Спектакль иркутского академического драматического театра имени Охлопкова «Осенние
скрипки», поставленный режиссером, заслуженным артистом России
Геннадием Гущиным по пьесе Ильи Сургучева, как и вальс, звучащий в нем,
полон любви. Она, эта любовь, рассматривается во всех ракурсах, проявляется
в интригах, свойственных только любви.

Геннадий Гущин поставил пьесу, которую в постановке Московского
художественного театра еще при жизни К.С.Станиславского критиковали за
мелодраматизм и подражательство не то Чехову, не то Тургеневу. Классикой в
привычном понимании значения драматургии она не стала, но постоянно
притягивала внимание театра на протяжении всего ХХ века, в начале ХХI
«Осенние скрипки» вновь появились в Москве, в постановке режиссера
Романа Виктюка.

В пьесе нет ярко выраженного действия. Она — он — они. Муж узнает об измене
жены, а жена во имя спасения добрых отношений в семье затевает интригу,
уговаривая любовника жениться на своей падчерице. Так начинается игра
взрослых людей, в которой за основу взяты чувства. Как просто, на первый
взгляд, может разрешиться любовный адюльтер, который и осуждать не надо,
во все времена он был и остается тривиален. Да, если это просто похождения
циничных людей с опустошенными сердцами. Но сколько страстей может
пережить человек, воспринимающий любовь как талант, как Божий дар,
ниспосланный ему свыше.

Жанр мелодрамы Геннадий Гущин переводит в настоящую драму, в которой
внутреннее состояние героев, их муки и страдания — путь испытаний, которым
они должны пройти. Путь, на котором встречается запретная любовь. Вот
здесь и проявляется суть человека, переплетение его эгоистического и
альтруистического начала. Они живут, дышат, задыхаются, а мы, зрители,
становимся свидетелями движения их раненых душ.

В спектакле очень важна его стилистика, вернее стильность, по духу, всей
атмосфере уводящая нас в начало ХХ века — «серебряного», как его сегодня
называют. Она реальна и в то же время кажется придуманной, полной какого-то
странного излома, и не только в душевном состоянии человека, но и его
пластической выразительности. Определить форму спектакля режиссеру
помогает сценограф, заслуженный деятель искусств Украины Юрий Суракевич,
который пространство сцены освобождает от деталей — только небольшой
столик, стулья, красавец-рояль и скамеечки. Уровень планшета не поднимается,
как часто бывает, наоборот, опускается в нулевой этаж. Вся декоративность
оформления сосредоточена в полотнах, их желтовато-золотистом колорите,
символизирующем осеннюю зрелость. Сцена очень красива, как и люди,
проявляющие себя на ней в истории, которую, если ее определять одним
термином, можно назвать воспитанием чувств.

Варвара Васильевна — заслуженная артистка России Елена Мазуренко, именно
она начинает странную игру, полную потрясений. Все, казалось, должно
отвратить от героини: и изворотливость ума, и четко продуманный план,
которому она следует неукоснительно. Но актриса своим естеством,
искренностью, в которой очевидно, что ее ложь во имя спасения, сразу
завоевывает симпатии. Она притягивает зрительское внимание не только
интригой, которую благодаря автору разыгрывает на сцене, но
и игрой тонких переливов души своей героини.

Вот она на свидании в парке. Милая дама появляется на велосипеде —
нежная стилизация эпохи, которая безвозвратно утеряна нашим поколением.
Елена Мазуренко произносит текст, чуть кокетничает и кружит, кружит,
скрываясь за кулисами, объезжая скамейку и любовника, сидящего на ней.
Потом будет игра с прутиком, странная попытка вальсировать одной в
огромном пространстве сцены и остановка: ее просьба
— не прихоть, а твердое решение. Но это все еще игра,
представление Варвары Васильевны о вечной
любви, хранительницей которой она собирается оставаться.

Реальность вместе с душевными муками, израненным, исхлестанным, как тем
прутиком из парка, сердцем, придет, когда она увидит переливающуюся
от нее к падчерице любовь. Именно в этой сцене звучит вальс, мелодию которого
можно будет остановить только захлопнувшейся крышкой рояля. А до этого она
играла, то затихая, то набирая неистовый темп, почти в судороге, в корчащемся
неистовстве, обмороке. В сцене с Верочкой — ласковая и разъяренная тигрица,
готовая задушить соперницу своими поцелуями.

