиональными специалистами —
реаниматологами. Потому что именно от качества реанимации зачастую зависит,
жить или умереть человеку. Эти задачи сегодня по плечу только
подразделению «Медицины катастроф». И именно она является базовой в
решении данного пункта нашей программы.

Второе — выбор клиники. Сегодня существует система дежурств, когда по
очереди дежурит и принимает пострадавших то одна, то другая больница. Но,
на мой взгляд, лишь областная клиническая больница соответствует — по
степени укомплектованности врачами и оборудованием — тем требованиям,
которые предъявляются в случаях серьезной травмы. Здесь есть целый комплекс
оборудования, который позволяет при сложных
травмах безошибочно поставить диагноз и принять правильное решение о
лечении, а также опытные специалисты.

Третье. Обеспечение пострадавших только самой высококвалифицированной
комплексной помощью возможно при одном условии — серьезном и осознанном
подборе специалистов. Совместно с Институтом хирургии СО РАМН наша
компания проводит экспертизу и привлечение действительно лучших врачей
области. И не только хирургов. К сожалению, в Иркутске никогда не было — и
нет до сих пор — больницы «Скорой помощи». В городе нет даже отделения
сочетанной травмы. И какие же последствия? Если человек попал, скажем, в
аварию, ему может не только повредить печень, легкие или другие внутренние
органы. Переломы костей черепа, позвоночника, крупных трубчатых костей —
обычные «сопутствующие» общей беды. Проблема в том, что помощь будет
оказываться по принципу «жизнеобеспечения», то есть в первую очередь
пострадавшему будут зашивать печень или легкие, а не складывать кости…
Работать будут только полостные хирурги, а не комплексная бригада. До
травматологов очередь дойдет в послеоперационный и реабилитационный
периоды, когда не сложенные вовремя кости могут срастись как попало, и
тогда поправить что-либо уже будет очень сложно или невозможно. Мы решили
эту ситуацию переменить. Согласно нашей программе, на базе областной
клинической больницы, Института хирургии СО РАМН и НИИ травматологии и
ортопедии СО РАМН мы создаем комплексную бригаду, которая будет
заниматься проблемами и сочетанных травм. То есть за одним операционным
столом одновременно будут работать и полостные хирурги, и нейрохирурги, и
травматологи…

И, наконец, последнее — создание пациенту всех условий для качественного
лечения и быстрого восстановления после операции. Сегодня «бесплатная»
медицина не выполняет этих требований в полной мере. Многие лекарства
приходится покупать самому больному, его родственникам. Все ли в состоянии
это сделать? Особенно это актуально при использовании эндопротезов. А их
стоимость может доходить до 150-300 тысяч рублей. Скажем, при травме лица
такая «мелочь», как искусственная спинка носа, доходит в цене до 50 тысяч
рублей…

По нашей программе добровольного медицинского страхования это будет
оплачено за счет страховой компании.

И еще к этому же пункту: совместно с областной больницей решен вопрос о
выделении для застрахованных больных лучших палат с качественным
евроремонтом и повышенной комфортностью проживания…

— Но, Олег Дмитриевич, сразу возникает вопрос: откуда взять средства?
Неужели те проблемы, о которых мы говорили и которые не решались годами,
можно вот так — запросто — разрешить силами одной компании «Эверест»?

— Почему одной и почему силами только страховщиков? Никто и не собирается
исключать имеющиеся финансовые потоки. Просто их надо правильно и
грамотно распределить. В чем привлекательность нашей программы? В том, что
она имеет реальную почву, а не является плодом «кабинетной» мысли.
Страховой компании вовсе не нужно финансировать этот проект на все сто
процентов. Она будет лишь дофинансировать то, что недодает пациенту
государство… Ведь когда человек получает сегодня травму, ему все равно
оказывается бесплатная помощь. Никто не отменял бюджетного
финансирования. Кроме того, действует финансовый поток по линии
обязательного медицинского страхования. Плохо ли, хорошо, но они работают.
Суть страхового подключения по линии ДМС в том, что в этом случае оно и
выступает как раз связующим и достаточно мощным элементом
дофинансирования. Вдобавок еще и привлекательным для клиента. Ведь в
случае несчастья он не только получит качественную помощь, но и сможет
сэкономить огромные деньги: 30—90 процентов полной стоимости лечения — в
зависимости от тяжести травмы — приходится именно на долю страховой
компании. А если ничего не случилось — это еще лучше, но люди будут знать,
что их деньги, уплаченные за страховку, очень сильно помогли другому
человеку.

И это при том, что стоимость самого полиса обойдется клиенту всего около
двух-трех тысяч рублей в год… Это — магия рискового страхования. Человек
почувствует, что его жизнь — ценность и он не умрет на улице из-за того, что
«скорая» не приехала вовремя, не умрет в приемном отделении больницы из-за
несвоевременной диагностики тяжелого осложнения (внутричерепного
кровотечения, компрессии спинного или головного мозга) и так далее… По сути,
речь идет о праве человека быть человеком. Уверен, что за такой медициной
будущее.

Лицензия компании «Эверест» N3886 Д от 01.08.2002 г.
Адрес: г.Иркутск, ул. Фурье, 8, офис 301.