Каждый уверен: ЭТО случится с кем угодно,
но только не со мной

Об ЭТОМ мы говорим с врачом-эпидемиологом
областного центра «СПИД» Еленой Евгеньевной
САВИЛОВОЙ.

— Вы отслеживаете ситуацию? Скажем, насколько
реально вирус иммунодефицита склоняет «чашу весов»
в сторону неразборчивого секса?

— В результате эпидрасследований установлено, что
в текущем году половым путем заразилось 148
человек. Из них 107 женщин. Всего же за период с
начала эпидемии у нас было установлено, что половым
путем заразилось 824 человека, из которых 360 женщин.
На этих цифрах я хотела бы остановиться. Раньше
соотношение мужчин и женщин, заразившихся ВИЧ
половым путем, было таким: на трех мужчин
«приходилась» одна женщина. В настоящее время
соотношение почти выравнялось. Один мужчина — одна
женщина.

— Приведенные цифры могут кое-кому внушить надежду:
если так «мало» жертв ВИЧ из-за случайных половых
связей, стоит ли вообще принимать в расчет такую
опасность?

— Но это и есть самое страшное заблуждение!
Названные цифры, как и вся статистика ВИЧ, ни в коем
случае не отражает реальной картины. Цифры эти —
лишь верхушка айсберга. Никто ни в одной стране в
мире и, конечно, в России, не знает точное число
ВИЧ-инфицированных, в том числе и зараженных
вирусом иммунодефицита в результате случайного
секса. Да, и в Иркутске, и по всему Приангарью до
1998 года 70 процентов ВИЧ-инфицированных
составляли наркоманы. Но конец девяностых годов,
начало нового столетия принесли изменение ситуации:
половой путь стал реальной угрозой заражения. Хотя
сейчас хочется напомнить: в Иркутской области первый
зарегистрированный путь заражения ВИЧ был все-таки
связан с сексом. И случай этот был завозной:
инфицированный мужчина с Украины умудрился заразить
нескольких женщин. Врачам нашего центра пришлось
приложить немало усилий, чтобы найти этого человека
и депортировать его восвояси.

— Елена Евгеньевна, в первой публикации нашего
цикла (см. «ВСП» от 16 августа) прозвучала вот какая
фраза: «Сифилис — локомотив ВИЧ». Что, если мы
сейчас попробуем «развернуть» это сравнение,
сделаем его четким, конкретным… Почему все-таки
сифилис и почему «локомотив»?

— Потому что при любых венерических заболеваниях,
а не только при сифилисе, на слизистой генеталий уже
имеются микротравмы. И они — «входные ворота»
вируса в кровь. Человек, страдающий венерическим
заболеванием, подвергается особому риску…

— Даже если он болен хламидиозом, на который
многие вообще не склонны обращать внимания?

— Конечно! Все равно воспаление слизистой чревато
опасностью. Что же это за заблуждение такое,
будто хламидиоз не опасен сам по себе! Да и вообще
любые заболевания мочеполовой сферы делают риск
заражения ВИЧ наиболее реальным.

— Даже из приведенных вами цифр в начале нашей
беседы ясно, что число ВИЧ-инфицированных женщин
неуклонно растет. Какой бы вывод вы, эпидемиолог,
сделали из этого факта?

— Только один: опасность ВИЧ подстерегает женщину
больше, чем мужчину. Это связано с ее
анатомическим строением. Но вообще как только ВИЧ
пришел в мир, считалось, что опасности подвержены
лишь мужчины. Гомосексуалисты. Считалось, что ВИЧ —
только мужская напасть. Врачебная практика, особенно
в последние годы, полностью опровергла это
заблуждение. Женщины рискуют больше: в сперме
содержится гораздо больше вирусов, чем во
влагалищных выделениях. Да будет всем известно:
сперма — на втором месте после инфицированной
вирусом крови. Остается поражаться тому, что молодые
женщины, как мотыльки на огонь, летят навстречу
опасным связям. При этом успокаивая себя еще одной
сказкой: будто противозачаточные таблетки и
антибактериальные мази убивают вирус ВИЧ. Ничего
подобного! Этот вирус, к сожалению, пока не
разгадан, его «ахиллесова пята» пока еще не найдена.

— Елена Евгеньевна, диагноз ставится сразу, как
только в крови появляются антитела к вирусу ВИЧ? Это
окончательный приговор, не подлежащий обжалованию?

— Не совсем так. Если анализ крови на ВИЧ
положителен, мы, конечно, человека регистрируем. Но
диагноз при этом ставить не спешим. Диагноз
подтверждается лишь после эпидемиологического
расследования и клинического осмотра. Только все это
вместе с лабораторным анализом дает право врачу на
установление диагноза. Знаете, какие бывают случаи?
Приходит человек, сдает кровь на анализ — анализ
положительный. Сдает повторный анализ, потом еще
один — анализ отрицательный. Такое случается у
беременных женщин. Иногда при лечении от алкоголизма.
Так что сразу ни один врач диагноз не назовет. Вот,
собственно, почему так важно эпидемиологическое
расследование: беседа с человеком, в результате
которой выясняется, имел ли он случайные связи, не
наркоман ли он, подвергался ли медицинским
манипуляциям. Если всего этого не было, если
клинический осмотр не подтвердил подозрений,
можно считать, что угроза прошла стороной.

