Особая стройка

!I1!Жарким июльским днем директора Сумарокова я нашел возле
передвижного зеленого вагончика. День клонился к закату,
поэтому сюда подходили специалисты, перебрасывались
короткими фразами, делали наметки на завтра.

— Вот здесь, — говорил Илья Алексеевич, обращаясь ко
мне, — будут корпуса. На сто восемь тысяч свиней откорма
в год. — И он широко обвел горизонт рукой.

Я вглядывался вдаль и никак не мог представить будущие
корпуса, бегающих чушек. Высоченные заборы, грохот
самосвалов, удары сваебойных машин, пыль, зной —
вот что стояло перед глазами.

Та первая встреча состоялась более 25 лет назад.
Буквально под боком у Усолья-Сибирского разворачивалось
грандиозное действо. На одной немалой площадке должны были
обосноваться крупнейший в стране свинокомплекс, также
крупнейшая Белореченская птицефабрика, утиная ферма,
комбикормовый завод, огромный тепличный комбинат. Тут же
возводился поселок городского типа с
благоустроенными квартирами.

Значительно позже Владимир Григорьевич Корочкин, директор
института «Востсибгипросельхозстрой», который
проектировал Усольский сельскохозяйственный комплекс и
свинокомплекс в частности, пояснял нам, несведущим, что
цель проекта — привязать энергоемкое аграрное производство
к крупному промышленному центру. В пяти километрах город.
Не надо строить котельные — в городе мощнейшая ТЭЦ.
Протянул трубопровод, и все проблемы решены. Неподалеку
Транссибирская магистраль, Московский тракт, а по нему
хоть боком до самого Иркутска катись. Ну что еще надо?
Земля? Да никакие колхозы и совхозы не пришлось теснить.
Там, где намечалось строить комплекс, пески да тайга незавидная.

…Приезжаю через год, а директор строящегося комплекса
Сумароков рассказывает о визите первого
секретаря обкома Банникова, председателя Иркутского
облисполкома Кравченко. Странным мне это показалось. Про Кравченко
знал, что он аграрник до мозга костей, а вот первый
секретарь… Умнейший человек, любил промышленность, но
село сложно воспринимал. Заметив удивление на моем лице,
Сумароков проявил исключительную искренность, заявив:

— Эта же стройка не нами придумана. Есть постановление
Совета Министров, за нее спрос особый. Вот и начальником
штаба назначен не кто-нибудь, а заместитель председателя
облисполкома Валентин Андреевич Романов.

Верь глазам своим

Ох уж эти штабы! Те журналисты, что начинали
специализироваться на строительных делах, просидев на
заседаниях, возвращались в редакцию с разбитой головой.
Кто виноват? Кого хвалить? Кого ругать?
Все правы, у каждого свои причины. Да и в самом деле, на
том же Усольском свинокомплексе попробуй с лету
разберись, если… генеральным подрядчиком был
«Иркутсксельстрой». Его руководитель — опытнейший
Алексей Иванович Крисин, в его организаторских
спсобностях сомневаться не приходилось, но и журналистам
с ним было не просто. А основная тяжесть легла на
мехколонну ПМК-830 во главе с Виктором
Владимировичем Шамариным. Тут еще такие мощные строительные
организации подключили, как «Главвостоксибстрой»,
Ангарское управление строительства, подразделения
«Минмонтажспецстроя». Каких только монтажников на объекте
не было! Из управлений — «Сибхиммонтаж», «Сибэлектромонтаж»,
«Сибсантехмонтаж». Свою работу выполняли
«Гидроспецфундаментстрой», «Дальстальконструкция».

И вот как заседание штаба, так споры, полемика, взаимные
требования. Кому верить? А верить надо было своим глазам.
Рылись котлованы, заливались бетоном фундаменты, тут и
там вспыхивали огни электросварки, поднимались корпуса. В
переводе на современный масштаб денег только на
строительстве свинокомплекса ежегодно осваивалось более
400 миллионов рублей.

— Напряженное было время, — вспоминает Илья Алексеевич
Сумароков. — И вместе с тем очень интересное. Работа у строителей
— а число их доходило до тысячи человек в день — была
нелегкой. Иные дни начинал на стройке и заканчивал тут же
первый секретарь Усольского горкома партии Дмитрий
Васильевич Зарукин. Вообще выделить кого-то одного
непросто. Большой вклад внес, например, начальник
мастерской «Востсибгипросельхозстроя» Геннадий Ильич
Покорский. Особая заслуга выдающегося строителя,
начальника «Главвостоксибстроя» Алексея Николаевича
Мацуля. Стройка была названа Всесоюзной комсомольской.
Сюда, на наш объект, приезжали,
интересовались делами нашими председатель Совета
Министров РСФСР М.С.Соломенцев и министр сельского
хозяйства Л.Я.Флорентьев.

