Губернатор — это не только глава администрации
субъекта Федерации, не только руководитель-
хозяйственник. Это фигура политическая, причастная к
решению государственных вопросов на самом высоком
уровне. Сегодня мы беседуем с губернатором Иркутской
области Борисом ГОВОРИНЫМ, и тема нашего разговора —
место, которое занимает субъект Федерации и его
руководитель в системе государственной власти.

— Борис Александрович, прошло уже более двух лет с
момента образования федеральных округов. Как вы
оцениваете место Иркутской области в Сибирском
федеральном округе?

— Образование федеральных округов — реализация
воззрений Президента Российской Федерации о
сокращении дистанции между государственной властью и
территориями. Подчеркиваю: о приближении власти
Президента к территориям. Это главное, а нарезка
округов — это определенная условность. Можно было
сделать четыре округа, можно — двадцать. То есть это
некие такие вкусовые, технические вещи. Главное — это
реализация задач, которые были возложены Президентом
на руководство округов.

Президент пришел к управлению страной в условиях
сильной суверенизации субъектов Российской
Федерации. Во всех субъектах было значительное число
законодательных актов, противоречивших федеральному
законодательству. И главной поставленной задачей было
наведение порядка в правовом пространстве Российской
Федерации, приведение его в соответствие с нормами
федерального законодательства. И эту задачу, мне
кажется, через механизм округов удалось исполнить на
достаточно хорошем уровне.

Вторая компонента — это координация деятельности
территориальных органов федеральной власти. Здесь
ситуация сложнее: федеральный центр делегировал в
округа ряд полномочий. В первую очередь это касается
силовых министерств и ведомств: у МВД появились
главки в округах, Генеральная прокуратура
делегировала заместителей Генпрокурора, создал
соответствующую структуру Минюст. Создавалась модель,
согласно которой часть исполнительных функций,
которая находится в руках и других государственных
учреждений, могла бы также быть передана в
федеральные округа. Но пока, по моему пониманию,
процесс перераспределения функций между федеральным
центром и округами сейчас законсервирован.

Мне кажется, за два года работы федеральных округов
те задачи, которые поставил Президент Российской
Федерации, исполнены, и я думаю, что какие-то
глобальные преобразования в плане наделения
федеральных округов дополнительными полномочиями
ожидать не приходится. Дальнейшее развитие событий
связано с выборами 2004 года. Не исключаю, что после
этих выборов события будут развиваться по абсолютно
новому сценарию.

— То есть оценка эффективности федеральных округов
будет связана с тем, насколько успешно окружные
администрации будут участвовать в федеральных
выборах?

— Администрации округов вообще активно участвуют во
всех выборах. Не надо закрывать глаза на то, что и в
губернаторских выборах, и в выборах Законодательного
собрания администрации федерального округа принимали
самое деятельное участие. Это касается и нашего,
Сибирского округа, и других территорий, и это было в
достаточной степени известно. Вспомните, например,
участие полпреда Пуликовского в Приморском крае.
Позиционирование было в Поволжье, и в Центральном
округе, и так далее. И раз уж в округах работают
полномочные представители Президента, то будьте
уверены: они станут проводить установки
администрации Президента и на выборах главы
государства, и на выборах в Государственную Думу.

— В Сибирском федеральном округе помимо аппарата
полномочного представителя Президента действует
Межрегиональная ассоциация «Сибирское соглашение». Вы
являетесь председателем МАСС, и как вы считаете,
удается ли «Сибирскому соглашению» находить общий
язык с представительством Президента в СФО?

— Мы стараемся не конфликтовать. Это раз. Более
того, мы ищем способы максимального интегрирования
работы МАСС и СФО. И это в наших общих интересах — как
регионов, так и округа. Наиболее ярким проявлением
этой интеграции было участие «Сибирского соглашения»
в разработке концепции развития Сибири и Дальнего
Востока, и ее представление в Правительстве
Российской Федерации. Напомню, что необходимость
создания такой программы обозначил Президент во время
совещания в Новосибирске. Это, кстати, говорит в
пользу Президента: Путин очень динамичен, он видит
проблемы регионов не из окон своего кремлевского
кабинета, он постоянно бывает в субъектах Российской
Федерации — и на Дальнем Востоке, и в Сибири. Так
что знает о проблемах наших территорий не понаслышке.

