Что сегодня может посмотреть подросток в театре?
Ему в театре почти нечего смотреть — если, разумеется, родители
не пекутся о своем чаде и не приобщают его постепенно
к штатному репертуару мирового театра. Пьеса Ю. Каплуненко
«Бонус» — редкое по нынешним временам обращение к нашим
детям, стоящим на пороге взрослой жизни.

Такая узнаваемая, обыкновенная семья: папа Толя, мама
и единственный сын, он же Бонус (что по латыни значит
«хороший», а в компьютерном мире — приз в игре, премия,
прибавка). Родители — из поколения романтиков, хранящие
в памяти прелесть студенчества, искристые белые зимы
и бессонную реку в седом тумане. Но бесконечная череда
похожих друг на друга дней притупила остроту первого
чувства, любимая, но неденежная работа прижала к земле,
постоянная экономия измельчила… Как-то не сложилось
то, о чем мечталось в юности, и вот трещинка в отношениях
расширяется все больше, разводя этих симпатичных людей
по разным берегам реки Одиночества. Им не очень уютно
в нынешних реалиях и еще очень страшно за сына: как
уберечь от улицы с ее жестокостью, наркотиками, пивным
морем и сквернословием? Семья не из самых состоятельных,
но тут выбирать не приходится: компьютер, как средство
от порочных соблазнов.

Средство оказывается действием — реальность улицы капитулирует
перед реальностью виртуальной. Все хорошо, сын дома,
но дома ли, как справедливо спрашивает папа Толя? Скорее,
в том виртуальном мире, где Бонус — повелитель и господин,
где его воле подчиняется все: чудовища и монстры, армии
солдат и космические корабли, машины и футбольные команды,
все мыслимые и немыслимые виды оружия. Ему хорошо и
комфортно в этом не им придуманном мире; он погружается
в него все больше, сводя к минимуму свое пребывание
в реальной жизни. Оно ограничивается торопливым поглощением
еды и обменом дежурными фразами с предками. И снова
туда, в мир, где тебя бьют, а ты поднимаешься, где тебя
убивают, не убивая, где можно все остановить в любой
момент и начать сначала. Все, что отвлекает от этого
мира, — «не комфорт», отношение к миру реальному в одной
убийственной фразе: «А оно мне надо?» От реального мира
требуется то, что делает жизнь удобной: приготовленный
мамой ужин, сочинение, проверенное влюбленной в него
Василиной, прикупленный на папины деньги крутой модем,
телефон под рукой…

Чем и как живут самые близкие люди — это что-то
не заслуживающее никакого внимания, скучные мелочи быта,
это — «не комфорт». Он тоже одинок, этот Бонус, хороший
в общем-то, не курит, не пьет, не таскает девочек по
подвалам — благополучный ребенок! Одинок в оцифрованном
мире, сам построивший стену между собой и жизнью. Она
стучится к нему то теплыми руками мамы, украдкой обнимающей
своего такого близкого и такого далекого сына, то светлой
песенкой Василины, зовущей его в мечту, то попыткой
папы найти в сыне единомышленника… Но мальчик не слышит
их, не хочет покидать свой привычный, подвластный только
ему мир, где все решается простым нажатием клавиши…

Уберегая, не уберегли? Спасая самое физическую жизнь
сына от возможных опасностей, погубили душу? Какое из двух зол
большее?

Но не только Бонус уходит из реального мира — тот тоже
покидает его. Уходит папа Толя, пытаясь вырваться из-под
перекрестного огня двух женщин. «Скорая» увозит маму,
не выдержавшую крушения семьи. С пронзительным вопросом
«Зачем, если не дают любить?» уходит из жизни Василина.
А Бонус все «кликает» мышкой, все перебирает клавиши,
ничего не видит, ничего не слышит… И только в конце,
когда милые ему монстры, некогда такие неуклюжие и послушные,
выходят вдруг из-под контроля, забивают его насмерть,
а после сами в упоении курочат друг друга и зависают
в уродливых позах, — только тогда он поднимается устало
из-за своего стола и, беспомощно тыкаясь в пустоту покинутой
квартиры, начинает негромко звать живое существо
— маму…

