Признаться, когда закончилось первое действие, я не
могла согласиться с драматургической трактовкой образа Пенелопы. Верная жена
предстает здесь обыкновенной слабой женщиной, которая двадцать лет ждет не
мужа, а новой любви. Разрушение идеала было очевидным. Почему? Этот
вопрос хотелось обязательно кому-нибудь задать. К счастью, в зрительном зале
был сам Александр Журбин, театр пригласил его на премьеру.
Заряженная «провокационным», как я думала, вопросом, хотела начать
разговор именно с него. Но из вежливости продиктовал традиционный
комплимент:

— Вы — известный композитор, ваши спектакли идут в театрах всей России и
за рубежом. Что в «багаже», и какие новые премьеры ждут
ваших почитателей?

— Я писал камерные и симфонические произведения, музыку для кино, песни. Но
своим любимым жанром считаю музыкальную комедию. В театре
соединяются литература, музыка, пластика, сценография, свет — все, что
называется синтетическим видом искусства. Написаны музыкальные комедии
«Жужа из Будапешта», «Капитан Фракасс», «Биндюжник и король», «Собака на
сене». Одни спектакли идут и сегодня, другие остались в прошлом. Я намерен
еще многое сделать в этой жизни. В ближайшее время собираюсь закончить
несколько произведений для театра. На мою работу появился
в последнее время довольно странный спрос. Я удивляюсь, почему ниша, какую
представляет собой музыкальный театр, никем сегодня не занята. То, что
делаю я, никто другой не делает, с одной стороны это поражает, с другой — радует.

— Как давно была написана «Пенелопа» и кому принадлежит идея изменить
трактовку идеального образа героини?

— Это довольно старое произведение. В 1975 году
я написал «Орфея и Эвридику», вскоре драматурги Рацер и Константинов
предложили мне написать музыку к «Пенелопе». Это была их идея, но они не
первооткрыватели, вспомните хотя бы «Уллиса» Джеймса Джойса.
Трансформации мифов об Одиссее происходят постоянно. Были трагические,
драматические, веселые, мультипликационные версии. Все зависит от времени,
в каком они создавались, и мировоззрения авторов.

Наш вариант, конечно, комический, парафраз на тему Одиссея, Пенелопы и
Телемака. На мой взгляд, это жизненная версия, и очень современная. Когда
смотрю спектакль вашего театра, понимаю, что она не утратила актуальности,
даже наоборот, максимально приблизилась к дню сегодняшнему, к теме
глобальной коммерциализации всей нашей страны. Семья, любовь,
взаимоотношения жен, мужей, детей, самое дорогое стало предметом купли-
продажи. По телевидению идут ток-шоу, герои которых торгуют своей
верностью, любовью, красотой, самыми святыми чувствами, поэтому
«Пенелопа», на мой взгляд, совершенно не устарела. Основным персонажем
пьесы стала даже не Пенелопа, а циничный, прожженный прагматик Телемак,
готовый продать что угодно и даже самых близких людей. Очень актуальная и
знаковая фигура сегодня.

— Вам не жаль разрушать миф о верности Пенелопы?

— Нет, всегда есть возможность взглянуть на поступки человека с другой
стороны. Допустим, вы обыватель и мыслите прозаически. Что вы можете
узнать о Пенелопе? Она сидит у окна, ждет мужа, бесконечно ткет покрывало, а
потом распускает его. Если задуматься, довольно скучное время препровождение.
Каждый человек за двадцать лет меняется, стареет, в его жизни происходит
масса событий, а она все ткет.

Рацер и Константинов придумали версию, согласно которой Пенелопа, действительно,
обреченно сидит и ждет мужа. Вдруг приходит по-настоящему обаятельный человек,
и она ожила, полюбила. Пенелопа поняла, что мужа она давно забыла, для нее
он был символом, некой абстрактной идеей, которая оказалась ложной. В пьесе
неожиданный финал: происходит выбор между любовью и верностью — вещи
близкие и тем не менее представляющие собой не одно и то же. Делать
подобный выбор приходится довольно многим людям и довольно часто.

— Спектакли по музыкальной комедии «Пенелопа» идут во многих театрах?