А проблемы у Сибири и Дальнего Востока во многом
общие. Это низкая плотность населения, и его отток
продолжается. Называются разные цифры, перепись
покажет точнее, но, по крайней мере, считается, что
на огромных площадях за Уралом живет лишь 24 млн.
человек. Невысокий уровень жизни, отсутствие
перспективы заставляют граждан уезжать в более
устойчивые территории. С другой стороны, здесь
накоплены ресурсы промышленного капитала, научный
капитал, образовательный, инфраструктурный. Поэтому
Президент понимает, что необходимы специальные меры,
которые бы позволили, во-первых, повысить
привлекательность жизни на территории Сибири и
Дальнего Востока и, во-вторых, создать перспективы
для завтрашнего дня.

Так вот, при разработке концепции значительную помощь
администрации Сибирского федерального округа оказали
Межрегиональная ассоциация «Сибирское соглашение» и
Сибирское отделение Академии наук. Это один из
наиболее ярких примеров. Есть и другие примеры
успешного сотрудничества, когда мы проводили
обсуждение реформы электроэнергетики, реформы
железнодорожного транспорта и жилищно-коммунальной
сферы, вопросы функционирования угольного рынка.
Практически все злободневные проблемы, которые
существуют в обществе, являются предметом совместного
обсуждения на заседаниях совета Сибирского
федерального округа и Межрегиональной ассоциации
«Сибирское соглашение».

То, что полномочный представитель Президента
участвует в обсуждении этих тем, получает информацию
из первых уст людей, которые реально управляют
территориями, — большой плюс. Он имеет возможность
интегрировать полученные оценки и затем представлять
уже от имени Сибирского федерального округа
Президенту и Правительству РФ, так что
Межрегиональная ассоциация «Сибирское соглашение» — это
огромное подспорье для аппарата полномочного
представителя.

— Принято ли между руководителями субъектов
Федерации обсуждать какие-то проблемы, делиться
опытом? Как складывается общение внутри
губернаторского корпуса?

— Конечно, самой эффективной площадкой для общения
губернаторов был Совет Федерации. Именно там
устанавливались личные контакты,
взаимное уважение, а подчас и настоящая дружба.
Сейчас Госсовет не дает такой возможности общения:
его заседания ограничены рамками повестки дня. Конечно, и там
существуют рабочие группы, объединяющие
представителей разных уровней власти, включая и
губернаторов, которые участвуют в подготовке тех или
иных вопросов. Кроме этого губернаторы и
председатели Законодательных собраний субъектов
Сибирского федерального округа общаются в рамках
межрегиональных ассоциаций и советов, разного рода
комиссий и комитетов, которые созданы на окружном
уровне. Есть разного рода депутатские слушания,
которые проводятся в федеральном центре. Все это
площадки, где происходит взаимодействие губернаторов
друг с другом, на которых развиваются не только
формальные, но и личные отношения.

— А как складываются взаимоотношения с
представителями «политического Олимпа», с
администрацией Президента, лично с Владимиром
Путиным?

— Сегодня Президенту небезразлично, кто возглавляет
тот или иной субъект Российской Федерации. От умения
или неумения конкретного человека зависит ситуация
на той или иной территории РФ. В составе
администрации Президента действует соответствующий
территориальный блок, который взаимодействует с
субъектами Федерации. Лично Президент РФ контакты с
губернаторами осуществляет в разных формах, например,
он может непосредственно приехать на территорию и
высказать свою позицию на те или иные вопросы
внутренней и внешней политики в ходе личной беседы.
Пожалуй, эта форма наиболее эффективна. Есть вариант,
когда руководители субъектов собираются для встречи с
Президентом на уровне федерального округа. Там тоже
идет диалог между Президентом и губернаторами, и там
тоже обе стороны друг друга слышат. Наконец, есть
работа в Госсовете и в рабочих группах, когда
с участием администрации Президента готовятся
конкретные вопросы. Это тоже площадка, на которой
Президент обозначает свои взгляды (если мы говорим о
Госсовете, то нельзя не упомянуть, что статус
Государственного Совета не прописан в Конституции,
это орган совещательный, консультационный). Наконец,
еще одна форма взаимодействия губернатора с
Президентом — когда он включает губернаторов в
состав делегации, отправляясь с зарубежным визитом
(для нас, например, очень важны взаимоотношения
России с Китаем и Монголией).

Так что Президент РФ наработал самые различные формы
взаимоотношений с главами регионов. Это многообразие
позволяет руководителям субъектов Федерации получать
представление о позиции, которую занимает Президент
по широкому кругу вопросов напрямую, без посредников
в лице прессы или телевизионного экрана. В равной
степени и у губернаторов есть возможность довести
свой взгляд на ту или иную проблему, как говорится,
до самого верха.

