— Сергей Иванович, о реформе ЖКХ говорят уже больше
четырех лет. Что, по-вашему, изменилось за это время?

— В Иркутской области реформа фактически не
действует. Мы не видим положительных изменений.
Более того, ситуация существенно осложнилась. А ведь
это вопрос, который касается всего населения. Людям
обещали «оптимизацию расчетов» по квартплате,
улучшение качества обслуживания, доступность
субсидий. В результате обслуживание как было
отвратительным, так и осталось. Для получения
субсидий людям приходится преодолеть массу
бюрократических преград. Попытки реализовать
шведский опыт, повсеместно установить измерительные
приборы и многие другие подобные акции ни к чему не
привели. Зато мы наблюдаем безудержный рост
квартплаты во всех городах и районах Иркутской
области. Я хотел бы подчеркнуть, что постановление
губернатора от 1998 года не выполнено, хотя в нем
были очень разумные рекомендации о том, как
заставить ЖКХ эффективно работать в рыночных
условиях.

Учитывая массовое недовольство населения, депутаты
Законодательного собрания решили подробно
разобраться в ситуации. Я поручил своему заместителю
Геннадию Истомину заняться этим вопросом. После
нескольких совещаний с чиновниками областной
администрации мы пришли к выводу, что необходимо
принять закон о социальных последствиях роста оплаты
за жилье. Я попросил, чтобы администрация
разработала этот закон как можно быстрей и
представила его на обсуждение уже на мартовскую
сессию. Этот закон опубликован в «Восточно-Сибирской
правде», но тот, кто принимал решение о публикации
закона, несколько слукавил. В публикации приведены
только общие принципы закона. Самое главное —
приложение к закону, таблицы, в которых приводится
разделение населения по категориям доходов и
соответствующему уровню оплаты. Таких категорий в
Иркутской области предполагается ввести 13. Но есть
регионы, где таких категорий 22, то есть проведена
более гибкая градация. Поэтому, хотя закон и
опубликован, мы еще не знаем, как население будет по
нему платить за жилье.

Администрация Иркутской области пообещала нам
представить этот законопроект в течение восьми дней,
срок прошел, законопроекта нет. Я бы хотел заявить,
что мы будем настойчивы в своем требовании этот
законопроект получить, доработать его и принять. Мы
считаем нынешний уровень квартплаты необоснованно
завышенным и не соответствующим качеству
обслуживания. Мы будем отстаивать интересы населения
по оптимизации квартплаты, а главное — по системе
льгот в зависимости от уровня доходов. Всем должно
быть понятно, что уровень квартплаты имеет
предельный характер, напрямую зависящий от
платежеспособности населения. Сейчас 30 процентов
граждан находятся за чертой бедности. Люди просто не
могут платить за жилье по установленным стандартам.
Считаю недопустимым применение таких репрессивных
методов, как выселение, отключение от коммуникаций и
им подобные. Не вина людей, что государство
устанавливает им нищенские пенсии и заработные
платы. Поэтому поведение власти должно нести
разумный характер, иначе безмерный рост квартплаты
сопряжен с тем, что число добросовестных
плательщиков будет катастрофически уменьшаться.

— Зарплаты бюджетников не только низкие, но еще и
выплачиваются с задержкой в несколько месяцев.

— И естественно, что там, где это происходит,
сразу уменьшается число плательщиков за жилье.
Причем обычно это происходит в зимний период, когда
надо подавать тепло в дома, когда те, кто
обслуживает дома, хотят, чтобы затраченные средства
возвращались. А этого не происходит. На встрече в
Усть-Куте учителя прямо сказали: «Нас оставили без
заработной платы в самое трудное зимнее время. Мы
были подвергнуты испытаниям не только холода, но и
голода». Я с ними полностью согласен. Власть должна
нести всю ответственность за то, что не смогла
наладить механизм оплаты труда бюджетной сферы.

— Губернатор предложил перевести оплату работников
образования на областной бюджет. Каково ваше мнение?

