Передо мной фото уже более чем сорокалетней давности.
В центре снимка Франц Таурин, Гавриил Кунгуров, Лев
Кукуев, Елена Жилкина, Василий Трушкин, Виктор Киселев,
Марк Сергеев. Вокруг них более полусотни лиц: Александр
Вампилов, Алла Стародубова, Иннокентий Новокрещенных,
Валерий Алексеев, Леонид Ханбеков, Александр Гайдай,
Василий Васильев, Андрей Румянцев, Виктор Соколов…

Только что закончились трехдневные словесные баталии
по строчкам, по образам, по идеям будущих произведений.
Только что большая стопа рукописей превратилась в груду
исчерканных, искромсанных черновиков. Только что отзвучало
напутствие будущим литераторам писателя Франца Таурина
— и тут как тут фотограф со своей неуклюжей цаплей-треногой:
давайте сделаем снимок участников областного совещания
молодых авторов!

С тех пор по нескольку книг стихов вышли в свет у ангарчан,
участников той давней, майской 1959 года, конференции
«Молодость. Творчество. Современность».

На первую конференцию представил Валерий Алексеев большой
том рукописной книги стихов. Руководители секции поэзии
оставили от нее лишь несколько строчек: все остальное
надо переделывать, чтобы рукопись могла стать книжкой.
Лишь через три года, в 1962 году, с кратким вступлением
Марка Сергеева книжка «Закон движения» начинающего
поэта Валерия Алексеева пришла к читателю.

Жизнь стихи проверяет

испытать!

19 стихотворений книжки — размышления о жизни, о природе
Сибири, об Ангарске, Иркутской ГЭС, о Саянах, о Байкале.
Почти у всех начинающих есть такие вот стихи, такие
проходные строчки размышлений о творчестве…

Но и в той, первой, книжке были две темы, которые пройдут
у Валерия Алексеева и через другие книги, и через поэмы,
и через журнальные публикации: огненные годы войны и
нерасторжимая связь времен.

А через год под купол

затяжной…

«Первый прыжок», «Старая церковь», «Стихи о погибшем
товарище», «Баллада о шпаге», «Невеста героя», «Когда
к себе домой», «Семейный альбом», «21 июня 1941 года»,
«Савеловский вокзал», «3 процента», «Станция Свеча»,
«Путешествие из Петербурга в Ленинград» именно об этом
— о духовной неразрывности поколений.

Как поэт, Валерий Алексеев неутомимо работал над строчкой,
над образной системой стиха, добиваясь, чтобы завершенным
и цельным стало стихотворение, чтобы запомнился использованный
им поэтический троп. Лирический герой поэта влюбленно
смотрит на мир, не боясь декларировать: «Я люблю этот
мир, эту землю…»

Книжки стихов «Паводок» и «Станция Свеча» показали,
как трудно поднимался к профессиональной работе литератора
Валерий Алексеев. Налет суровости, сдержанности, поиска,
иной раз незавершенность мысли просматривается в
«Паводке». В. Алексеев чутко слышит аллитерацию, широко
пользуется омонимической рифмой: «Враг был под Клином,
а на Клине сошелся клином белый свет…», «Хожу, плечом
качаясь вечности, где добродушный Иван-чай сам с непритворною
сердечностью давно зовет меня на чай», «Рыжеголовой
коршунихою парило солнце надо мной, и, как мираж над
Коршунихою, висел густой июньский зной»…

Его «Станция Свеча», на мой взгляд, — не сборник стихов,
а действительно книга стихов: в ней несколько циклов
стихотворений, в ней строже и отчетливей прослежена
гражданственность позиции поэта, линия, главная в творчестве
Валерия Алексеева: восхищение мужеством людей труда,
воспоминания о боях, о пройденных дорогах и — постоянное
недовольство собой, сделанным: «Пишу всю жизнь, не зная
лени, но сознаю на склоне лет, что до грядущих поколений
дойдет лишь мой автопортрет…»

Немало времени Валерий Анатольевич Алексеев отдал работе
с начинающими поэтами в литературном объединении Ангарска,
изучению творчества своих собратьев по перу: он пишет
критические статьи и литературные портреты иркутских
поэтов, работает над новой книжкой стихов, публикуется
в периодике.

В ангарских газетах Валерий Анатольевич Алексеев несколько
последних лет печатает свои воспоминания под названием
«Встречи с Булатом». Это поэтический образ — он вобрал
в себя воспоминания и о Булате Окуджаве, и о булатном
времени, в котором жил сам поэт: он в войну в окопах
был под снарядными ливнями, мерз на сибирских лесоповалах,
за колючей проволокой был в рядах первостроителей города
Ангарска, с которым на полвека связал свою судьбу…
И теперь, как заявляет поэт, он в свои восемдесят лет
может смотреть на мир со своей поэтической колокольни.

Именно так — «Баллада о колокольне» — он назвал свою
отчетную книгу, вышедшую в серии «Сибирская лира» в
Иркутске в 1992 году. Именно тогда, через многие годы,
он был наконец-то реабилитирован…

Моя колокольня в степи Оренбургской стоит,

и линиях, бегущих по руке…

Частенько перечитывая стихи Валерия Алексеева, отмечаю,
что многие строки его, некоторые произведения засели
в памяти: «Савеловский вокзал», «На Безымянной мерзлоте»,
«Старая церковь», «Домик в Малаховке», «Буряты не стреляют
лебедей», «Баллада о шпаге», «Закон движения», «Слово
о новом городе» (кстати сказать, этими строками открывалась
юбилейная, к полустолетнему рождению города, книга —
«Ангарск на рубеже столетий»).

Нелегкой литературной тропой шел В. Алексеев.
Суровым, но необходимым назвал
он в одном из своих стихотворений путь поэта.

Одно я знаю: легче быть убитым,

мой порохом пропахший медальон…

Согласимся с литератором: суровым и необходимым был
и запечатлен в книгах «Станция Свеча», «Еще не вечер»,
«Созвездие Стрельца», «Баллада о колокольне» путь сибирского
поэта Валерия Алексеева, раздумавшегося в «Святогорском
монастыре» о Пушкине:

Увидеть бы грядущего юнца,

Возьмет ли в трудный час ее с собою?!

* * *

Иркутское региональное отделение Союза писателей России
сердечно поздравляет старейшего поэта Приангарья, ветерана
войны и труда Алексеева Валерия Анатольевича с
80-летним юбилеем!

Счастья вам, дорогой Валерий Анатольевич, крепкого
здоровья и новых ярких книг!

* * *

«Восточно-Сибирская правда» присоединяется к поздравлениям
в адрес юбиляра, желает ему всего самого доброго!