В то время проблемы носили совсем
иной характер. Остро стояли вопросы обеспечения
животноводческими кадрами. Не каждая женщина рвалась на
ферму. Нелегкий труд, ненормированный рабочий день,
запахи, сквозняки. Да и зачем ей все эти трудности, если
муж-механизатор хорошо зарабатывал?
Сегодняшний Усольский свинокомплекс по сравнению с теми
деревянными колхозно-совхозными свинофермами — небо и
земля. Такое разительное изменение условий труда
произошло благодаря тому, что село, образно говоря,
обручили с городом. Производство свинины поставлено на
индустриальную основу. Поэтому теперь от желающих
работать здесь отбоя нет.

Плывет корабль по рыночным волнам

Усольский свинокомплекс отмечает свое 25-летие. Событие
знаменательное не только для тех, кто трудится на нем, но
и для всех нас, иркутян. Ведь в то время, как в других
регионах закрывались вот такие «фабрики мяса», в
Приангарье, наоборот, стремительно рос престиж
предприятия, о нем с уважением говорят рядовые
покупатели. Правда, сам генеральный директор Илья
Алексеевич Сумароков более сдержан в оценках и акценты
расставляет несколько иначе.

— Да, за эти годы многое удалось сделать. И когда в
Иркутске или в Усолье-Сибирском незнакомая женщина
благодарит за продукцию свинокомплекса, то ее слова — это самая высокая
оценка труда всего коллектива. Но, отмечая заслуги наших
тружеников, должен сказать: если бы не строители,
проектировщики и монтажники, то никакого свинокомплекса и
в помине бы не было. Вот кому надо сказать спасибо.
Творение их рук до сих пор служит нам, всей области.

В житейском плане 25 лет — срок приличный, в историческом
— небольшой. Предприятие
шесть раз награждалось Почетными
грамотами ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС, ЦК
ВЛКСМ, в 1987 году свинокомплекс был занесен на
Всесоюзную доску почета на ВДНХ. Это навысшая оценка. Да,
государство заботилось о своем аграрном секторе, хотя о
создании каких-то льготных условий не было и речи. Но
вторая половина пути оказалась куда более сложной. Она
пришлась на эпоху реформ. Досталось селу, многие даже
крепкие предприятия рухнули. Но наш флагман вопреки всем
рыночным штормам и бурям уверенно держится на плаву.
Ежегодно по стране выявлялось 300 наиболее крупных и
эффективных сельхозпредприятий России, и СХПК «Усольский
свинокомплекс» занимает в этой номинации 31 место.

В декабре 91-го мы
оказались в Москве вместе со вчерашним народным депутатом
СССР Сумароковым. Нашел его в гостинице «Ленинград».
Непростое время. Как дальше жить, куда страна повернет —
эти вопросы многих волновали. Но Сумароков был на
удивление спокоен, шутил, смеялся. Что, не сознавал, куда
катимся? Да ничего подобного. Но он не из тех, кто быстро
сдается, поднимает руки вверх. Редкая целеустремленность,
жесткий настрой на то, чтобы в любом случае выжить,
придавали ему силы.

Однако тот год был началом бед и тревог. Тогда по
сравнению с предыдущей пятилеткой производства мяса упало
в 1,3 раза, в 1992-м кривая падения оказалось еще круче.
А 1993 год вообще выглядел провальным. Начались
заболевания у свиней. Сказалось не просто ухудшение
кормления, а какая-то неразбериха в России с поставками
кормов, что привело к завозу инфекции на комплекс.

— Разрушились хозяйственные связи, повсюду началась
приватизация, — вспоминает Илья Алексеевич. —
Приватизированы были предприятия комбикормовой
промышленности. И ситуация с поставками кормов еще
сильнее ухудшилась. А без комбикормов такие предприятия,
как свинокомплексы и птицефабрики, не
способны производить ни мяса, ни яиц. С 1993 года мы
начали сами готовить комбикорма и теперь ежедневно
производим не менее 150 тонн.

Немцы приехали

— Смотри, Гюнтер, что здесь написано, — и Сумароков,
подведя гостя из Германии к Доске почета, на которой
высились большие красочные потреты передовиков, начал
медленно читать. — «Производительность труда — это в
конечном счете самое важное, самое главное…» Так при
социализме.

— Нет, Илья, — возразил Гюнтер. — Производительность
труда — самое главное и при капитализме.

— Да неужели?! — и Илья Алексеевич деланно расхохотался.

Почти два десятилетия дружат германский кооператив, во
главе которого стоит Гюнтер Мельцер, и Усольский
свинокомплекс. Руководители встречаются, опытом
обмениваются, иногда подначивают и в то же время
переживают друг за друга. Слушая приятеля, Илья
Алексеевич иногда начинает почесывать затылок. Надо же,
какие условия создало для кооператива бывшей ГДР чужое,
казалось бы, государство, а вот у нас свое, родное…