— Я призвал своих коллег тщательно проанализировать
данную инициативу губернатора. Есть несколько важных
обстоятельств. Мы должны решить, действительно ли
возникшая ситуация — итог плохой работы мэров. Они не
подчиняются губернатору, ведут неверную политику или
влияет нечто другое? Моя личная позиция: я мэрам
верю. Характерным эпизодом последней сессии была
дискуссия между Анатолием Козловым, начальником
главного финансового управления, и Борисом
Алексеевым, мэром Нижнеилимского района, о том, кто
виноват, что бюджетники района вовремя не получали
зарплату. Анатолий Алексеевич признал, что
объективно мэр не виноват. Своим выступлением он
дезавуировал обвинения, которые звучали в адрес мэра
Алексеева всю осень.

Если областная власть признает, что деньги на местах
расходуются в соответствии с законом, но налицо
элементарная недостаточность финансирования, тогда
власть обязана ответить, где взять недостающие
средства. Я сомневаюсь, что сегодня есть ответ на
этот вопрос, а значит, нет и объективной причины не
доверять мэрам. Приведу еще один пример.
Администрация Иркутска оплачивала труд бюджетников
вовремя, но областная власть забирает финансирование
себе. Естественно, что такой ход воспринимается как
сугубо политическая мера: областная власть усиливает
свое влияние в ущерб местной власти, нарушает права
местного самоуправления и создает конфликтную
ситуацию. Поэтому я бы хотел, чтобы областная
администрация проявила спешку в разработке
законопроекта по ЖКХ, а по оплате бюджетников
предоставила реальные взвешенные схемы. Сейчас нам
опять предлагают поверить на слово, что все
получится идеально. А вдруг не получится? К кому
тогда будем апеллировать: к президенту, ООН, ЮНЕСКО?

Мне не понятно, почему с таким высокомерием
представляется уровень регионального менеджмента по
отношению к местному самоуправлению. Его решения
считают единственно верными, уникальными, не
имеющими дефектов. Причем в то время, когда в самой
администрации области не все так гладко с кадрами.
Меняются заместители губернатора. Недавно произошла
замена начальника ГлавУНО, не дали человеку
месяц-два доработать до пенсии. Значит, там тоже не
все нормально? Не надо высокомерно относиться к
местному руководству. Наверное, губернатор, как бывший
мэр Иркутска, считает, что он может мэров научить
работать. Но, как говорит пословица, не умеешь
руководить — работай сам.

— Нет ли в этом желания заполучить действенный
политический рычаг?

— Мне не хотелось бы строить нашу работу с
постоянной оглядкой на выборы. Нельзя управлять
регионом, руководствуясь одним желанием быть
переизбранным. Иногда приходится принимать и
непопулярные решения. Не всегда лекарство бывает
сладким. К этому надо относиться спокойно. Хотя я
вижу, что в общество подбрасывают мысль, что
региональная власть стремится усилить влияние на
электоральное поле. Мол, будут платить из областного
бюджета, значит, люди на местах будут зависимы и
управляемы. Придут выборы — люди определятся сами, и
их выбор будет правильным, сейчас об этом говорить
преждевременно. Я понимаю, что есть деятели, которые
зарабатывают на выборах, хотят сделать этот период
более продолжительным, но серьезные люди не должны
мыслить такими категориями. Поэтому вопрос о
переводе оплаты учителей на областной бюджет надо
тщательно проанализировать, посмотреть, есть ли
подобные факты в других регионах, к чему это
привело, как это скажется в целом на бюджете
Иркутской области и местных бюджетах, и лишь потом
принимать совместное решение.

— Сергей Иванович, в первом чтении принят новый
закон о выборах депутатов Законодательного собрания.
Как будет развиваться ситуация дальше?