Яркий пример взаимоотношений такого рода — ситуация
вокруг объединения Иркутской области с Усть-Ордынским
Бурятским автономным округом. Мы обсуждали эту тему с
Президентом РФ, когда он был у нас на отдыхе в
Байкальске, и я из первых уст знаю, как хотел бы
видеть ход этого процесса Президент. И при решении
этого вопроса мы находимся в постоянном контакте с
администрацией Президента, с аппаратом полномочного
представителя Президента в Сибирском федеральном
округе.

Мы понимаем, что жизнь показала: на сегодняшний день
отдельное существование округа и области теряет свою
актуальность. Этот процесс не носит некий
политический характер, это просто желание
восстановить то, что уже проверено временем. Поэтому
меня удивляют некоторые участники этого процесса,
которые в средствах массовой информации пытаются
найти новое название этому объединению:
«Прибайкальский край» и так далее. Есть традиция,
согласно которой область или край носит название,
связанное с региональной столицей. Поэтому тут ничего
нового придумывать не надо. Главная задача ведь не
изменить название, а учесть интересы жителей
Иркутской области и Усть-Ордынского округа, создать
условия для повышения качества жизни. Я думаю,
что и для бурят, и для русских, которые живут на
территории Усть-Ордынского округа, важно, чтобы в
процессе объединения они получили преимущества,
реальную перспективу повышения качества жизни.

Я убежден, что мы в состоянии соблюсти все требования
федерального закона, который дает правовую основу для
этого объединения, четко отрабатывая все этапы этого
объединения. Для нас, безусловно, очень важно, чтобы
Москва учла интересы жителей Иркутской области и
Усть-Ордынского округа. В первую очередь должны быть
проработаны вопросы межбюджетных отношений. Должны
быть учтены и требования энергетического комплекса
Иркутской области, и — обязательно! — гарантии
культурной автономии округа. Для нас это очень важно.
Почему? Потому что Иркутская область сама по себе
территория многонациональная, и учет интересов
бурятского народа, культурных и национальных
традиций, конечно, в процессе объединения должен
быть, несомненно, не на последнем месте.

Исходя из этого, можно прогнозировать следующее
развитие событий: вполне реально подойти к
концу 2003 г. к постановке вопроса об объединении на
референдум. И здесь мнение населения будет
определяющим. Проводить референдум достаточно
накладно, но в декабре 2003 г. как раз будут выборы
депутатов в Государственную Думу. Я думаю, что
федеральная власть в состоянии пойти нам навстречу и
дать нам на этих выборах площадку для проведения
референдума. К этому времени мы должны пройти
все стадии подготовки: представить от имени
руководства субъектов предложение Президенту РФ,
пройти необходимые консультации и согласования. Если
Президент поддержит наши предложения, то готовится
конституционный закон, определяющий механизм создания
нового субъекта Российской Федерации. Принципиальный
вопрос, который придется решать, — согласование
действующих нормативных актов и законов округа и
области. Этот пакет законов создавался с 1993-94 годов,
и необходимо будет учесть их равенство, участие,
сочетание и т.д. Здесь есть сложные вопросы, и поэтому
нужно все осуществлять в рамках действующего
законодательства.

— И все же нельзя умолчать о еще одном уровне
взаимоотношений. Губернатор должен общаться с
представителями корпораций, которые вкладывают деньги
в промышленность, экономику региона. Как происходит
диалог на уровне корпорация — губернатор?

— Конечно, для финансово-промышленных групп
губернатор интересен более других политических фигур,
поскольку людей, которые бы в большей степени
обладали политическими и административными ресурсами,
в регионе нет. Диалог в интересах области с
собственниками крупных финансово-промышленных групп
вести действительно необходимо. Поэтому у меня есть
контакты со всеми влиятельными бизнесменами,
работающими в Иркутской области, будь то Михаил
Ходорковский, Олег Дерипаска, Роман Абрамович, Захар
Смушкин или Виктор Вексельберг. И эти контакты имеют
систематический характер, причем осуществляются без
посредников, напрямую.

Возьмем, например, ситуацию, когда нефтяная компания
«ЮКОС» появилась у нас как собственник Ангарской
нефтехимической компании. С сентября 1997 года у меня
были контакты с Ходорковским, потому что была
проблема по Усть-Илимскому лесопромышленному
комплексу. И я всегда Михаила Борисовича призывал
прийти в регион и обеспечить интересы своего бизнеса
в сочетании с интересами региона. Я считаю, что
приход нефтяной компании «ЮКОС» в Ангарскую
нефтехимическую компанию позитивен для Иркутской
области. Ведь в лице ЮКОСа мы имеем компанию не
только с огромными капиталами, но и с понятной
политикой, которую они проводят не только в интересах
бизнеса, но и в интересах территории, на которой
работают.