— Вот вы только что сказали о медицинских
манипуляциях. Но ведь с учетом строгих гигиенических
и профилактических правил в лечебных учреждениях
такие случаи как бы исключены?

— Но все же случайность исключить нельзя. Известен вот
какой случай. Женщине в тяжелейшем состоянии была перелита
кровь от кадрового донора. То есть от человека, чья кровь
неоднократно проверялась, никакой угрозы не несла.
Но на этот раз было прямое переливание, и донор
подвел…

— То есть как подвел?

— Он развелся с женой. Имел случайную связь. Но на
то время, что давал кровь, находился в «серонегативном
окне». (О том, что кровь человека не сразу реагирует
на попавший вирус не сразу, а лишь спустя несколько месяцев,
мы тоже уже говорили в предыдущей публикации.
Человек может быть уже ВИЧ-инфицированным, но ничего
не знать об этом, вступая в новые связи, живя с
супругом, отдавая свою кровь при прямом переливании.
Пожалуй, «серонегативное окно» — один из опаснейших
периодов, в течение которого человек, сам того не
желая, может заразить многих.) Так что всякое
случается. Медикам очень бы хотелось, чтобы,
приходя на беседу, человек был бы с ними предельно
искренним. К сожалению, этого-то как раз и нет.

— Иными словами, кроме всего прочего, врачам очень
трудно установить «цепочку» передачи вируса и тем
самым, возможно, ее разорвать?

— И это тоже. Но часто человек, у которого анализ
крови на ВИЧ положительный, вообще не приходит на
беседу с врачом. Он числится у нас на учете, но
найти его бывает нелегко. Нам вроде бы известен
адрес, но проживает ли по нему человек — большой
вопрос. А ведь мы берем кровь на анализ не только на
ВИЧ, но и на гепатит Б.

— Который тоже передается половым путем?

— Конечно! Но нам, медикам, меньше всего бы
хотелось, чтобы на ВИЧ-инфицированного смотрели как
на отверженного. Вы уже говорили об этом с моими
коллегами в первой публикации. Мне бы хотелось
продолжить эту тему. Случившаяся беда не должна
выбивать ВИЧ-инфицированных из жизни. Жизнь ведь
есть жизнь! Приходит настоящая любовь; люди
вступают в брак. Хотят иметь детей. У них есть на
это право. Но они обязаны быть предельно честны со
своими избранниками. Любовь, если она настоящая,
выдерживает любые испытания. Кроме того,
противовирусная профилактика беременных женщин
значительно снижает риск рождения больного малыша.
Хотя инфицированная вирусом сперма несет ребенку
огромную опасность.

— Половая связь с ВИЧ-инфицированным
супругом — это неизбежное заражение другого?

— По одним данным, второй супруг заболевает в
течение года в 45 процентах. По другим — заражение
происходит чаще. Но никто не вправе проникать в
тайны семьи! Право на нормальную семейную жизнь
неоспоримо для всех. Важно соблюдать осторожность.
Пользоваться презервативом. У нас на учете стоит
семейная пара, в которой инфицирован один супруг,
второй — нет. И оба очень хотят иметь
детей. Запретить им рождение ребенка не вправе никто.

— Несчастье в семье — отзвук распущенности
нравов. Семья словно оказывается под прицелом вируса…

— В том-то и беда, что часто соблазн, погоня за
легким удовольствием затмевают рассудок. Понимаете,
каждый считает, что ЭТО с ним никогда не случится.
И горько расплачивается за свое легкомыслие. Не
стоит доверять своим заблуждениям! Даже если
человек уверен в своем партнере, как ему кажется, на
все сто, все равно сомнения не должны покидать его.
Презерватив как гарантия от инфекции остается
фактически единственным и вполне доступным
средством. Уверенным же можно быть только в самих себе.
Потому что жизнь не предсказуема, и сюрпризы,
преподносимые ею, бывают очень опасны. У меня перед глазами
молодые девчонки, стоящие по обочинам дорог и
предлагающие свои услуги. Я часто встречаю их на иркутских
улицах; тех, кто состоит у нас на учете, но садится в первую же
остановившуюся легковушку. Знали бы водители, как
резко и безповоротно изменится их существование
именно с такого момента!

— Сейчас почему-то вспомнилась кампания в
«Комсомольской правде», несколько лет тому назад
из номера в номер рассказывавшей о том, как от СПИДа
излечился молодой парень, забыла его имя …

— Его звали Николай Колесников. И он согласился на
эти публикации, свято веря в силу лекарства, названного
арменикумом. Я думаю, то была просто реклама
недобросовестных фармацевтов. Сейчас ничего не известно ни о
самом Коле Колесникове, ни, тем более, об
арменикуме. Если бы было найдено настоящее средство против СПИДа,
оно произвело бы революцию в вирусологии и в практической
медицине. Нужно очень осторожно относиться ко всем
разукрашенным рекламой «прожектам». Куда полезней
откровенный разговор. Даже на такую трудную,
тему, как наша сегодняшняя…