Вместе с Павлом Ивановичем Козловым, директором ОАО
«Анга» Качугского района, мы возвращались в село после
осмотра откормочной площадки, и по дороге он
разоткровенничался. Правда, минутой позже добавил:

— Сокращать будем за счет тех полюшек и полей, которые
не дают нормального урожая.

Да, условия для возделывания колосовых здесь не самые
лучшие. После того как в связи с затоплением огромных
площадей Братским морем обком и облисполколм добились в
качестве компенсации выделения значительных средств на
освоение земель из-под тайги, в Качугском районе закипела
работа. Тут сформировалась мощная передвижная мехколонна,
которая корчевала тайгу, то забираясь в непроходимые
дебри, то поднимаясь высоко на сопки. А что там за земли,
что за почвы, какой гумусный слой? Не годы, а десятилетия
потребуются, чтобы окультурить их, поднять плодородие.
А сегодня не то что новые
земли, старопахотные и те забрасываются, ельником да
осиной зарастают. А в ОАО «Анга» используются и старые
земли, и новые, хотя последних чуть ли не половина.

Впрочем, труженики «Анги», как и их директор, вряд ли так
сильно переживали бы по поводу всех этих сложностей,
кабы не внешние обстоятельства. В прошлом году второй раз
подряд страна получила сравнительно неплохой урожай. Тут
же поднялся невообразимый шум о перепроизводстве. Позднее
я понял, что та шумиха была искусственной, ибо хлеба, как
и денег, слишком много не бывает. И вызвана она не
столько чьим-то желанием показать, вот, мол, какие
результаты дали реформы. Ажиотаж нужен был перекупщикам:
не хочешь продававать по низкой цене — у соседа возьмем.
А куда ты со своим зерном теперь? Свиней нет, овец
перерезали, коров совсем мало осталось. И вообще ферма
уже не дает столь значительных доходов, как прежде, и
потому вся надежда на хлеб. Чем и воспользовался
перекупщик. Такой была ситуация по всей России, и она с
особой силой давила на наш регион. В наибольшей степени
пострадали те, кто в более сложных условиях выращивает
зерновые. Вот так качугская «Анга» и оказалась в ловушке.

Но во время того тяжелого разговора, который проходил на
исходе зимы, все хотелось спросить у Козлова:
«А если не уродится хлеб в России? Не прогадаете?» Однако
вопрос мог показаться слишком риторическим, и я удержался
от того, чтобы задать.

Удержался, как позже узнал, и Козлов от сокращения
посевных площадей. Стал советоваться со специалистами
сельхозуправления, а те категорически отказали в
поддержке. Оно и понятно. Даже горсть хлеба нам дорога.

Истины ради скажу и другое. Ранее, осенью 2002-го, когда
мы впервые встретились с Козловым на праздновании Дня
работников сельского хозяйства в Качуге, настрой у него
был более оптимистичным.

— Да, проблема со сбытом зерна есть, — говорил тогда
Павел Иванович. — Решаю ее с помощью фермы. Зерно
позволяет поднять надои и
привесы. Приезжайте к нам, своими глазами все увидите.

Приглашение принял и получил немалое удовольствие, когда
знакомился с фермами, откормочной площадкой. Последняя
сильное впечатление произвела. Мороз, снежок, а бычки
словно не чувствуют ни того, ни другого. Среди них есть
истинные мастодонты, по 700-800 килограммов.
Показывал директор герефордов и любимых
симменталов, полученных от своих коровушек, сравнивал их.
Казалось, местных бычкам что сорок градусов мороза, что
столько же градусов жары — все нипочем.

А когда наступила настоящая зима, ударили лютые морозы,
то на душе все-таки грустновато стало. Кончилась лафа,
думалось мне тогда. Надои стабилизируются или, чего
доброго, покатятся вниз, быки съежатся от холода и прежних
привесов уже не смогут давать. Опасения были напрасными.
Доярки и скотники не думали сбавлять обороты. Разрывы
суточных надоев по сравнению с предыдущим годом месяц от
месяца только возрастали. На полтора килограмма, на два,
два с половиной. С привесами тоже все в порядке было.
Весна заканчивается, скот переводится на пастбище, и
зеленая травка словно допинг для коров. Суточная
продуктивность возрастает до 16-17,5 килограмма. А ведь
в то лето Качуг оказался почти в эпицентре жесточайшей
засухи. Все выгорело. Однако «Анга» вопреки всему по
надоям временами второе место занимала по области.

