!I1!Двоюродный брат мой Борис Майоров, по выражению родных,
торопился на войну. Это было весной 1939 года. Тогда
в военные училища принимали окончивших девять классов.
И Борис поступил в Оренбургское зенитное артиллерийское
училище. Он был спортивный парень и учился отлично, ему
вскоре присвоили звание сержанта и назначили командиром
отделения курсантов. Быстро пролетели два года. 30 мая
1941 года молодой лейтенант прибыл в отпуск к родителям
в Куйбышев. Десять дней отпуска пролетели быстро.

Первое письмо от него дома получили 26 июня — уже шла
война, датировано же оно 16 июня 1941 года. Это было
единственное, первое и последнее письмо Бориса. Так
и родились эти слова: «торопился на войну, чтобы пропасть
без вести в ее первый день». В первом же бою.

* * *

В основу этих заметок положены документальные свидетельства.
Мне помогло в организации поиска внимательное прочтение
воспоминаний не только военачальников. Прочел сборники,
посвященные первым приграничным сражениям 1941 года.
Ну а затем последовало настойчивое обращение по конкретным
адресам. Сначала в редакцию газеты «Советский патриот»,
в Центральный архив Министерства Обороны. Большую помощь
мне оказала Ирина Макеева, председатель совета ветеранов
группы участников приграничных боев на Гродненщине.
По ее рекомендации я отправил запросы в Женеву и Мюнхен
— в организации Красного Креста о советских военнопленных.
Особенно я благодарен чудом оставшимся в живых однополчанам
моего брата по 679 артиллерийскому полку противотанковой
обороны, а именно лейтенанту Василию Акимову, старшине
Павлу Окунькову, лейтенанту Борису Дубовенко и механику-водителю
арттягача Василию Кубышкину.

Из Гродно от учителя А.Ф. Смоленчука я получил сообщение,
что краеведы Сопоцкино собрали воспоминания ветеранов
27 сд, которая воевала неподалеку. «До этих пор о боях
на рубеже Липск — Сопоцкино я данных не видел, — писал
Смоленчук. — А Макеева сейчас занимается поездкой
в Польшу участников Белотоцкого выступа. Готовится она
также к поездке группы бывших узников в Бухенвальд.
Там был сожжен ее родной брат. Он был политруком».

Приведу еще несколько строк из одного письма Василия
Кубышкина: «679 ап прибыл в состав 6-й артбригады в
местечко Рженосток Белостокской области. Квартировали
в старых польских казармах. Каждый день прибывало новое
пополнение… А в четыре часа утра 22 июня наш дивизион
76-мм противотанковых орудий, выдвинутый к этому времени
на огневую позицию у моста через Неман, встретил противника.
Это был не какой-то десант, а шли танки и автоматчики.
Мы вступили в бой… 23 июня я был ранен и эвакуирован
в Минск. Я был таким же, как и ваш брат Борис, только
в другом дивизионе нашего полка и на один год старше
его». Василий Кубышкин дал добрый совет мне: «Были предположения,
что в живых остался командир нашего полка Мельник. Можно
через архив МО установить место жительства; он наверняка
обрисовал бы, что было с зенитным дивизионом».

Вот так по крохам собирались подобные свидетельства.

И.Е. Макеева писала всегда обстоятельно: «А.Ф. Смоленчук
учитель, один из руководителей «Поиска», таких у нас
в Гродно трое и еще в области четверо. В архивах Москвы
по 1941 году нет почти ничего. Наши поисковые группы
работают уже много лет. Ваш брат у меня зарегистрирован.
А много соколов еще безвестны, и где найти их след?
У меня погибло два дяди и четыре брата. Братьев нашла
всех, а вот дядей — нет. За сорок лет нашей работы
не установлены сорок фамилий, хотя останки подняты были».

В ноябре 1988 года Ирина Ефимовна сообщала мне: «Большинство
участников первых боев на Гродненщине погибло на территории
Польши. В Белосток, Августов, Сокулу, Ломжу свозили
погибших на окраинах. Разыскиваемые нами родные, большинство
из них, вероятно, лежат в этих братских могилах, и они
останутся безымянными. Но мы будем продолжать поиск».
В 1995 году она сообщила: «Самое главное — к 9 мая
1995 года в Гродно вышла книга «Память», и 160 переданных
мною фамилий из списка «без вести пропавших» записаны
на ее страницах».

