Среди прочих вопросов социологи попытались выяснить, как наши
сограждане относятся к политикам и политическим партиям и насколько они
готовы им доверять. Вот так, по мнению опрошенных, располагается сегодня
степень влияния разнообразных общественно-политических структур:

Вопрос: Какую роль играют в жизни Российской Федерации?

Слово Алексею Левинсону: «Первая строка — далеко не первое доказательство
того, что президентской республикой готово видеть нашу страну подавляющее
большинство, а вот парламентской — меньшинство. Коммунисты перестали
выступать под лозунгами парламентской демократии, правые партии и не
заикаются об этом, защитников у российского парламентаризма сейчас нет.
Что же касается президента, то он, по мнению граждан, установившемуся еще
во времена Горбачева, играет ведущую роль. Соответственно, полученные
результаты нас не удивляют, как и не удивляет то, что в представлении россиян
олигархи являются чуть ли не хозяевами страны. При Ельцине между
президентом и олигархами немалое число людей видело определенную связь,
но при нынешней власти лишь очень небольшое количество людей готово
сказать, что за спиной Путина стоит кто-то из «денежных мешков».

При этом респонденты, как правило, не помнят имен и воспринимают
олигархов «вообще». Помнят одного Березовского и еще немножко
Гусинского. А вот Абрамовича и других, похоже, почти никто не знает. В
приведенной таблице мы видим, что мало-помалу возвращается авторитет к
СМИ, авторитет правительства «висит» на авторитете президента, и
вооруженные силы россияне продолжают признавать важным
государственным институтом (правда, нипочем не желая отдавать своих детей
в армию)».

По мнению Алексея Левинсона, интерес вызывает последняя позиция в правой
графе. Для жителей России по-прежнему важной является власть на уровне
субъекта федерации. «Для жителей многих областей губернатор фигура не
менее, а порой и более важная, чем Президент Российской Федерации», —
уверен Алексей Георгиевич.

Кому же доверяют россияне, так сказать, персонально?

Назовите пять-шесть политиков, которым вы доверяете

Для того чтобы получить графический файл сделайте запрос на wm@vsp.ru В заявке укажите наименование и дату выхода документа.

Получить графический файл

Алексей Левинсон прокомментировал эту таблицу так: «То, что Зюганов
всегда может рассчитывать на 15-19% — это факт, установленный очень давно, и
на этот показатель ничто не влияет. Авторитет Касьянова — это авторитет
правительства. А вот показатель Жириновского — это вещь весьма эластичная. Я
не рискну утверждать, что цифра означает, что Жириновскому доверяют 9%.
Скорее это означает его скандальную известность».

Интересно другое: исследование показало, как невысоко стоит авторитет
лидеров правых партий. Если Явлинский продолжает как-то держать свои
«депутатские» 6%, то прочие правые скатились в область 4% и менее
процентов, то есть вблизи зоны ошибкит. Авторитет недавнего лидера правых
Сергея Кириенко, например, колеблется в районе 2%, так сказалась его работа
в качестве полпреда президента.

Алексей Левинсон уверен, что противостояние коммунистов и демократов
потеряло силув качестве главного противоречия современности. По крайней
мере, такое впечатление складывается в результате интервью с респондентами
в разных уголках России. Это не есть отказ выражать свои политические
симпатии, скорее можно говорить об определенной смене ориентиров. Об этом
свидетельствует ответ россиян на следующий вопрос:

За какую партию Вы бы проголосовали в ближайшее воскресение?

(данные за февраль 2003)

(Это проценты от общего числа опрошенных, они лучше говорят о
сегодняшнем авторитете партий. Обычно ВЦИОМ публикует проценты от
числа намеренных участвовать в выборах, они ближе к тому, что произойдет
на выборах).

По данным групповых дискуссий, проведенных в разных регионах,
приходиться сделать следующие выводы. Во-первых, россияне в большинстве
своем программ партий не знают. Более того, после того, как социологи
предлагали людям «придумать» некую программу, которая, по их мнению,
соответствовала бы той или иной партии, то все воображаемые программы
получались усредненно-одинаковыми. Фантазия людей приписывала и
«правым», и «левым», и «средним» некий набор патерналистских лозунгов. Это
уже не «красные» коммунистические воззрения, но явно еще с «розовым»
оттенком. Более того, похоже, что россиянам партийные программы вовсе не
требуются. Все партии воспринимаются как-то абстрактно, в целом, и никто из
обывателей не собирается всерьез анализировать их политические воззрения.

Алексей Левинсон констатирует, что попытки получить от россиян
представления «о партиях вообще» дали набор неких стереотипов, которые
характеризуются крайней формой популизма: «О целях деятельности партии
или ее лидера люди говорят так: «Партия (ее лидер) должны думать о народе».
Но на вопрос, что должна делать эта партия, у россиян нет четкого ответа.
Она должна существовать — и все. Очень важно, чтобы у партии было
красивое название. «Единство» — хорошее название. «За что борется
«Единство»? Оно борется за единство!» Звучит очень хорошо, и вопросы
«для чего, зачем?» здесь уже не уместны. «Единая Россия»
— хорошее название.
Все понимают, что Россия должна быть единой. «Отечество», «Наш дом —
Россия» — тоже хорошие названия с этой точки зрения. Главное, чтобы
присутствовало слово с большой буквы и слово, говорящее о чем-то
хорошем».

В целом можно сформулировать несколько признаков «партии нового типа»,
существующей в представлении россиян:

без программы

но»думает о народе»

без выдающегося лидера

без действий

с хорошим названием

одобрена правительством

Естественно, что все выше сказанное очень легко прилагаемо, например, к
партии «Единая Россия». Но это не обязательно: просто именно такие
ожидания демонстрируют россияне, а уж потом конкретные партии в той или
иной степени стараются им соответствовать.

Однако, по мнению Левинсона, те, кто попытается слепо следовать подобному
шаблону, может ожидать разочарование. Дело в том, что наши
соотечественники публично (выступая на собрании, беседуя с интервьюером)
склонны демонстрировать одни императивы, а в приватной жизни
руководствоваться совершенно иными, порою диаметрально
противоположными. Соотношение между публичной и приватной
модальностью выглядят примерно следующим образом:

Две жизни российского гражданина

Нужно отметить, что здесь термин «приватная жизнь» используется для
обозначения той сферы жизнедеятельности, в которой существует, например,
мелкий и средний бизнес — сферы межличностных отношений и родственных
связей, «ты мне — я тебе». Выясняется, что на самом деле в этой сфере не
работают стереотипы публичной жизни, здесь руководствуются системой
взаимных обязательств, правилами, принятыми в среде криминала и, как ни
странно, законодательством Российской Федерации. Так, например, борясь с
невыплатой заработной платы, работники бюджетной сферы все охотней
пользуются для решения своих вопросов судебными инстанциями.

«Рано или поздно, но интересы, осознаваемые обществом именно в этой,
приватной, сфере, потребуют поддержки, — считает Алексей Левинсон. —
Тогда-то и станут востребованы политические партии, реально выражающие
интересы той или иной группы населения. Это не произойдет на этих думских
выборах, возможно, не произойдет и на следующих. Но рано или поздно так
будет».