Склонность эта вырабатывалась годами, достигнув
апогея в последние месяцы.

Впрочем, жизнь населения дома N 170 (четыре подъезда,
60 квартир, около 300 жильцов), «шедевра» военно-
строительной мысли семидесятых годов прошлого века,
сказочной не была никогда.

Проблемы в этом доме начались практически с момента
его заселения, поскольку само место, выбранное для
сооружения многоквартирного дома, угодило на русло
речки Иватушки, стекающей откуда-то с верхней части
плато, где располагается международный
аэропорт. На протяжении почти тридцати лет жильцы
«сказочного» объекта и квартирно-эксплуатационная
служба училища боролись с речкой и канализационными
стоками. Последние, в силу конструктивных
особенностей подземных коммуникаций училища,
естественным образом с этой речкой объединялись после
каждого дождя, заполняя подвал специфической жижей, а
квартиры — столь же специфическим запахом. Борьба шла
с переменным успехом. Надо отдать должное и жильцам, и
КЭЧ. Иногда они одерживали победу. И даже в тяжелые
для армии девяностые годы удавалось объединенными
усилиями квартирно-эксплуатационной службы Иркутского
военного гарнизона и домоуправления военного городка
поддерживать некое статус-кво, при котором в доме
работало отопление, в кранах бывала горячая вода, и в
доме, в общем-то, можно было, хотя и с трудом, но
жить.

Но затем в вооруженных силах состоялась «реформа ЖКХ»,
и весной прошлого года военный городок авиационного
института, оставшись в составе Иркутского военного
гарнизона, перешел в подчинение квартирно-
эксплуатационной службы авиабазы, расположенной в 100
километрах от областного центра. Таким образом, центр
Иркутска стал частью территории КЭЧ района Белой.
Кому из генералов Главного штаба ВВС пришла в голову
эта бредовая идея, достойная обитателей больнички в
Александровском централе, сказать трудно. Говорят,
что автор уже в отставке и выращивает корнеплоды на
подмосковных грядках. Но только иркутским военным от
этого не легче. Потому что уже упомянутая «сказочная»
жизнь началась не только у обитателей дома N 170, но
и у всех жителей закрытого военного городка. Нормой
этой жизни стали регулярные перебои с электричеством,
горячей и холодной водой, отоплением. Впрочем, к этим
«отрыжкам» переходного этапа закаленный народ
военного института отнесся стоически — не привыкать.
Но реформаторы из Белой на этом не успокоились.
Завершив созидательную работу по евроремонту в
собственном помещении — резиденции удаленной на сто
километров КЭЧ, засучили рукава и приступили к
творческой и целенаправленной землеройной
деятельности. Трудно сказать, какое направление было
у этих работ — геологическое, археологическое или
фортификационное. Наверное, все же фортификационное.
Потому что территория городка превратилась в
неприступную крепость для его жителей.

Ландшафт военного института нынешней осенью являет
собой зрелище не для слабонервных. Ямы — окопы
«фронтовые» в полный профиль и ямы, напоминающие
воронки от бомб многотонного калибра, размножились за
прошедший год в таких масштабах, что сейчас военный
городок напоминает оставленную в беспорядке
отступившими войсками линию фронта времен второй
мировой войны. «Лакируют» пейзаж свалки — курганы
бытового мусора. Они занимают всю свободную от ям
территорию и распространяют непередаваемый аромат,
ощутимый даже в международном аэропорту. Можно
предположить, что цель землеройной деятельности была
достигнута. Из некоторых воронок и ям, где обнажились
трубы и коллекторы, хлещет пар или течет вода.
Труженики ЖКХ вспоминают уже готовые ямы лишь для
того, чтобы обновить ветшающие ограничительные
флажки-тряпки и бечевки, на которых эти знаки
развешаны.

Но кто ощутил в полной мере армейскую «реформу ЖКХ»,
так это жители злополучного дома N 170. В июне
домоуправление приступило к ремонту домовых сетей.
Начало было многообещающим. После того, как вырезали
старые трубы, подвалы залило фекальной массой. На
этом работы прекратились. Кому охота лезть в дерьмо?