Уход государства из экономики обернулся тем, что теперь
каждый должен сам заботиться о себе. В итоге значительно
выросли цены на племенной молодняк, мясокомбинаты,
несмотря на рост затрат на производство мяса, повышать
закупочные цены не торопились. А торговля работала по
своим правилам, снимая сливки при реализации продукции
крестьян. Все это и побудило тружеников свинокомплекса
осваивать функции партнеров и смежных предприятий. Мало
того, что он теперь готовит комбикорма -_
а для этого пришлось приобрести дробилки, мельницу,
построить склады, провести подъездные пути, заняться
приготовлением витаминно-травяной муки и мясо-костной,
так сегодня свинокомплекс еще и селекционную работу ведет, чтобы
обеспечить себя высокопродуктивным племенным молодняком.
Создается цех по забою свиней и переработке мяса,
организуется своя торговля. Несведущий человек может
сказать: «Вот молодцы!» А кто разбирается в экономике?
Ведь каждый такой шаг — это шаг назад. Ибо по мере
повышения уровня специализации значительно растет
производительность труда. И наоборот. Разве ту истину
здесь не знают? Еще как знают, но…

— Мы забыли, что самое главное — это производительность
труда, — как бы за всех причастных к экономике говорит
Сумароков. — Победит тот строй, у которого наивысшая
производительность труда. У нас на предприятии свято
придерживаются того принципа. Пути достижения цели самые
различные. Это и внедрение достижений научно-технического
прогресса, это и повышение уровня организации труда и
производства в целом.

Ничего не утаю

…Нынешней весной вместе с коллегами-журналистами вновь
оказался на свинокомплексе. Снова сюда приехали немцы,
правда, другие, из западной части Германии. Они работают
в двух различных фирмах, устанавливали совершенно иное
оборудование. Вот новый цех по приготовлению кормов,
который недавно сдали посланцы ФРГ. Никакого пара, запахов, дыма,
чугунных рельсов для тяжелых тележек. Почти стерильная
чистота, огромные герметические емкости, сверкающие яркой
краской или никелем.

— Теперь один оператор, сидя за компьютером, обслуживает
и кормит 18 тысяч свиней, — рассказывал заместитель
генерального директора Павел Ильич Сумароков. — Это,
конечно, революция в сельском хозяйстве. До недавнего
времени на этой территории стояло наше старое
оборудование, довольно-таки энергоемкое. Все было
заставлено мешками с витаминами, премиксами и так далее.
Насосов было куда больше, и в то же время больше терялось
кормов во время приготоления. Реконструкция
позволила увеличить производительность труда на 35
процентов.

Мы побывали и в компьютерном зале. За мониторами молодые
ребята. Кто-то окончил Иркутский сельхозинститут, у
кого-то за плечами Иркутский политехнический. Все это
здорово, но такое переоснащение требует немалых затрат.

— Да, оборудование не дешевое, — уже позже
подтвердил Илья Алексеевич. — Приобретено в основном
на наши деньги. Вы спрашиваете, когда оно окупится.
Поймите правильно, старое уже до предела изношено, оно
морально и физически устарело. А потом есть и другой
аспект. В обновленных цехах разительно изменился характер
труда.

Кстати, сегодня ведущие
экономисты страны с тревогой говорят о крайне низком
вложении в основной капитал, на Усольском же свинокомплексе
картина как раз обратная. Его труженики думают о
завтрашнем дне, о том, как работать в ХХI веке. И второе.
Обновление такого характера — это вложения и в человека.
Мне часто приходилось покидать свинокомплекс
в конце дня вместе с его работниками. Никаких телогреек,
сапог, суконных брюк.

!I2!…На недавнем Всероссийском совещаний свиноводов
И.А.Сумароков подробно рассказывал о работе своего
комплекса. Называл различные цифры. Сообщил, что в
среднем на каждого работника в прошлом году было
произведено 173 центнера мяса, в этом показатель будет
выше. В зале народ ушлый. Многие стали прикидовать, и
оказалось, что каждый труженик свинокомплекса кормит
около 250 человек. Было чему удивляться. Но выступавший
на реплики внимания не обращал. Сказал, что пока Госдума
все рашает, в каком году поднять минимальную зарплату до
уровня среднего прожиточного минимума, они
эту задачу уже решили. Их волнует другой вопрос:
почему работники свинокомплекса получают намного меньше, чем нефтяники и
газовики? Задача следующего года — по
зарплате выйти на уровень железнодорожников.

— Не проедите жировой запас? — крикнул кто-то.

— Не проедим. У нас зарплата составляет лишь 16,6
процента в стоимости произведенной продукции.

Едва Сумароков спустился с трибуны, его окружили директора. Еще
бы. Давно ли продвинутые экономисты шумели: на Западе
рабочему платят до 60 процентов от стоимости
произведенного продукта, а у нас?

— Нет, ты скажи, Илья, как ты при такой малой
численности работников производишь столько продукции. У
меня их вдвое больше, а конечные результаты не такие
высокие.

— Приезжай к нам, повожу по цехам, все покажу, ничего не
утаю.

Да показать есть что. И знаменитый цех переработки, который
можно сказать спас свинокомплекс от разорения, и работу
с кадрами, которая позволяет обходиться минимальным
количеством тружеников, и, конечно, самое современное
оборудование. Тут вообще впору говорить об уроках
Усольского свинокомплекса. К сожалению, в статье удалось
сказать лишь о немногих из них.