Николай Александрович Флоренсов — коренной сибиряк.
Его отец работал в Иркутске заведующим
Медведниковской больницей (ныне — санаторий
«Ангара»). Врач-отоларинголог, он был
виолончелистом-любителем, поэтому в его доме всегда
царила музыка. «Скромность, доброжелательность и
трудолюбие всегда культивировались в этой семье», —
вспоминают те, кто бывал у Флоренсовых.

Николай, четвертый и последний ребенок в семье, в
1917 году поступил в первый класс гимназии, но из-за
слабого здоровья и плохого зрения большую часть
времени вынужден был заниматься дома. Это однако не
помешало ему поступить на физико-техническое
отделение Иркутского университета. Встреча с
геологией, как утверждают люди, хорошо знавшие
Флоренсова, произошла, когда он работал в одном из
полевых отрядов Иркутского института «Гинзолото»
(позже — «Иргиредмет). С тех пор она и
заинтересовала Флоренсова. Хотя, по его собственному
признанию, «не очень подходила по физическому
здоровью и гуманитарному направлению характера».
Правда, интерес его к исследовательской работе был
далеко не случаен — в 16 лет он уже был
действительным членом Восточно-Сибирского отдела
Географического общества СССР. И в геологии очень
рано проявил незаурядные способности. В 32 года он
возглавил кафедру динамической геологии ИГУ, в 35 —
стал главным геологом Восточно-Сибирского
геологического управления. Как пишет Логачев, он
«сумел органично соединить в своей деятельности
фундаментальность научного поиска с запросами
практического геологического производства».

Когда было принято решение о создании в Иркутске
Восточно-Сибирского филиала АН СССР, а в его составе
— Института геологии, то именно Флоренсова
рекомендовали возглавить новое научное
подразделение, несмотря на то, что он был тогда
только доцентом.

«На мою долю выпало очень трудное дело по
организации института, — пишет Флоренсов в
автобиографических записках. — Тогда представители
геологической службы Мингео выступали с резкой
критикой проекта его создания: «Наука! Подумаешь,
наука! Политика партии — вот наша наука!» Вспомним,
что это происходило на волне новых репрессий. И все
же наш институт возник и начал расти».

«Приход Флоренсова в институт оказался судьбоносным
для творческой деятельности ученого», — отмечает
Логачев. В числе первых в стране энтузиастов он
занялся изучением новейшей тектоники. Большой вклад
Николай Александрович внес в решение задач «геология
— геоморфология». «Ему принадлежит формулирование
понятий о геоморфологической структуре и
геоморфологических формациях, идея о
литодинамическом потоке — кругообороте вещества —
энергии на Земле. Одна из интересных теоретических
разработок Флоренсова — обоснование
палеосейсмогеологического метода»,
— отмечают специалисты. Он был одним из
руководителей создания многотомной «Истории развития
рельефа Сибири и Дальнего Востока». Широко известна
его книга «Мезозойские и кайнозойские впадины
Забайкалья», им выделены механизмы новейшего
горообразования во Внутренней Азии.

Николай Александрович был широкообразованным
человеком. Он написал такие популярные книги, как
«Троянская война и поэмы Гомера», «Скульптуры земной
поверхности», «Загадки земной коры».
Во введении к «Очеркам структурной геоморфологии» он писал о никогда
не покидавшем его чувстве растерянности перед задачей познания
«закономерностей земной поверхности во всем ее многообразии», о «их
простоте и понятности и одновременно почти непостижимости». «Это ли не
пример правильного понимания роли ученого», — комментирует редактор
книги.

«Николай Александрович был удивительный человек —
глубоко интеллигентный, необычайно доброжелательный,
обаятельный и отзывчивый. Он оставил след не только
в богатейшем научном наследии, но и светлую память,
согревающую душу», — признаются его многочисленные
ученики. Он из клана тех людей, о которых можно
сказать словами Бориса Пастернака: «Их жизнь не
промелькнула мимо, не затерялась вдалеке». Они стали
эпиграфом к книге о нашем выдающемся земляке.

Память о Флоренсове увековечена в названии нового
минерала, открытого сотрудниками Института земной
коры, в бронзовом барельефе, который сравнительно
недавно появился на фронтоне института, в
многочисленных книгах и статьях, в благодарности
учеников, продолжающих его дело.