* * *

!I2!Вечная память, им павшим в первый день войны и совершившим
героический подвиг. Подвиг артиллеристов 6-й противотанковой
артиллерийской бригады. Это была одна из десяти сформированных
в РККА противотанковых артбригад. В каждом из трех ее
полков было по два дивизиона 100 и 75-мм противотанковых
орудий и по одному дивизиону 85-мм зенитных орудий.
Каждый полк имел также по одной батарее 37-мм автоматических
зенитных пушек. Это было мощное соединение, предназначенное
для борьбы с танками противника. Личный состав бригады
насчитывал около шести тысяч бойцов и командиров, 122
орудия. Особо отмечалась способность 85-мм зенитных
орудий пробивать любую броню немецких танков того времени.
Командиром огневого взвода этого дивизиона был мой
брат. Его однополчане сообщали, что именно в их дивизион
к началу войны тягачи еще не поступили.

В своем единственном письме 16 июня Борис рассказывал,
что поселился в местечке Рженосток, устроился хорошо
у хозяйки дома, что они недалеко от границы. Вечерами
слышен шум моторов и команды на немецком языке. Что
прибывающие во взвод солдаты плохо говорят по-русски…
что у него все в порядке. Так было 16 июня.

21 июня вечером поступил приказ: зенитный дивизион поставить
на огневые позиции в районах Сопоцкино и Липск в готовности
встретить и уничтожить танки и пехоту противника при
попытке форсировать Августовский канал. Артиллерийскими
тягачами 1-го дивизиона были перевезены 85-мм зенитки
на огневой рубеж, после чего тягачи ушли к своим батареям.
Вблизи виднелись дзоты 68-го укрепрайона, но не все
они имели вооружение и гарнизоны.

Окопавшись и сняв осалку снарядов, расчеты орудий в
ночь на 22 июня глаз не смыкали. С рассветом немецкие
танки в сопровождении автоматчиков, переправляясь через
канал, устремились к Гродно. Первым же залпом было уничтожено
несколько танков. Атака врага была сорвана. Но вскоре
поддержанные орудийным и пулеметным огнем немецкие танки
ринулись на огневые позиции наших артиллеристов. И снова
запылало несколько танков, и опять атака захлебнулась.
Предназначенные для стрельбы по самолетам 85-мм зенитки
не имели броневых щитов, поэтому пулеметный огонь противника
вывел из строя артиллеристов дивизиона. К тому же к
10 часам утра иссяк запас снарядов…

А в это время часть 6-й артбригады, рано утром еще на
территории летних лагерей подверглось бомбардировке
и артобстрелу, что привело к боевым потерям. Выйдя в
район сосредоточения, бригада получила приказ следовать
по маршруту Новогрудок — Столбцы. На берегу Немана
у п. Мосты был первый бой с немецкими передовыми частями,
который продолжался до вечера 23 июня. Было уничтожено
много немецких танков и солдат. Получив приказ выйти
к переправе на р. Щара, бригада следовала по указанному
маршруту. Переправа была уже уничтожена немцами. Саперы,
под руководством генерала Карбышева пытались ее восстановить.
Внезапно колонну атаковали немецкие танки и пехота.
Этот бой, закончившийся 26 июня, и его последствия оказались
трагичными для 6-й артбригады.

Из справки Центрального архива Министерства Обороны
от 8 ноября 2002 года: «В картотеке учета безвозвратных
потерь офицерского состава значится: лейтенант Майоров
Борис Петрович, 1922 года рождения, уроженец г. Куйбышева;
командир взвода 679-го артиллерийского полка, пропал
без вести в 1941 году. Документов 6-й артиллерийской
бригады противотанковой обороны и 679-го артполка ПТО,
входившего в ее состав, за 1941 год на хранении в ЦАМО
РФ нет. 679-й артполк был расформирован (погиб в окружении)
24 июня 1941 г.».

Так завершился почти сорокалетний мой поиск.