После финальной сцены в зале надолго зависает напряженная
тишина. Взрослые зрители потрясены тем, что их боль,
их проблемы с детьми рассказаны так узнаваемо, просто
и умно. Подростков сначала поражает сама возможность
увидеть на сцене себя и знакомый мир игрушек, но позже
в них пробуждается иное чувство. В
разговоре с юной зрительницей, сверстницей Бонуса, выяснилось,
что она смотрит спектакль в третий раз, и если после
первого просмотра была настроена категорически: мы
не такие! — то теперь категоричность сменилась потрясением:
неужели мы такие? Не это ли высшая цель искусства —
заставить человека думать и сопереживать?

Спектакль интересен и по форме. Пожалуй, впервые герои
виртуальных игр покинули экран минитора и вышли на сцену
во всей своей уродливости и жестокости. Два параллельных
мира существуют рядом. Привычная череда серых будней,
работы, получек, обыденных разговоров ни о чем и яркая
ирреальная жизнь в виртуальности, куда можно убежать
в любой момент и где ты — Вечный Победитель. Это тот
редкий случай, когда на спектакль можно и нужно идти
всей семьей, — безразличных не будет. Будет возможность
посмотреть друг другу в глаза и попытаться понять себя
и тех, кто рядом с нами. Никакие богатства и виртуальные
миры не заменят человеческого общения, тепла и сердечности.

Играют замечательные ребята, студенты выпускного курса
театрального училища. Играют так, что забываешь о том,
что по возрасту папа и мама почти такие же, как и их
сын. Компьютерные герои в их исполнении и смешны, и
зловещи. Будущие актеры прекрасно владеют искусством
сценического движения, демонстрируют незаурядную технику,
воплощая на площадке компьютерные игры и бои.

И все же до слез жалко людей. Жалко по-своему живого,
симпатичного, но жутко одинокого Бонуса (Н. Куглянт).
Жалко хрупкую Василину (О. Донец), девочку не от мира
и века сего. Жалко папу Толю (А. Шляпин) в его тщете
быть хорошим для двух женщин сразу. Жалко маму (А. Максимова),
судорожно раздувающую угасающий семейный очаг. Жалко
и нелепую тетю Тасю (Н. Попова) с ее верой в сетевой
маркетинг, но тоже одинокую, опустошенную, как использованный
тюбик, которыми она с энтузиазмом торгует…

Хочется сказать огромное спасибо автору пьесы Ю. Каплуненко
за важность поднятой им темы, хороший язык, массу юмора
и проникновенные стихи к песенке Василины. И низкий
поклон В. Дуловой, воспитавшей таких чудесных ребят
и рискнувшей взяться за совершенно новую тему, и всем
педагогам училища, помогавшим в становлении актеров
и спектакля.

Вместе с тем хочется спросить: почему такая нужная и важная пьеса идет
на учебной сцене театрального училища, в маленьком зальчике
на 80 мест? Почему ТЮЗ, чей, казалось бы, прямой интерес
ставить на своей сцене представления, интересные подросткам,
не проявляет никакого внимания к материалу?

Несколько лет тому назад в том же театральном училище
шел интереснейший спектакль — «Браток лихой», по пьесе,
к слову сказать, того же Ю. Каплуненко. Семь представлений
с переаншлагом, потрясенные зрители, споры после представлений,
но — разъехались студенты по театрам необъятной Родины,
и уехал спектакль. И в то время острый, злободневный
и яркий материал был проигнорирован официальными сценами,
и сегодня, похоже, ситуация повторяется: весной будущего
года ребята закончат училище, и спектакль канет в Лету.
В Иркутске, по крайней мере, потому что есть информация,
что какие-то театры России уже готовятся ставить «Бонус»
на своих сценах. У нас же в городе интересная современная
драматургия как будто и не нужна. Наших подростков по-прежнему
будут загонять в ТЮЗ в соответствии с разнарядкой завучей
по воспитательной работе.

Но пока еще спектакль идет — приходите. На встречу
с живым, умным театром. На встречу с фантастически любящими
свое дело молодыми ребятами. На встречу с самим собой
— как ни тяжело порой в этом сознаваться.