Корр: Ваш городок на берегу Ангары такой маленький,
компактный. Летом здесь очень красиво. А как здесь
молодежь себя чувствует? Не собирается уезжать в
другие города?

Владимир Орноев, глава администрации г. Свирска: К
сожалению, такая тенденция есть. Мы проводили
мониторинг по выпускникам школ о том, что они
собираются делать после школы: учиться, работать, и
собираются ли они оставаться в Свирске. Пока картина
не очень приятная. Большинство выпускников в Свирске
оставаться не хочет. Думаю, что это явление
временное. Вспоминаю время, когда сам приехал сюда
молодым специалистом. В те годы у нас рождаемость
была выше смертности, а сегодня картина обратная. Но
эти цифры по отношению даже к предыдущим двум годам
изменились в лучшую сторону, потому что заработали
аккумуляторные производства, у молодежи появился
интерес к нашим предприятиям, и, думаю, через
два-три года ситуация изменится.

Наша задача — сохранить то, что мы имеем сегодня.
Падение экономики в нашем городе завершилось. Мы
встали с колен, но надо двигаться дальше.

— А есть ли перспектива у молодежи, которая решит
здесь остаться? Они же должны себя найти. Кого-то
сменят или должны появиться рабочие места?

— Перспектива неплохая. Вчера я встречался с
директором рудоремонтного завода, который оказался в
сложной ситуации в связи с событиями, связанными с
«Востсибуглем», чьим структурным подразделением
раньше был этот завод. По словам директора, завод
ощущает серьезный дефицит в рабочей силе и готов
прямо сегодня принять на работу 50 человек, но не
может их найти.

Свирск, по сравнению с другими городами
Черемховского района, выигрывает по количеству
промышленных площадок. Пройдет совсем немного
времени, и Свирск станет привлекательным для
учителей, врачей, технических специалистов.

Квартиры в Свирске стоят недорого, строятся новые
дома. В администрации предполагают, что через 3-4
года, когда начнут приезжать специалисты, жилья не
будет хватать.

Владимир Орноев: Впрочем, к этому времени у нас
появятся новые возможности (смеется).

Большая семья

— Чем меньше город, тем лучше люди друг друга
знают, живут не только своими проблемами, но и
проблемами соседей, улицы, микрорайона… Есть ли
что-то, что объединяет всех жителей города?

— Свирск действительно живет как одна семья.
Учитывая, что город небольшой и очень компактный,
все мгновенно узнают о событиях и мероприятиях,
которые происходят на предприятиях или в городе. У
нас довольно-таки дружно проходят городские
мероприятия. Жители сразу откликаются на них, будь
то календарные праздники, дни открытых дверей или
спортивные мероприятия.

— Вы сказали, что город живет как одна семья. А вы
могли бы сказать, что жители Свирска могут прийти на
помощь кому-то, кто живет на другом краю города?

— Во-первых, у нас очень хорошо развита
семейственность. В разных концах города живут
родители, дети, внуки, поэтому практически не бывает
такого, чтобы человек остался наедине со своей
бедой. Да и вообще, люди у нас очень отзывчивые и
чутко реагируют на происходящее. Когда в
Черемховском районе случилось наводнение,
администрация дала объявление с просьбой оказать
помощь нашим соседям. И большинство жителей Свирска
откликнулись на эту беду. Каждый старался помочь,
чем только мог.

— Как и всякий город, Свирск наверняка не может
обойти стороной политическая жизнь. Жители города
чувствуют себя соучастниками политических событий в
стране или только наблюдают по телевизору?

— У нас есть свои депутаты в Законодательном
собрании и Государственной Думе. То есть мы живем в
гуще всех политических событий, потому что наши
депутаты сами не дают о себе забывать. Кроме того,
нам совершенно не безразлично, какого депутата мы
выберем, и жители Свирска сами довольно
требовательны к кандидатам. Активную позицию
занимают ветераны, которые в городе играют значимую
роль.

— Есть в городе какие-то неразрешимые конфликты,
которые длятся годами, или все же удается их
погасить? Как у вас построена работа с
руководителями предприятий?

— Мы возобновили работу советов руководителей
предприятий, с которыми встречаемся, обмениваемся
мнениями, и как только возникают конфликтные
ситуации, стараемся предпринять превентивные меры.
Крупных скандалов или ссор у нас нет, они все
решаются на стадии возникновения на местах, на
уровне руководителей предприятий, начальников
отделов.

— Даже к самому «золотому» мэру всегда найдутся
претензии. У вас есть оппозиция?

— Наверное, у любого руководителя оппозиция есть.
Впрочем, я открыт для любого, кто недоволен или не
согласен с моей точкой зрения или стилем работы всей
администрации. Я ежемесячно провожу встречи с
советами ветеранов, женщин, пенсионеров.

