Мама, провожая сына-дошкольника погулять, привычно наказывает ему не разговаривать с
незнакомыми дядями и тетями, не брать гостинцев и ни в коем случае никуда с ними не
ходить. Сын кивает головой и объявляет, что когда станет взрослым, то выйдет из дома с
пистолетом, поймает всех «переодетых бандитов» и отведет их в тюрьму. Сообщает он об этом
уверенно, без тени сомнений в абсолютной своей правоте, а мама улыбается и переубеждать
не стала: рано, пусть подрастет, поумнеет…

Мужчина (он забыл или не захотел представиться), высказавший губернатору свою точку
зрения на предполагаемое строительство нефтепровода Ангарск—Дацин во время недавней
встречи Б. Говорина с общественностью Слюдянского района, внешне на дошкольника совсем
не похож, но судил о проекте не менее категорично, чем мальчик о проблеме «переодетых
бандитов».

Он, в частности, крайне удивился самой идее прокладки нефтепровода: «Неужели мы не
можем загрузить Ангарский комбинат, чтобы он делал глубокую переработку наших
природных ресурсов?» Сообщил собравшимся, что «власти, как уровня области, так и выше,
стремятся все распродать как можно быстрее». Объяснил непонимающим, что и без
нефтепровода можно было бы обойтись, так как «железная дорога была бы заинтересована в
том, чтобы увеличилась перевозка грузов из Ангарска туда, в Китай». Подробно рассказал,
что нефтепровод «хотят пустить по Тункинской долине, по Иркуту, по целебным источникам»,
и в связи с этим «мы знаем, как уже бунтуют жители Бурятии». И, наконец, указал
губернатору, что «китайцев надо отселять на территорию Китая, а не к нам их сильно
запускать». Правда, не объяснил, какое отношение к нефтепроводу имеют проживающие у нас
китайцы, кто и зачем собирается «их сильно запускать».

Говорин, внимательно выслушав, поблагодарил и даже «похвалил» выступившего: «Вы
проявили «глубокую осведомленность» в этом вопросе. Даже я не знал таких тонкостей».

В устной речи кавычки поставить трудно, но губернатор, к удовольствию собравшихся, сумел
это сделать интонационно. Можно было бы этим и ограничиться, тем более что вопроса-то,
собственно, никакого и не было, а все высказанное, кроме самого факта существования
проекта, увы, не соответствовало действительности. Тем не менее Борис Говорин в отличие
от мамы юного борца с преступностью счел необходимым рассказать слюдянцам подробнее
не только об этом проекте, но и о намечаемой государством стратегии развития сибирских и
дальневосточных нефтегазовых месторождений.

13 марта вопрос «О стратегии развития нефтегазовых месторождений Восточной Сибири и
Дальнего Востока» рассматривался в российском правительстве. Причем, как подчеркнул
губернатор, «не за закрытыми дверями, а в присутствии огромной армии журналистов из
российских СМИ». В работе заседания приняли участие руководители и представители
соответствующих государственных ведомств, а также главы администраций нескольких
нефтегазоносных регионов, в том числе и Борис Говорин. По его словам, первым и главным
выводом, сделанным на том заседании, стало общее утверждение, что потенциал
перспективного нефтегазового комплекса Восточной Сибири и Дальнего Востока должен
быть направлен в первую очередь на решение проблем России, удовлетворения ее
потребностей в углеводородном сырье.

— Я в своем докладе говорил о необходимости подачи ковыктинского газа и верхнечонской
нефти в Ангарск для переработки, для обеспечения потребностей нашей энергетики и
газификации Иркутской области. В программе, которую разработал «Газпром», проблема
решается именно таким образом.

В перспективе газопровод из Ангарска должен уйти в Красноярский край, в Кемеровскую
область и соединиться с единой российской газовой сетью, а в дальнейшем он будет
направлен на обеспечение дальневосточных регионов. Получается, что обвинение властей в
желании «все распродать» основано на пустом месте.

С нефтью ситуация несколько иная. По словам Б. Говорина, Ангарская нефтехимическая
компания имеет мощности для переработки 22,3 млн. тонн нефти в год. А фактически
перерабатывает чуть больше 7 миллионов. Но вовсе не из-за отсутствия нефти, а потому, что
нет у нас ни внутреннего, ни внешнего рынка сбыта готовой продукции.