Хорошие контакты у нас также сложились с другими
руководителями: с Дерипаской, Абрамовичем,
Мельниченко. Хотя, допустим, у нас сегодня есть много
вопросов к Андрею Юрьевичу Мельниченко по
развитию угольной отрасли в Иркутской области. Я
убежден, что далеко не все действия, которые сегодня
осуществляются менеджментом «Востсибугля», правильны
и полезны региону. На встрече, которую я провел в
сентябре в Москве с Мельниченко, я ему
высказал свои соображения по поводу несогласованности
действий менеджмента компании с руководством
Иркутской области. А такое взаимопонимание должно
быть, потому что эта компания не просто имеет
собственность на территории области. Стратегия
бизнеса компании серьезно влияет на общественные и
социальные процессы в регионе, а значит, тут есть
поле для взаимодействия.

Как один из позитивных примеров взаимодействия я
могу назвать обсуждение тарифной политики монополий.
Тогда по приглашению губернатора Иркутской области
вместе собрались представители
частного капитала «Иркутскэнерго» — Вексельберг,
Дерипаска, представители «МДМ группы» Мельниченко и
Мисевра. Необходимость таких переговоров была обусловлена
стремлением «МДМ группы» ежеквартально менять тарифы
на уголь. На
переговорах также присутствовал президент
Некоммерческого партнерства товаропроизводителей
Иркутской области А.И. Касьянов. Мне пришлось
убеждать участников, что подобного рода практика не
имеет ни теоретических, ни практических обоснований.
В итоге удалось сформулировать понятные,
предсказуемые, цивилизованные подходы к формированию
тарифной политики на энергоносители и на
железнодорожные тарифы, которые для экономики
Иркутской области являются макроэкономическими
условиями. Мы достигли принятия решения по стоимости угля,
поставляемого для нужд «Иркутскэнерго». В итоге
в декабре 2001 года был подписан договор-соглашение,
границы которого завершались маем 2003 года. Еще
пример: мы в 2002 году держим неизменными тарифы на
тепловую и электрическую энергию. Сейчас, задолго до
начала нового календарного года, уже обозначены
тарифы на энергоносители на 2003 год. Это все
результат системной ответственной работы с
собственниками финансово-промышленных групп,
работающих на территории Иркутской области.

Это непросто. Понятно, что все эти люди мне не были
знакомы, и вначале надо было просто с ними
познакомиться поближе. Узнать их взгляды и
устремления, познакомиться с их пониманием тех или
иных процессов, происходящих не только в области
экономики, но и в социальной и политической сферах.
Сейчас я твердо убежден, что у нас наладился рабочий,
повседневный контакт с собственниками крупнейших
компаний. Мы должны быть заинтересованы в том, чтобы
эти компании успешно работали, потому что в их руках
судьба десятков тысяч жителей Иркутской области.

Например, по инициативе компании РУСАЛ подобрана
площадка под строительство завода на 600 тысяч тонн.
СУАЛ готов сделать немалые инвестиции в пятую очередь
Иркутского алюминиевого завода. Словом, мы сейчас
видим шаги этих финансово-промышленных групп,
направленные на рост показателей экономики Иркутской
области, а следовательно, на обеспечение лучшей
наполняемости доходами бюджетов всех уровней. И это
дает нам в руки механизм для решения социальных
проблем территорий и конкретных граждан.

Все помнят, как шло становление новой экономической
реальности: через криминал, через взрывы автомобилей.
Сегодня это уродливое проявление борьбы за
собственность ушло в прошлое. Мы должны прийти к
пониманию того, что мир смотрит на нас: когда мы
говорим об инвестициях, когда мы говорим о том, чтобы
российские товары и российский бизнес принимался как
цивилизованный бизнес на Западе, мы должны исключить
из экономики криминальный фактор. Мы должны быть
заинтересованы, чтобы все условия
функционирования бизнеса на территории Иркутской
области были цивилизованными.

Сегодня мы говорим с финансово-промышленными группами
не только о их бизнесе. Сегодня мы говорим об
образовательной программе нефтяной компании «ЮКОС», о
том, как с помощью средств ФПГ будем модернизировать
нашу спортивную базу. В свое время Братский
алюминиевый завод значительную помощь нам оказал в
реставрации Иркутского драматического театра,
Сибирско-Уральская алюминиевая компания оказала
помощь в обеспечении современным медицинским
оборудованием областной клинической больницы. И таких
примеров достаточно много. Я вижу тенденции дрейфа
наших финансово-промышленных групп в сторону решения
социальных проблем, социальных вопросов. Это очень
важные симптомы, которые говорят о качестве нашего
сотрудничества, о его перспективах.