В седине дедов — источник разума

Кобелев Леонид Романович, председатель совета
пенсионеров послевоенного времени завода
«Востсибэлемент»: У нас на учете состоит 1600
человек, вышедших на пенсию из завода ВСЭ. Наша
работа в основном направлена на то, чтобы облегчить
жизнь всех пенсионеров, потому что это самые
ущемленные слои населения. Мы боролись против оплаты
за излишнюю площадь. Добивались увеличения
прожиточного минимума для Свирска, потому что у нас
в основном вредное аккумуляторное производство,
откуда выходит большое число пенсионеров по так
называемым первому и второму списку. Нас приравняли
к тем, кто выходит на пенсию в 60 лет. То есть 5 лет
теряется по второму списку и 10 лет по первому. А
это уменьшение индивидуального пенсионного
коэффициента, который зависит от стажа. Я по второму
списку пошел на пенсию в 55 лет. Как же я выработаю
больше? И вот такой парадокс: у меня зарплата была
большая, а стаж оказался маленький — 34 года, и
когда перемножают на коэффициент, пенсия оказывается
маленькой. И это не только у меня.

С водой у нас проблемы. На второй этаж еще
поступает, а на третий уже нет. С нас не берут плату
за холодную воду, если она не поступает. Но берут за
суточную норму 274 литра воды на канализацию. И смех
и грех. Ведро воды поднимешь на третий этаж, чтобы
попить, так что же еще 270 литров занести, чтобы
платить за смыв воды по санитарным нормам?

Кошкин Виталий Васильевич (член совета ветеранов): У
нас в Свирске не было электроэнергии, на кострах
зимой варили пищу, останавливалась котельная. Но за
последние два года тяжело, с надрывом, но все же
видно — ситуация улучшается. Это все плотная
совместная работа главы администрации В.С. Орноева и
депутата Законодательного собрания А.П. Козьмина.

Конечно, у нас большая безработица. На этой волне
можно агитировать народ, поднимать волну
недовольства. И кому-то иногда может быть не
нравится, что идет улучшение, и начинаются
выступления профсоюзов. Если ты лидер и, как
говоришь, любишь свой народ, то должен предложить
встретиться депутату вместе с администрацией и
договориться о совместной работе для улучшения
жизни. Но на практике получается иначе.

Мы с советами ветеранов и пенсионеров посоветовались
и предложили депутатам, главе администрации и всем
лидерам движений организовать «круглый стол». Если
мы сами ничего не будем делать, то ждать улучшения
не стоит. Конечно, можно с утра до вечера кричать:
«Безобразие! Безобразие!» Но жизнь от этого не
улучшится. Я обратился к нашему депутату Алексею
Павловичу Козьмину, и он сразу согласился, Леонид
Романович и Федор Петрович разговаривали с
председателем соцпрофа Юрием Аркадьевичем
Ташлановым, но он не хочет. У меня, говорит, другие
цели.

Одним — помощь, а другим — «малина»

Владимир Орноев: К сожалению, центр занятости стал
хорошей кормушкой для тех, кто не хочет работать.
Такие люди даже не заходят на предприятие, куда их
направляет центр занятости, а, отметившись на
проходной, возвращаются на биржу и продолжают
получать неплохое пособие по безработице. Эта
кормушка избаловала людей, а для тунеядцев вообще
стала хлебным местом для беспечной жизни. У нас, к
сожалению, действует шаблон — регистрация людей на
бирже. Но я считаю, что нужно подходить
дифференцированно и организовывать адресную
поддержку тем, кто из-за своей специфической
профессии действительно не может быстро найти
работу. Может быть, даже имеет смысл пойти на
некоторые расходы внутри центра занятости и создать
там службу контроля из одного-двух специалистов,
чтобы они разбирались в случаях отказа от
предлагаемой работы. Если будут выявлены случаи
манипулирования, предлагать снимать их с учета. Я
думаю, что это даст определенную экономию и лишит
некоторых людей возможности жить за счет других.

— Как организован досуг в городе?

— К сожалению, еще не достаточно, в результате чего
дети остаются не занятыми. К чему это приводит, все
мы знаем. И если нам удалось снизить рост
наркомании, то детский алкоголизм катастрофически
растет. У нас маленький, компактный и красивый
город. В недавнем прошлом была катамаранная станция
на Ангаре, развивался гребной спорт на байдарках.
Сегодня мы только начинаем набирать обороты по
организации молодежного центра, спортивных школ и
поднимать то, что потеряли десять лет назад. И
работы в этом направлении еще много.

Житель, гражданин и директор

В день моего приезда в Свирске проходил субботник.
Директора завода «АкТех» Юрия Валерьевича Васильева
я нашел на одной из улиц, где он, вооружившись
граблями, вместе с другими работниками предприятия
сгребал мусор. Ничего необычного в этом не было.
Жители приводили свой город в порядок. Через час я
встретился с Васильевым на заводе.