Тем не менее тревога и озабоченность многих из нас, из
умудренных опытом аграрников по поводу нынешнего года
оказалась не напрасной. До предела изношенная техника,
отсутствие минеральных удобрений, падение плодородия и
очередное сокращение посевных площадей по всей России
вместе с непростыми погодными условиями сыграли свою
роль. Намного меньше собрано зерна по стране. В
тяжелейшей ситуации оказалось Приангарье. Причины те же,
но последствия более жуткие. Еще ни разу так мало зерна
область не собирала. Правильно сделали наши управленцы,
что отговорили Козлова от сокращения посевных площадей. А
ему тоже от боженьки досталось. Если на уборочную площадь
тут пришлось по 18,2 центнера зерна, то на посевную —
10,2. Но попасть под жестоку засуху и вырастить
такой урожай — скорее успех, чем беда. Валовые сборы
составили 34 тысячи центнеров, что больше уровня
предыдущего года. Порадовало «Ангу» животноводство.
Годовая продуктивность коров нынче составит 3900
килограммов. Такого результата, по-моему, еще не было в
хозяйствах Приленья. Произведено огромное количество
мяса. Все это было учтено при подведении итогов, и «Ангу»
признали победителем областного соревнования среди
хозяйств второй зоны.

И вот новая встреча. Поздравляю Павла Ивановича, говорю о
том, что цены на хлеб возросли, напоминаю о предвесеннем
разговоре, когда он намеревался сократить посевные
площади. Но у Козлова свое восприятие.

— Ну что это за цена — три с полтинной за килограмм?
Посмотрите, как цены на горючее подскочили. Десять рублей
литр стоит. Нынче зерно шло сырое с полей. Чтобы
просушить его, потратили сорок тонн солярки.

Перемножаю сорок тысяч килограммов солярки на десять и
вижу огромную сумму. Но это затраты дополнительные, есть
еще и основные, связанные с энергоресурсами. Поневоле
спросишь: надо ли гонять трактора по долам и горам,
производить столько зерна, если на пути к урожаю множество
препон понаставлено?

Как бы там ни было, но посеяли, убрали, есть награды. Тут
впору бы дух перевести, да новый хозяйственный год
начинается. А он будет непростым. Заботься «Анга» только
о себе — жила бы в свое удовольствие. Но ведь вокруг
сплошь погорельцы, то есть те, кто жестоко пострадал от
испепеляющей засухи. Выгорели покосы у частников. Многие
не смогли заготовить достаточного количества сена. Что
делать со скотом? Взрослых животных можно забить и продать, а с
молодняком как быть? И вот приходится «Анге» закупать
молодняк у населения в огромном количестве. Более
полутысячи голов приобрели. Надо выручать и соседние
хозяйства. Закупили свыше 200 голов. В общем, 750
бычков и телочек от недокорма и голода спасли, а может
быть, и от гибели. Тут еще свой молодняк на откорм
поставлен. В итоге на площадке оказалось чуть ли не вдвое
больше скота, чем год назад. А фуражный двор не
резиновый. Есть сено и солома, силос и зернофураж, да не
для такого же огромного поголовья. Но не воют волком от
этого в хозяйстве, пеплом голову не посыпают, мол, чужих
выручили, а самим хоть по миру идти. Как истинные
крестьяне, труженики «Анги» живут не только надеждой, но
и завтрашним днем.

Во время той февральской поездки по хозяйству Козлов,
конечно, не знал, как будут складываться погодные условия
весной и летом. Тем не менее, рассказывая о своих планах,
сообщил, что намерены на этот раз увеличить вдвое
поздние посевы рапса и плантации корнеплодов. По-прежнему
будут возделывать на большой площади горохо-овсяную
смесь, за счет чего в значительной мере решается
проблема белка.

Как говорил, так и сделали. Благодаря поздней подкормке
рапсом сумели на высоком уровне поддерживать
продуктивность скота и немало других кормов сберечь.
Уродились корнеплоды, а в них доярки души не чают.
Правда, с концентратами уже не придется так шиковать.
Приходится сокращать их в рационе. Это не могло не
сказаться на надоях. Зато несколько иная ситуация
складывается в мясном цехе. Если в прошлом году каждый
день отсюда уходил один груженый скотовоз, то теперь два.

