— Заглянем на Мишиху, — донеслись приглушенные
лодочным мотором слова старика Михалева. — Артура
Брянского поздравим, а заодно и про клевые места
разузнаем.

Артур Брянский — фигура среди слюдянских и байкальских
рыболовов-любителей известная. Прославился он
умением мастерить настрои и мушки для рыбалки на
Байкале, а хариусовые обиталища чует по дыханию моря. К
тому же он самый хлебосольный хозяин.

Тем временем наша моторка, продравшись сквозь крутую
байкальскую волну, вошла в спокойную гладь бережно
прикрытого скалами небольшого заливчика. Взору
открылся пологий песчаный берег, на котором водила
хороводы молодая поросль. На краю косы, у нависшей над
водой скалы, стоял худощавый мужчина в легкой, настежь
распахнутой куртке. Прикрыв от солнечных лучей ладонью
глаза, он пристально наблюдал за нашими маневрами.

— Нюхом что ли учуяли, что у меня уха подоспела, —
кивнул он в сторону дымившегося неподалеку костерка. —
Пять минут как закипела, прошу отведать.

Едал я всякую уху, но, признаюсь, что такой
наваристой, душистой — не приходилось. С перчиком,
настоянная на таежном воздухе, остуженная байкальским
бризом, она была удивительно аппетитной. Уже через
несколько минут котелок был пуст.

— Не беда, сейчас повторим, — успокоил хозяин котелка. —
Пока будете снасти готовить, бормашем запасаться, в
аккурат подоспеет.

Отказавшись от добавки, я быстренько размотал свои
снасти и пристроился неподалеку от прислоненного к
скале удилища хозяина. Десяток-другой забросов — и ни
одной поклевки. Раздосадованно принимаюсь менять
настрои.

— Так-так, значит, порыбачить решили, — раздался за
моей спиной хрипловатый басок Брянского. —
Попробуйте вот на это, — протянул он ладонь с мушкой
темно-зеленого цвета. — Много не обещаю, но на уху
добудете.

Благодарно кивнув, я поинтересовался, как часто
он рыбачит в этих краях.

— Бывает, — дипломатично ответил собеседник. —
Далековато от Слюдянки добираться (почти три часа на
электричке), зато пустым никогда не возвращаюсь, да и
отдыха нет лучше, чем здесь. Я, знаете, природу
наблюдать люблю. Она здесь, как и
сам Байкал, для здоровья.

Рыбаки рассказывали, что он никогда не рыбачил
ни сетями, ни неводом, так как считает этот промысел
браконьерским на Байкале. «На уху там или жареху я
всегда удочкой или спиннингом добуду, а больше мне
зачем?» — отвечает он в подобных случаях.

Он каким-то высшим чутьем понимает свое единение с
природой, где и частичка ее, и хозяин. И живет не
одним днем, а как минимум столетием. Отсюда
потребность защищать и улучшать окружающий мир.
Презирает грабителей, хапуг, смутьянов. И
в этом проглядывается что-то светлое и праведное,
присущее нашим великим предкам.

Когда солнце спряталось за горбатым хребтом, мы,
оставив у скалы удочки, поплелись в сторону зимовья.
На подходе к пристанищу нас встретил пылающий костер,
оживленные голоса, смех. Оказалось, Брянского подошла
поздравить с праздником еще одна группа рыболовов.

— Мужики, я считаю, что сегодня, в день нашего
профессионального праздника, здесь собрались лучшие
представители неспокойного рыбацкого племени, —
торжественно произнес старик Михалев. — Предлагаю
первый тост за нас, за всех собравшися на этом берегу.
За Руслана Брянского! С Днем рыбака!

— За Байкал-батюшку! Пусть он всегда будет щедрым
для нас и пусть сгинут все его недруги, — произносили
свои тосты собравшиеся. И каждый в душе ощущал
связующую общность с прекрасным морем-озером. С
праздников вас, рыбаки-отшельники! Пусть никогда не
оставляет вас удача.