— Она шла в Иркуске в 1983 году и был хитом сезона. Первый раз спектакль
поставлен в1979 году в Свердловске, а потом как минимум в двадцати пяти-
тридцати театрах страны. Я могу с гордостью сказать, что «Пенелопа»
практически стала классикой жанра оперетты, музыкальной комедии, мюзикла,
назовите, как хотите. Многие артисты играли ее в одном театре, потом
переезжали в другой, третий и везде исполняли свои роли в ней.

— Очевидно, со временем комедия видоизменилась? Коммерциализация, о
которой вы говорите, поменяла трактовки многих образов…

— Постановка Иркутского театра совершенно не традиционная, она отличается от
тех, что я видел ранее в других театрах. Талантливый режиссер Борис Лагода
придумал много неожиданного даже для меня. Он сделал современный
спектакль, со всеми приметами дня сегодняшнего. Мобильных телефонов и
компьютеров, конечно, не было в то время, когда создавалась пьеса. Боевики,
хиты, современные ритмы — все здесь есть, и это то, что близко молодым людям,
сидящим в зрительном зале. Они сразу понимают язык, на котором с ними
начинает разговаривать театр. Я считаю приближение старых произведений к
новой аудитории закономерным и естественным процессом. В принципе, жанр
музыкальной комедии очень мобильный, он всегда соответствует времени, в
котором его ставят. Я бы не удивился, если увидел в спектакле Саддама
Хусейна, Буша или Жириновского. Для музыкальной комедии — это даже
хорошо.

— Как вы думаете, в чем заключается разница между современным и
осовремененным произведением искусства?

— Безусловно, музыка Моцарта всегда современна. Но с другой стороны, если в ее
звучание добавляется голос бас-гитары и она осовременится,
то ничего плохого в
этом я не вижу. Каждый жанр просто обязан приспосабливаться к новому
времени. Если через двадцать лет кто-то поставит «Пенелопу», в ней
обязательно появятся реалии того времени, и постановщик будет прав — это
нормально.

— Есть спектакли, которые вас не устраивают? Многие авторы бывают
категорически не согласны с теми трактовками, которые им предлагает
театр.

— На постановки собственных произведений я смотрю достаточно демократично и
стараюсь не подавлять инициативы театра. Тем не менее мне всегда важно,
чтобы с водой не выплескивался ребенок. В любой работе должна оставаться
неизменной мысль, заложенная автором, должен сохраняться баланс между
трактовками режиссера и композитора. К сожалению, в практике были случаи,
когда мой замысел настолько коверкался, добавлялся чужой музыкой и
чужими идеями, что я вынужден был снимать свое имя с афиши. Такое, к
сожалению, тоже бывает.

Есть много режиссеров, которые могут классическое произведение, например
«Гамлета», поставить с ног на голову. Если хочешь ставить именно так, пиши
сам и делай что хочешь. Не надо трогать Шекспира, Мольера или, в данном
случае, Журбина. Когда исполнитель играет Бетховена или Чайковского, ему и
в голову не приходит подписать к их музыке другие ноты. Я не Бетховен, но
считаю: все, что я написал, должно быть сохранено. К счастью, в
спектакле иркутян сохранен разумный баланс.

— А бывает так, что излишнее комикование актеров, идет вразрез с теми
характерами, которые вы создавали?

— Я композитор, думаю, довольно широкого диапазона, у меня есть и
буффонада, и комическая музыка. Кстати говоря, я всегда гордился тем, и мне
говорили многие критики, что я один из немногих композиторов, который
может писать смешную музыку. Лирическое или
трагическое произведение может сочинить каждый, кто закончил
консерваторию, а вот написать что-нибудь смешное или забавное, для этого
нужен особый дар. В музыке «Пенелопы» много комического, и я не считаю, что
в спектакле вашего театра меня как-то препарировали, никакого разнобоя
между актерами и музыкой нет.

Спектакль подошел к концу, Александр Журбин вышел на поклон.
Энтузиазм, с каким он благодарил актеров на сцене и приветствовал
зрителей, говорил о том, что премьерой он остался доволен. Музыкальная
комедия, написанная много лет назад, начала свою новую жизнь в
Иркутске. Она обещает быть долгой и интересной.