Несмотря на усыпляющую риторику, присмотреться к очередному
всекитайскому собранию коммунистов стоит самым внимательным
образом. Во первых, на съезде произошло таки историческое событие:
шесть человек из состава нынешнего постоянного комитета Политбюро
ЦК КПК, в том числе председатель КНР Цзян Цзэминь, в список
кандидатов в состав нового ЦК партии не включены. Из прежнего состава
высшего руководства партии в списке остался лишь заместитель
председатель КНР Ху Цзиньтао. Это означает, что славное «третье
поколение» китайских руководителей твердо намерено уйти с
политической авансцены, уступив дорогу «молодежи». Ожидается, что
именно партии и страну возглавит именно Цзиньтао, и произойдет это
буквально на днях: новый ЦК будет избран 14 ноября, а Политбюро и его
Постоянный комитет — 15 ноября.

Помимо здравиц и традиционных заклинаний, на съезде решено к 2020
году завершить «полное создание среднезажиточного общества» и
увеличить к 2020 году валовой внутренний продукт КНР в 4 раза. Такого
прогресса китайские коммунисты надеются достичь путем дальнейшей
реализации идеи «тройного представительства» — это когда компартия
опирается не только на пролетариат и крестьянство, но и на сознательных
представителей предпринимательских кругов. Формулировка несколько
расплывчатая, но нужно признать, итоги «тройного представительства»
достаточно впечатляют: последние несколько лет китайская экономика
росла по 9% в год.

Насколько победные реляции 16 съезда соответствуют реальной
действительности, сказать сложно, мешает толстый слой
пропагандистского лака. Тем не менее, кое-какие проблемы все-таки
просвечивают. Достаточно много места на съезде было посвящено борьбе
с «разложением кадров» (напомним, что у нас это называется коррупция и
казнокрадство). Борьба с разложением в рядах КПК никогда не
прекращалась, но в последние годы соблазны стали особенно велики, да и
предприниматели теперь стали коммунистам социально близкими. Фраза
«Всех разложенцев без исключения следует выводить на чистую воду и
сурово наказывать, без всякого снисхождения» вызвала на съезде бурные
и искренние аплодисменты зала. Учитывая, что несколько раньше Цзян
Цзэминь предостерег, что «построение в Китае демократии в том виде, в
котором она существует на Западе, невозможно», остается
посочувствовать тем, кого коснется суровая длань китайского
правосудия. Впрочем, насколько эта борьба будет эффективна, большой
вопрос.

Есть и другие проблемы, с которыми Китаю придется столкнутся в
нынешнем столетии. Это и рост населения, и диспропорции в
экономической географии (неразвитые центральные провинции по
прежнему висят камнем на шее у динамично развивающихся прибрежных
южных районов), и урегулирование взаимоотношений с Тайванем. Кроме
того, специалисты прогнозируют в КНР бурный распространение ВИЧ,
данные о котором в Китае тщательно скрывают.
Для нас на сегодняшний момент важным остается только один пункт
повестки дня: каким образом пришедшее к власти «четвертое поколение»
китайских руководителей намерено выстраивать отношения с Россией.
Ведь если «поколение Цзяна» было генетически связанно с СССР,
обучалась в наших узах и академиях, то биография лидеров китайского
будущего формировалась в эпоху жесткой конфронтации. Пока больших
оснований для беспокойства нет: в прошлом году Ху Цзиньтао уже в
неофициальном ранге «преемника» посетил Россию и встречался с
Владимиром Путиным. После встречи на высшем уровне Китай
разместил на российских заводах ряд военных заказов. Определенный
сдвиг наметился и с реализацией других проектов в области
международного сотрудничества. Важно, что оружие, полученное от
России, Китай намерен разместить на своих южных рубежах, для
ускорения решения своих проблем с Тайванем. Однако рано или поздно,
распространение китайского влияния на юг будет остановлено: куда тогда
направят свои взгляды китайские политики?