Когда компания «АкТех» начинала свою деятельность в
Свирске, это был просто цех, в котором работало 60
человек. Сегодня там более 600 работников.
Выпускается 70-80 тысяч аккумуляторов в месяц. Перед
руководством стоит задача роста производительности
труда.

Юрий Васильев: Я думаю, что если будем постепенно
двигаться к 100 тысячам, то сможем делать это за
счет производительности труда, то есть механизации и
автоматизации. А если придется делать резкий скачок,
то немного увеличим численность персонала.

— Что вы делаете для своих работников, чего не
делалось раньше?

— Обеспечиваем бесплатным питанием весь персонал,
хотя только половина работников имеет на это право.
Остальных кормим бесплатно за счет прибыли
предприятия. Зарплата, у нас приличная, и мы все
больше уходим от премиальной системы. Хотим со
временем прийти к современной системе оплаты труда,
когда от человека требуется просто стабильная работа
за стабильный заработок.

— И вы не оставляете никаких поощрительных стимулов?

— Ну, почему же. Раз в квартал заседает специальная
комиссия. Она подводит итоги и называет 16 лучших
работников, портреты которых вывешиваются на доске
«Наша гордость». Они получают надбавку к зарплате по
тысяче рублей весь следующий квартал. Если в течение
года кто-то несколько раз попал на доску «Наша
гордость», то его мы также отметим.

— В любом коллективе не обходится без конфликтов и
ваш, наверное, не исключение. А были случаи, когда
приходилось или хотелось кого-то уволить?

— Были. Конечно, тяжело расставаться со своими
работниками, потому что любой из них находится на
своем месте, а у нового работника всегда будет
период адаптации и обучения. Для некоторых это
проходит безболезненно, но не всегда, и это
отражается на его работе или
морально-психологическом климате коллектива. А мы
хотим избежать даже таких минимальных потерь. Тем не
менее, за нарушение трудовой дисциплины наказываем.
При этом я хорошо понимаю, что есть разница между
ошибкой на рабочем месте и прогулом или пьянством.
Пусть хоть все профсоюзы вместе взятые будут
утверждать, что пьяницу и прогульщика нельзя
увольнять, я от него все равно избавлюсь. Мне не
нужны люди, которые в любой момент могут подвести
весь трудовой коллектив. Хотелось бы мне посмотреть
хоть на одно предприятие, где готовы держать
ненадежных людей.

— Но работник не всегда знает, что его уволили или
наказали законно.

— Наши юристы на собраниях завода подробно
разъясняют трудовое законодательство, в том числе
показывают различные схемы на слайдах. Мы вместе
изучаем законы, по каждому разделу и статьям. Это
тоже в наших интересах. Несколько раз я предлагал
трудовому коллективу создать профсоюз, которому
готов помогать и на помощь которого хотел бы
рассчитывать. Это и понятно, отдел по персоналу всю
социальную работу на предприятии не выполнит. У нас
есть менеджер по социальной работе в отделе по
персоналу, и мне хотелось бы привлечь активистов для
выполнения каких-нибудь социальных проектов. Так что
завод работает стабильно, зарплата выплачивается,
налоги мы платим, социальную защиту персоналу завода
обеспечиваем.

— Но это все только производство. Каждый работник
является еще и просто человеком, у которого есть
семья, дети…

— Ежегодно мы проводим спортивные мероприятия. День
завода 15 июня в этом году решили приурочить к
открытию спартакиады. У нас есть детская футбольная
и хоккейная команды, которые мы финансируем,
ежегодно до 60 детей отправляем в пионерские лагеря.
Нет, у нас никто не забыт. Мы заинтересованы в наших
работниках, стараемся делать для них все, что в
наших силах, и хотим, чтобы их дети не уезжали из
Свирска, а пришли на смену родителям на завод.

Сегодня, завтра и всегда

Нина Николаевна Лузгина — директор аккумуляторного
завода САЗ-5. Пришла на завод «Востсибэлемент» в
1972 году. Тогда у завода было свое имя,
высококлассные специалисты союзного уровня. Они и
стали первыми учителями. С ними считались в главке,
на других заводах. Так что кадры, интеллектуальный и
профессиональный потенциал на заводе всегда был
мощный. Те кадры из старой гвардии, которые остались
на руководящих должностях накануне развала Союза,
как раз и являются учениками поколения, к которому
Нина Николаевна относится с глубоким уважением. Как
угодно можно относиться к тем временам, но мы все
там жили и работали. Нина Николаевна Лузгина была в
числе тех, кто верил и свято служил своему делу.

— Что в Свирске с тех пор изменилось?