Жильцы дома услышали от рабочих следующее здравое
соображение: в коллекторе, наверное, какой-нибудь
дохлый бомж застрял. Подождем, пока он «рассосется»
Не «рассосался», по-видимому, по сей день…

Поток из смеси канализационных стоков, горячей воды
из худых труб и всего того, что стекает из района
аэропорта, стал подмывать фундамент здания. На углу
дома, рядом с продовольственным магазином и аптекой,
по соседству, образовался провал, в котором бурлит
вонючая жижа. В квартирах стало невозможно дышать.
Подъезды заполнил смрадный туман, и жильцы находят
двери своих квартир на ощупь. Существование жителей
первого этажа, где много маленьких детей,
превратилось в сущий ад. Дети болеют, болеют и
взрослые.

В июне жильцы дома начали борьбу. Для начала самые
нетерпеливые, Ольга и Анатолий Голиковы, обратились в
домоуправление. Им повезло. По случайности
оказавшийся на рабочем месте домоуправ Каширов
успокоил: пара недель, и все будет в порядке, воду
откачаем, трубы отремонтируем. При этом Игорь
Михайлович поклялся, что не уйдет в отпуск, пока дело
не будет сделано. Аналогичную клятву дал жильцам и начальник
КЭЧ района Белой, случайно застигнутый Голиковыми в
домоуправлении (больше его увидеть не удалось).

Поскольку в последующие месяцы работы в доме
продолжить не спешили, жильцы пошли по инстанциям.

Городские власти разводили руками: нам военные не
подчиняются. Начальник КЭЧ Иркутского гарнизона, сам
проживающий на территории института, руки бессильно
опустил: не моя территория, не имею права…
Полковник в городском управлении ГО и ЧС
посочувствовал: не могу указывать военным.

Голиковы дважды обращались к Федеральному инспектору
по Иркутской области. Инспектор отреагировал,
направил запрос в военную прокуратуру Иркутского
гарнизона. Прокуратора провела работу, и жильцы
получили ответ от заместителя военного прокурора со
ссылкой на заявление И.О. начальника КЭЧ района
Белой: «В настоящее время проводятся работы по замене
лопнувшей трубы, продолжаются работы по замене труб,
произведена замена межпанельных швов. Будут
произведены работы по кровле и замене оконных и
дверных проемов в подъездах и восстановлению стеновых
панелей». В ответе приводилось обещание руководителя
КЭЧ, что к началу отопительного сезона все
необходимые операции в «сказочном» доме будут
завершены.

— После всех этих писем и ответов, — рассказывает
Анатолий Голиков, — прошло легкое шевеление. Мы
с изумлением увидели, что начинают белить прогнившие
подъезды. Впрочем, активность продолжалась считанные
дни…

Начальник КЭЧ и домоуправ вышли из отпусков. Начался
отопительный сезон, ямы с водой на территории
института покрылись первым ледком, ямы без воды
присыпало снежком, перестали благоухать подмерзшие
помойки. А в «сказочном» доме не изменилось ничего.
Обманули начальники из Белой и военного прокурора, и
федерального инспектра, и жильцов. Отопление не
работает, горячая вода имеется только в залитом по
самый потолок подвале. Холодная вода тоже бывает не
всегда. Постоянно гаснет электричество. Но самое
страшное: подмыло фундамент, и разошелся
сейсмический шов по центру здания. Поскольку мы живем
в сейсмоопасной зоне, то совершенно не исключено, что
после даже слабого подземного толчка жители
«сказочного» 170-го дома станут «клиентами» МЧС.

Похоже, что жильцам дома N 170 в закрытом городке
ИВАИИ осталось одно: не ждать, когда работники МЧС
будут вытаскивать их из-под обломков, а приступить к
строительству землянок. Благо, ям для этого в
окрестностях достаточно.

Впрочем, есть опасность, что ближайшим итогом
кипучего хозяйствования военных коммунальников из
Белой станет ситуация, при которой все население
военного городка в центре столицы Восточной Сибири
окажется в положении жителей «сказочного» дома. Вот
тогда не поможет и сам министр обороны. Кстати
говоря, именно на территории института идет
энергичное строительство жилья для отставных военных
Сибирского военного округа. Может быть, военной
прокуратуре округа есть смысл проявить интерес к
деятельности КЭЧ района Белой на территории
единственного в Сибири военного авиационного
института?