— На очередной сессии развернется дискуссия по
поправкам. На первом чтении доминировала точка
зрения, что в Законодательном собрании должно быть
62 депутата, половина из них выбирается по партийным
спискам. Хотя есть коллеги, которые видят в идеале
30 депутатов, то есть не увеличение, а уменьшение
их количества, при соотношении с партийцами 15 на
15. Но при этом все 30 депутатов должны работать на
профессиональной основе. Если учесть, что сейчас в
Законодательном собрании на профессиональной основе
работают 10 человек, то тогда понадобится в три раза
больше кабинетов, финансирования и так далее. Есть и
другая точка зрения: не трогать нынешнюю систему
округов, но количество депутатов увеличить до 90 и
половину отдать партиям. Тогда как бы нет
конфронтации с действующими депутатами, но формат
работы ЗС должен измениться. Организовать работу 90
человек — это совсем не то, что 45, и для этого нужны
другие залы для проведения сессий, совещаний, другой
масштаб аппарата управления. То есть опять
существенные дополнительные затраты. Я придерживаюсь
компромиссной точки зрения. Увеличиваем численность
в полтора раза, но в то же время не делаем этот орган
профессиональным, структуры 62 и 45 почти
равновеликие, и сохраняется преемственность уже
налаженной системы работы.

В этом я нахожу поддержку со стороны председателя
областной избирательной комиссии. Мы с Виктором
Игнатенко отдаем предпочтение этой модели, потому
что так подсказывает наш опыт. В этой сфере мы
трудимся больше 20 лет. Авторы крайних точек зрения
не являются специалистами в области государственного
правления, парламентского права. Я без всякого
высокомерия пытаюсь объяснить нашу точку зрения. Мы
пытаемся создать структуру законодательной власти,
которая реально будет работать в интересах населения
Иркутской области. О самой политике думаем во вторую
очередь.

— Но есть люди, которые думают об этом «в первую
очередь» и попытаются воспользоваться ситуацией для
проникновения во власть.

— Да, многие из тех, кто и не помышлял об
управлении регионом, когда речь шла о мажоритарных
выборах, видят, что это хорошая возможность для
продвижения своего бизнеса, для получения
депутатского иммунитета, для реализации своих
имущественных притязаний и личных амбиций. И это уже
совсем новая среда. Относиться к этому нужно как к
неизбежному злу и попытаться ему противостоять. Это
вовсе не значит, что я чего-то боюсь. Но, будучи
человеком ответственным и возглавляющим на данный
момент законодательную систему власти, я бы хотел,
чтобы мы не утратили те завоевания, которые у нас
есть. Нужно создать такую модель, чтобы
парламентская работа приносила максимальную пользу
при минимальных затратах населения. Будем работать с
партиями по кандидатурам, по тем, кто сможет
работать квалифицированно.

— Сколько партий могут претендовать на депутатские
места в областном парламенте?

— По последней справке, в области зарегистрированы
27 партий и региональных отделений. Названия
большинства из них практически населению не
известны. Поэтому они могут быть игрушкой самых
разных сил. Например, никто не мешает в этой партии
состоять людям с московской пропиской, живущих за
рубежом. Они могут просто купить себе место, и
никаких правовых препятствий войти в состав
областного парламента нет. В принципе и сегодня у
нас есть парламентарии, прописанные в Москве.
Например, Штейнберг приезжает на сессии, выполняет
свои обязанности, жалоб со стороны населения, его
избравшего, нет. Почему другой не может? Мы вообще
можем получить в своем парламенте 30 москвичей,
поскольку у нас нет ограничений по месту жительства,
и право быть избранным в любом регионе закреплено
решением Конституционного суда. У нас есть депутаты,
представляющие улан-удэнский бизнес. На западе
области мы видим признаки экспансии красноярского
бизнеса. Что мешает им прийти в парламент и вести
свою политику? Что из Красноярска час лететь, что из
Братска или из Якутска. В сопредельных территориях,
у которых есть интерес развернуть внутреннюю
политику Иркутской области по интересному им
вектору, есть смысл использовать новый правовой
ресурс. Конечно, можно рассуждать, что иммунитетом
является зрелость нашего избирателя, который
предпочтет местных кандидатов варягам. Но вполне
может быть так, что первые трое в партийном списке
могут быть жителями области, людьми, которых мы
знаем, а за ними могут стоять совсем другие. С точки
зрения людей, которым необходимо получить влияние на
политику Иркутской области, новая избирательная
система дает большие возможности. Не случайно,
инициатива ее создания идет не снизу от региона, а
рекрутирована сверху. Не случайно и то, что
большинство партий были зарегистрированы в конце
прошлого года. Но самая большая опасность не в этом.
Новой правовой возможностью обязательно попытается
воспользоваться криминал.