Разговор с мужем, и снова ложь. Ничего не было?! Спасая свою честь, доброе
отношение мужа, наконец, любовь молодых людей, она испепеляет, уничтожает
себя как женщину. Впереди угасание, серебряные нити в волосах, опустошение
души и размеренная, скучная жизнь в маленьком
провинциальном городке. Она совершила полный благородства и великодушия
поступок, на который способна только настоящая женщина.

В роли Варвары Васильевны у Елены Мазуренко странная, не то напевная, не то
надрывная речь, кажущаяся в своей характеристике ровной и почти
монотонной. Контрастом служит ломкое, постоянно меняющееся в настроении,
порывистое и нервное передвижение по сцене. Ходит она торопливо, бегает,
мечется, и эти метания соответствуют амплитудам движений ее души. Зрелая,
тонкая, эмоционально выверенная работа актрисы.

Но одна скрипка не могло бы звучать в полную силу, если бы она только
солировала. Гущину удается создать в спектакле
великолепный ансамбль, в котором каждый инструмент исполняет свою партию
ясно и полно, как и положено нежнейшему из инструментов. Режиссеру
удается определить общий тон спектакля, в котором голоса, как и сердца,
настроены на задушевный и очень тонкий лад.

Соло Дмитрия Ивановича Лаврова, мужа, — заслуженного артиста России
Владимира Орехова в исполнении отведенной ему роли многосложно. В
первой картине, с повязкой на глазах, он определяет фальшь поведения жены по
звучанию голоса. Орехов, как камертон, чувствует сбивающиеся звуки, пытаясь
понять причину этой фальши. В переливах от восторженного к строгому,
с верой в святую ложь, в сомнениях его герой понимает, что жизнь сложна и
состоит не только из верных в любви отношений. Он тоже воспитывает свои
чувства, учится умению прощать.

Молодая пара: Верочка Анастасии Шинкаренко и Виктор Иванович
Александра Дулова — эти актеры в разных проявлениях становятся достойными
партнерами старших коллег по сцене. Верочка открыта для любви,
радостного мировосприятия, она доверчива, но становится неумолимой, когда
понимает, что рядом соперница. Завоевав любовь, своего
избранника она уже никому не отдаст.

Может быть, Александр Дулов — Виктор Иванович несколько однообразен в
проявлении чувств к очень разным и непохожим женщинам, в любви он
великодушен и не более того. С другой стороны, в отношениях
и с Варварой Васильевной, и с Верочкой он ведомый. Проявиться в мужских достоинствах,
собственно, у него нет возможности: сначала полюбил одну, потом другую, как
говорится, одной любви на всю жизнь мало:

Яркая работа у Виктории Инадворской. Актриса почти неузнаваема в роли
служанки Груши — большеглазая, краснощекая, неуклюжая красавица,
терпеливо ухаживающая за швейцаром Василием (актер Юрий Десницкий). В
этих отношениях тоже своя гармония, и свой конфликт, и разочарование
молодого сердца в предмете воздыхания. Но, даже усомнившаяся в любви,
Груша все равно хватает чемоданы и тащит их вместо Василия, нимало не
смущаясь своего абсолютного подчинения мужской воле.

Только обозначенную в пьесе картину объявления помолвки молодых людей
Геннадий Гущин разворачивает в массовую сцену, в которой ярко выражены
характеры жителей небольшого городка. Все любезны, и все так и норовят
подсмотреть в «замочную скважину» за хозяевами дома. У молодых гостей свои
отношения, среднее поколение не прочь перекинуться в картишки.
Колоритен заслуженный артист Николай Дубаков, исполнитель песни «Мельника».
Актер поет, комментируя текст для тех, кто не понял содержания. Эта массовая сцена
нужна режиссеру, чтобы определить атмосферу, окружающую основных героев
спектакля, ее сплетенную заурядность и в общем-то царящую скуку.

Очень важен финал, в котором происходит только одно: Верочка прощает
Варвару Васильевну, наконец понимая всю жертвенность ее поступка. Объятия
соперниц: А до этого была тягостная, напряженная тишина двух сидящих за
столом пар — молодой, отправляющейся в свадебное путешествие, и взрослой,
которой суждено оставаться жить в городке, утопающем в снеге. Все объяснено,
все давно понятно, но как выйти из молчания, этого угнетения чувств?

Выход — в воспитании чувств, считает Геннадий Гущин, которому удалось
привести героев спектакля к очищению. Пройдя через боль, страдания и
унижения, сохранив благородство, все они освободились от испепеляющих
душу страстей. Спектакль тем и хорош, что, не назидая, он предлагает
каждому сидящему в зале последовать примеру героев.