Советник президента по экономике Андрей Илларионов представил
доклад «Как удвоить ВВП? Первый шаг к российскому экономическому
чуду». Не отстал от реформатора новой волны патриарх реформ
экс-министр экономики Евгений Ясин, доложивший свою концепцию
ускорения под названием «Структурный маневр». А глава РСПП
Аркадий Вольский довел до президента мнение крупных предпринимателей
о необходимых для роста мерах в письме (правда, когда письмо
стало достоянием гласности, большинство членов бюро РСПП
открестилось от своей причастности к его содержанию — якобы
Аркадий Иванович поторопился посчитать коллективной позицию
главы «Русала» Олега Дерипаски). Итак, перед нами три разных
во всех отношениях концепции того, как можно и должно пришпорить
экономический рост. Попробуем оценить рекомендации их авторов.

Когда г-н Илларионов завершил свой доклад в «Александр-хаусе»,
корреспондент некоего журнала начал свой вопрос такими
словами: «Большое вам спасибо, Андрей Николаевич, за столь
щедрое угощение нас этими яствами от стола интеллектуальных
богатств». Восторженность коллеги была вызвана, надо полагать,
числом графиков и диаграмм, обрушенных на публику неутомимым
докладчиком. К сожалению, эти яства оказались подогретыми
к ужину остатками давнего пикничка: советник президента
повторил свой стандартный тезис о главном препятствии
экономического роста — большом, дорогом государстве.

Чем больше государственные расходы, тем, при прочих равных
условиях, ниже темпы экономического роста, что доказывают,
как считает Илларионов, тренды, построенные по данным
как высокоразвитых стран, так и стран переходных экономик. «Мы видим,
— не устает повторять советник, — что в те годы, когда удельный
вес государственных расходов в ВВП России превышал сорок
процентов, практически никогда не наблюдалось положительных
темпов экономического роста. Как правило, наблюдался экономический
спад. И наоборот, все годы с положительными темпами экономического
роста — это последние четыре года, и будет этот, 2003 год, —
когда государственные расходы не превышали 37-38 процентов ВВП».

Как же низко должна была пасть общая экономическая грамотность
нашей элиты, чтобы она с радостью покупалась на такой «анализ»!
На самом деле связь между долями бюджетных изъятий государства
и темпами роста гораздо сложнее. Есть масса случаев, где
«правило Илларионова» не работает. Так, США в конце XIX
века имели лишь 3% ВВП государственных расходов, а в 20-е
годы XX века — уже 15% ВВП, переживая при этом рекордный
экономический рост. С другой стороны, снижение государственных
расходов России в первой половине 90-х годов сразу на треть,
с 60 до 40% ВВП, сопровождалось не ростом, а катастрофическим
спадом экономики.

Далее, возьмем в качестве примера Швецию и США. Да, в обеих
странах при росте изъятий снижались темпы роста экономики,
а когда снижались изъятия, темпы роста увеличивались. Однако
и в периоды самого глубокого снижения государственные
изъятия в Швеции были гораздо выше, чем изъятия в США
в периоды максимального их увеличения. Каждая страна
вырабатывает свой диапазон допустимых значений фискальной
нагрузки и расходов государства. Границы его определяются
не только накопленным уровнем национального богатства
(чем он выше, тем больших размеров государство может себе
позволить страна), но и специфическими обстоятельствами,
определяющими национальную норму накопления, пропорцию
предпочтений благ будущих и благ настоящих и т. п. Разные
национальные модели нащупывания пропорций между общественными
и частными благами не могут быть описаны с помощью таких
плоских инструментов, как корреляция динамики экономики
и размеров бюджета.

На докладе в «Александр-хаусе» другой корреспондент (явно
поумнее) спросил советника, знает ли тот, что «из корреляции
обычно не следует причинно-следственной зависимости»? А если
знает, то не нужно ли сделанный доклад «воспринимать
как презентационный, или вы верите, что, исходя из этих данных,
можно строить государственную политику?» На русский язык последняя
дилемма переводится так: вы кого обманываете, нас или себя?
По ответу г-на Илларионова похоже, что себя. Нет, говорит,
никакой презентационности (в смысле — ненаучности) — могу,
мол, и хи-квадраты показать.

Конечно, бывают не только однофакторные, но и многофакторные
модели, однако «не так много других связей, которые бы получали
столь очевидное, столь яркое и убедительное иллюстрированное
подтверждение», как связь дешевизны государства и темпов
роста. Корреспондент не унялся: «Откуда следует, что из-за
сокращения расходов будет рост ВВП, а не из-за роста ВВП
— сокращение расходов? Из корреляции же это не следует?»
Советник согласился: «Из корреляции это не следует. А следует
это из достаточно, в общем, очевидного фактора, что средства,
используемые государством, в целом ряде случаев используются
менее эффективно, чем средства, используемые частным сектором».
Такая вот логика.

Национальную модель экономики, увы, нельзя изучить, пользуясь
лишь формальными математическими методами (и логикой только
что процитированного уровня). Прочесывать изощренными
эконометрическими методами огромные массивы данных по разным
годам и странам в поисках заветного рецепта экономического
роста — занятие, может быть, увлекательное, но явно
алхимического свойства. Не отягощенные содержательными версиями
об экономической подоплеке выявляемых связей, эти экономисты
(назовем их тракторными, ведь они проводят сплошную обработку
верхнего слоя почвы) верят в свои результаты как в нечто
священное, раз и навсегда неизменное, как заветные физические
константы. К сожалению, список таких экономистов одним
Илларионовым не исчерпывается — он просто самый яркий
их представитель. Эти исследователи принципиально не желают
интересоваться конкретным контекстом развития каждой страны,
хотя для определения политики нужна экономика, а не экономикс;
важны не столько общие законы, сколько реальные детали устройства
и эволюции хозяйственных организмов конкретной, живой страны.

Вернемся к практическим рекомендациям советника. Они не сложны:
«Первый шаг к удвоению ВВП в течение ближайших лет и первый
шаг обеспечения высоких темпов экономического роста в течение
среднесрочной перспективы — это сокращение удельного веса
государственных расходов ВВП примерно до двадцати процентов».

Скажи это нечиновный экономист, его можно было бы упрекнуть
только в недомыслии. В устах президентского советника это
еще и полная безответственность. Счастье г-на Илларионова,
что никто ему не предложил немедля своей рукой урезать
расходы до названного им предела — и тут же, сразу,
ответить за неизбежные трагические последствия.

Предлагаемая Илларионовым мера — никак не первый шаг
к ускорению роста, если вообще шаг в верном направлении.
На самом деле нужно сокращать в первую очередь не расходы,
а доходы (то есть налоги) вплоть до образования небольшого
управляемого дефицита (2-3% ВВП). При нынешнем избытке
ликвидности на внутреннем рынке такой дефицит без труда
можно профинансировать по умеренным ставкам. Заодно
разрешится пресловутая проблема стерилизации избыточных
сырьевых доходов. По нашему мнению, именно такова оптимальная
бюджетная конфигурация для ускорения роста — во всяком
случае, любой бизнесмен скорее поймет ее, чем ту, что предлагает
г-н Илларионов.

НА СНИМКЕ: А. Илларионов.