Нина Лузгина: То, что изменилось вообще в стране,
потому что Свирск — это не остров коммунизма на
другой планете. Рухнула вся система, и в том числе и
наши предприятия.

— Можно было что-то предусмотреть, предотвратить
или это как водоворот, который нельзя остановить?

— По прошествии 10 лет можно рассуждать о том, что
можно было выйти с меньшими потерями, поступить
смелее. Но надо понимать, что «Востсибэлемент» —
это не просто маленький завод, с узкой
направленностью, где гибче и легче маневрировать.
Это промышленный гигант, который на своих площадях
содержал четыре практически независящих друг от
друга основных производства, то есть четыре
самостоятельных ветви промышленности. Кроме этого,
было вспомогательное производство для обеспечения
этих китов, и лесозавод, который обслуживал основное
производство: тара, ремонт и так далее.

Конечно, вывести этот гигант без ломки, без потерь и
без перестройки оказалось невозможно. Гальванику
(элементы, батарейки) нужно было останавливать
насовсем. Мы не имели возможности бороться на этом
рынке c японцами. Но для этого нужно было уволить
три тысячи человек. И это в Свирске, где весь город
зависел от нашего предприятия!

Руководство не верило, что государство бросит такой
гигант на произвол судьбы, мы не могли в интересах
бизнеса, экономики выбросить на улицу людей. В
результате в течение нескольких лет не могли выйти
из порочного круга: людей не увольняли, работой не
обеспечивали, зарплату не платили. Долги стали
нарастать, как снежный ком, который в конце концов и
раздавил весь завод. Приход новой команды был
неизбежен. Они оказались не столько
профессионалами-технологами производства, сколько
людьми новых экономических отношений,
профессионалами менеджмента. У них была задача
спасти хоть часть производства, а потом подняться и
подтянуть остальное.

Новая команда сработала очень профессионально. Во
всяком случае, руководители старшего поколения
садились с молодыми за стол переговоров и
вырабатывали оптимальные решения. В конечном итоге
завод разделился. Мы даже говорили: «Разделимся с
целью дальнейшего воссоединения».

Для меня это не было страшно. Мы всю жизнь отдали
этому предприятию и хотели его сохранить. Новая
команда пришла не разрушать, а работать. И они
потянули за собой остальных. Три тысячи работников
из пяти мы все же сохранили. Остальные ушли — кто
по возрасту, кому государство помогало через биржу.
Судьбы человеческие решались — для кого-то удачно,
для кого-то менее удачно. Такова жизнь.

— Можно ли сказать, что каждому производству
пришлось выделиться не потому, что советская система
планирования была хуже, а потому, что условия стали
другими?

— Когда не думаешь, возьмут твою продукцию или нет,
как это было при госзаказе, это дает возможность не
напрягаться. Мы не думали о том, что нас немцы
обходят по аккумуляторам: наши все равно находили
сбыт. А когда жизнь прижала, нам пришлось много
всего внедрить, чтобы удержаться на рынке. Мы
поняли, что со своим кондовым аккумулятором так и
будем сидеть в пределах Свирска, а чтобы выйти на
рынок надо перестраивать технологию. Например,
«АкТех», выделившись, сразу начал разрабатывать
аккумуляторы завтрашнего поколения. Прошло три года,
и они делают аккумуляторы сегодняшнего дня.

— Вы чувствуете себя жителем Свирска? В чем-то
участвуете, в праздниках, совещаниях? С городской
администрацией работаете?

— Конечно. Я вхожу в совет руководителей при
городе, работу которого мы возобновили с приходом
Владимира Степановича Орноева. Спорим, критикуем
друг друга, что-то доказываем. Я считаю, что это
подвижка и шаг вперед. Кроме этого, мне повезло в
том, что САЗ-5 является держателем хоккейной команды
первой лиги. Могу профессионально поговорить о
хоккее (смеется). Поэтому я и болельщик, и один из
организаторов хоккейных встреч. Кроме этого,
приглашаю на матчи руководство города, мэров…

Само собой, организую крупные праздники в городе,
например, День Победы. Вот здесь мое женское начало,
наверное, дает о себе знать. Организовываю
ветеранов, готовлю столы, подарки, встречи:

— Вы удивительная и мудрая женщина. Если бы
засевшие в органах государственной власти мужчины,
многим из которым там делать нечего, думали так же,
как вы, то у нас многое было бы иначе и значительно
лучше. Спасибо.

Уезжая из Свирска, я не чувствовал, что покидаю его.
В моей биографии появился еще один город со своей
жизнью, огорчениями, радостями и надеждами, еще одна
точка на карте, которая пульсирует, напоминает о
себе и не дает забыть. Старшее поколение, прожив
свою жизнь достойно, передает это достоиноство
детям. И пока есть эта преемственность, у людей
будет оставаться надежда. Этому и научила меня жизнь
Свирска — маленького города надежды.