— Лариса Иннокентьевна, Иркутская область слывет лидером по
вырубке леса, и существует мнение, что мы вырубаем слишком много.
Насколько такая оценка соответствует действительности?

— Лес всегда был богатством Приангарья. Ежегодный прирост леса в
Иркутской области составляет 80 млн. куб.м. Это зрелый, готовый к
использованию лес. При этом расчетная лесосека, то есть экономически и
экологически обоснованный норматив, гарантирующий неистощимость
наших лесных запасов, составляет около 50 млн. куб.м. Это то количество
леса, которое мы могли бы заготавливать ежегодно. В действительности
вырубается не более 57% расчетной лесосеки, или около 30 млн. куб.м. И
то лишь в 1998 году мы достигли этого уровня. В последующие годы мы
вырубали где-то около 17-19 млн. куб.м. Это объясняется тем, что многие
леспромхозы прекратили существование, а другие потеряли рынок.
Прекратилась добыча леса совместными предприятиями России,
Таджикистана, Узбекистана… Вот и получается, что созревший лес весь
не вырубается, перестаивает. Это, кстати, повышает пожароопасность.

Так что когда говорят про слишком большую вырубку леса, это говорят
непрофессионалы.

Есть тут, правда, и другая сторона. Понятно, что порой вырубаются леса
не те, что нужно, то есть леса первой категории, и это вызывает нашу
озабоченность. И хочу заметить, что меры здесь принимаются. Мы сейчас
разработали закон о лесных ставках и податях, в котором четко
определено, что нельзя вырубать леса около городов. В десяти
километрах от города вырубка леса стоит в три раза дороже, чем за 60 км.
Таким образом, пригородный лес лесопользователю влетит в
копеечку. И даже с учетом доставки подобная рубка теряет
экономический смысл. Поэтому проще пойти и вырубать лес за 60 км,
так как согласовать его вырубку на таком расстоянии проще.

— А как вы оцениваете упорные слухи, что леса поджигают, чтобы
скрыть незаконные вырубки леса?

— Действительно, многие говорят об этом. Но по нашей статистике
деляны, которые поджигают из корысти, составляют не более 1%. Дело в
том, что таким способом невозможно скрыть незаконную вырубку, так
как это все равно будет видно. Если же говорить про пожары, хочу
сказать, что пожары у нас начинаются вместе с дачным сезоном. До этого
пожаров нет. При этом леса арендаторов не горят. И это понятно: они
получили их в аренду, это то, за что они деньги платят и на что живут. С
началом дачного сезона начинают гореть леса возле городов, мы их тушим,
а потом начинается сезон сбора ягоды, грибов, и леса снова начинают
гореть.

То, что лес жгут китайцы или что горелый лес потом стоит в 7-10 раз
дешевле, неправда. Горелый лес меньше не стоит, уже принято
официальное решение. Такой лес тоже выставляется на конкурс. Поэтому
человек, который поджег лес, вполне может в конкурсе проиграть, ведь
желающих много. Смысла нет поджигать лес.

Есть объективные причины пожаров. Сейчас мы на пике засухи —
температура на 2-6 градусов выше, чем обычно. Май был очень жарким,
снега сошли быстро, и влажность земли на 50-60% ниже нормы. Это как
порох. И если раньше можно было бросить окурок без последствий, то
теперь достаточно искры, чтобы все начало гореть. Вот поэтому попытки
людей переложить свою вину на китайцев или недобросовестных
лесопользователей выглядят несерьезно.

— Какие меры принимаются для предотвращения пожаров?

— Еще недавно выходные дни не проходили без того, чтобы не появилось
50-60 новых очагов возгорания леса. Поэтому 10 июня, в преддверии
четырех выходных дней, была проведена комиссия по чрезвычайным
ситуациям. Было понятно, что, если не принять меры, после этих
выходных мы получим столько пожаров, что не сможем с ними
справиться. И мы пошли на запретительные меры — запретили
лесопользование, посещение леса населением, объявили чрезвычайную
ситуацию во многих районах. Именно после этого пожары начали идти на
убыль.

Что же касается деятельности лесхозов по пожарам, то поругать их,
конечно, можно, но по большому счету виноваты они мало. Ведь лесхозы
сейчас только на треть укомплектованы для тушения пожаров.
Государство им разрешает заниматься предпринимательской
деятельностью, для того чтобы они зарабатывали деньги на тушение
пожаров. Но, на мой взгляд, они должны заниматься только охраной лесов.
Губернатор Иркутской области выступал на Совете безопасности по
поводу леса, результатом стало решение о проведении 17-19 июля в
Иркутске совещания российского уровня под патронажем Совета
безопасности «Экономическая безопасность лесопромышленного
комплекса». На нем будут присутствовать представители
правоохранительных и контролирующих органов, ФСБ, ГУВД, Союза
лесопромышленников, налоговых органов, таможни. Сейчас уже всем
понятно, что надо менять законодательство, чтобы дать полномочия
мэрам, чтобы они имели возможность контроля за деятельностью в лесу.

— Насколько эффективно, по вашему мнению, Иркутская область
справляется с проблемой лесных пожаров?

— У нас 82% территории области занимают леса, по этому показателю мы
занимаем первое место, при этом площадь пожаров в Читинской области
в три раза больше, в Бурятии — в 1,5 раза. Конечно, хвастаться нечем, но
это говорит о том, что мы на большей территории реагируем быстрее и
локализуем пожары эффективнее.