Китай — страна огромная. Но он не намерен покупать у нас ни бензин, ни дизельное топливо.
Ему нужна нефть. Мы можем отказать, и тогда он продолжит покупать ее в других странах, а
Россия безвозвратно потеряет один из самых перспективнейших рынков. Кроме того, Говорин
подчеркнул, что, принимая окончательное решение по строительству одного из вариантов
нефтепровода на восток (правительство будет рассматривать этот вопрос в мае), Россия
должна исходить еще и из того, как строить взаимоотношения с великим и не очень
спокойным соседом. Так что выбор варианта трассы нефтепровода из Ангарска (севернее
Байкала в дальневосточные порты или южнее озера в китайский город Дацин) является для
нас не только экономической проблемой, но и вопросом высокой политики. Решать его на
эмоциональном уровне и умозаключениях, сделанных на основании «мне так кажется»,
недопустимо.

Напомню, что северный маршрут магистрального нефтепровода из Ангарска до Казачинско-
Ленского района и затем вдоль трассы БАМ в дальневосточные морские порты предложен
государственной компанией «Транснефть». В случае его реализации, главными покупателями
нефти могут стать США, Япония и Южная Корея. Этот вариант до конца не
проработан и существует скорее, в качестве обоснованной и в значительной степени
просчитанной идеи, чем в качестве готового к реализации проекта. Хотя какие-то документы,
как сообщили мне из общественной организации «Байкальская экологическая волна», уже
переданы на государственную экологическую экспертизу, минуя общественную. А южный
вариант, ориентированный на Китай, значительно более короткий, дешевый и легче
реализуемый на практике, разработан нефтяной компанией ЮКОС. По словам губернатора,
достоинства и недостатки этих проектов недавно были рассмотрены и оценены «разными
силами». В числе которых были руководители заинтересованных ведомств, главы регионов,
по которым пройдет выбранная трасса, и представители соответствующих научных
направлений Российской академии наук. Ссылаясь на точку зрения академика Контаровича,
«который всю жизнь посвятил профессиональным исследованиям и которого невозможно
заподозрить в симпатиях к китайцам, японцам или американцам», Борис Говорин назвал более
приемлемым южный вариант, поскольку северный, по оценке знаменитого ученого, является
слишком сложным и весьма спорным для практической реализации.

— Вы знаете, что Северомуйский железнодорожный тоннель мы строим уже 25 лет и только
в этом году пытаемся его завершить. И второе, территория, по которой должен быть проложен
нефтепровод, находится в сейсмоактивной зоне, где крупный (тысяча миллиметров в
диаметре) нефтепровод может вызвать очень серьезные техногенные катастрофы. Поэтому
академик убежденно заявил, что южный вариант более надежный.

Не забыл губернатор и о странной идее, высказанной выступавшим, возить нефть в Китай по железной
дороге.

— Я вам докладываю, что сегодня железная дорога в Китайскую Народную Республику возит
нефть от того же ЮКОСа в пределах миллиона тонн по договорам. Но, с учетом стоимости
перевозки мы не можем обеспечить равноправную конкуренцию нашей нефти с той, которую
Китай покупает в других странах. По оценкам специалистов, трубопроводный транспорт в три
раза дешевле любого другого. И еще один момент. По межправительственному соглашению
между Россией и Китаем мы должны ежегодно, начиная с 2006 года, продавать в КНР не по
одному, а по 20 миллионов тонн нефти. У железной дороги нет таких провозных
возможностей…

Замечу, что мужчина, поднявший эту тему, настаивал на железнодорожных перевозках в
интересах (якобы в интересах) сохранения природной среды вообще и Тункинского
национального парка в частности. Хотя общеизвестно, что на всей планете, во всех странах
самым безопасным видом транспорта для жидких веществ считается не железнодорожный, не
водный и не автомобильный, а именно трубопроводный. Мировая статистика утверждает, что
из железнодорожных цистерн на поверхность земли проливается гораздо больше сырой нефти
и нефтепродуктов, чем из всех нефтепроводов, вместе взятых.

Разделяя озабоченность выступавшего за состояние природной среды, Борис Говорин,
подчеркнул: «Мы должны прекратить вообще какое-либо строительство в ущерб уникальным
природным объектам. Строительство нефтепровода не может быть начато без положительного
заключения государственной экологической экспертизы, состав которой будет сформирован
из наиболее выдающихся российских экологов, ученых и специалистов-практиков».