— Раньше мы отправляли на Ангарский мясокомбинат
бычков-тяжеловесов, по 430-450 килограммов, как правило,
высшей упитанности, — говорит Козлов. — Сегодня,
учитывая ситуацию, снимаем с откорма несколько раньше. Но
все равно, самый нижний предел — 370 килограммов. Хотя
отправляем весом и 400, и 430 килограммов.

То есть сегодня идет более быстрый оборот стада. Привесы
по-прежнему высокие — 650-700 граммов. Тут надо спасибо
сказать руководству, специалистам и всем труженикам «Анги»
за то, что они в отличие от многих хозяйств сохранили и
траншейный метод содержания скота, и сами траншеи,
обновили их. Поэтому производство говядины является делом
рентабельным. Сам Павел Иванович Козлов при случае просит
особо выделить Ангарский мясоперерабатывающий комбинат,
его директора Сергея Степановича Матусевича. Между двумя
партнерами сложились не просто тесные, деловые, но даже
доверительные отношения. Переработчики своевременно
рассчитываются, сложные вопросы, недоразумения быстро и
спокойно решают и обычно входят в положение селян.

— Ангарчане всегда готовы протянуть руку помощи, —
говорит Козлов. — Перед посевной выделяют средства, и
немалые, на покупку горючего, запчастей. Поэтому мы очень
благодарны им. У нас и с Иркутским молкомбинатом хорошие
отношения. Хотя велико расстояние, но возим молоко
именно туда. Привлекает цена. Платят восемь рублей за
литр. Как свои собственные, воспринимает Тамара Ивановна
Баймашева наши сельские заботы. Накануне посевной тоже
выручила, дала беспроцентный кредит.

Истины ради надо отметить, что вообще между селянами и
переработчиками, точнее теми из них, кто думает о
завтрашнем дне, нынче складыватся совсем иные отношения.
Это раньше у кажого была своя идеология, свом принципы.
Одни свысока говорили: «Все равно привезете». Другие:
«Опять обманули. Куда смотрят инспекция по заготовкам и
народный контроль?» Теперь иная ситуация. Крестьянству
жаловаться некуда. А переработчикам могут или не привезти
сырье, или по-своему ответить на их обман. Поэтому те, кто
руководствовался прежними принципами или надеялся пожить
за чужой счет, разорились, ушли в небытие. А думающие
руководители «пищевки», сознавая, что главную, точнее —
конечную, роль в обеспечении продуктами питания играют
именно они, проявляют все большую озабоченность о судьбе
села. Они понимают: если не побеспокоиться о своем
партнере, завтра сам окажешься на обочине. Отсюда
серьезные взаимодействия с хозяйствами. Польза
обоюдовыгодная. Это ощущует на себе «Анга» Качугского
района. Не так-то просто сохраниться в глубинке, за 300
километров от основных рынков сбыта. А вот она
сохранилась. Интересно, что на областном торжественном
совещании, посвященном Дню работников сельского хозяйства
и перерабатывающей промышленности, наряду с «Ангой» были
признаны победителями соревнования Ангарский мясокомбинат
и ОАО «Молоко» Иркутска. Таков результат заботы пищевиков
о селянах и высокой ответственности селян перед своими
партнерами.

На днях я позвонил в Ангу, поинтересовался планами на
следующий год.

— Пары обработали на всей площади и по всем правилам
обработали, — отвечал Павел Иванович. — Под урожай
будущего года подготовлена такая же площадь, как и нынче.
Берем 500 гектаров у соседнего ОАО «Бутаковский». Будем
производить там корма, зерно.

Вот как получается. Низкой ценой на сельскую продуцию и
непомерно высокой на горючее и остальные ресурсы
раздевает государство деревню. Она злится, психует, в
горячке спора обещает бросить все, не сеять, не пахать, а,
успокоившись, берет новые земли, растит на ней хлеба,
ухаживает за скотом. Чего в этом больше? Противоречивости
крестьянской, упрямства или слабости? А может, в этом сама
суть сельского человека? Пока работает на земле, кормит
горожан — он крестьянин, кормилец, он самый необходимый
человек в обществе. Вот только само общество еще не
воспринимает этого как должно. Отсюда и многие проблемы.