Еще несколько лет назад люди возмущались постоянным
ростом цен на хлеб, молоко, колбасу и многие, многие
другие товары. Естественно, обидно, что сегодня
приходится выкладывать пять рублей за то, что еще
вчера стоило три. Возмущались, но понимали: рост цен
на продукты неизбежен, т.к. дорожают бензин, сырье,
оборудование и т.д. — все то, от чего зависит цена конечного
продукта. Только соль — основной показатель
благосостояния в старые времена — подорожала с
перестроечных времен в 33 раза.

Тарифы на электричество увеличились в 11 раз. С
одной стороны, вполне понятно стремление
«Иркутскэнерго» сейчас догнать отставание: ведь цены
на материалы и сырье, а в особенности на уголь, не
стоят на месте. С другой стороны, вызывает
удивление: о чем энергетики думали раньше?

В своем недавнем выступлении в прессе бывший
генеральный директор «Иркутскэнерго», а ныне депутат
Законодательного собрания Иркутской области,
заместитель председателя регионального отделения
партии «Союз правых сил» Виктор Боровский заявил:
«Значительно повысив тарифы для населения и
бюджетных организаций, региональная энергетическая
комиссия учла интересы только крупнейших
энергопотребителей, прежде всего алюминиевых
заводов, для которых тарифы на электроэнергию
остались практически на прежнем уровне». Боровский
также выразил тревогу в связи с тем, что решение РЭК
по времени почти совпадает с переходом Иркутской
области на федеральный стандарт оплаты
жилищно-коммунальных услуг.

Видимо, господину Боровскому вспомнились старые
времена. Виктор Митрофанович и прежде выступал за
низкие энерготарифы в Иркутской области. Но в то
время это было отчасти возможно, поскольку
существовала отдельная группа потребителей, которая
платила «за себя и за того парня». А именно
алюминиевые заводы. Еще в феврале 1998 года с ними
был заключен пятилетний контракт, согласно которому
тариф на электроэнергию составлял 1,05 цента/кВт-ч.
После значительного увеличения материальных затрат в
силу объективных причин безубыточность
«Иркутскэнерго» обеспечивалась за счет алюминиевых
предприятий области. На одной из прессконференций
два года назад руководство компании заявило, что
платежи Иркутского (потребляет 5 млрд. кВт-ч) и
Братского алюминиевых заводов (потребляет 15 млрд.
кВт-ч) не только перекрывали убытки компании, но и
создавали прибыль. И этой прибыли было вполне
достаточно и для поддержания работы энергосистемы, и
для роста будущей политической карьеры Боровского. А
вот модернизация оборудования «Иркутскэнерго»
практически не осуществлялась. На это почему-то не
хватало денег. В итоге сейчас, судя по информации
местных СМИ, на ТЭЦ и ГЭС стоит морально устаревшее
оборудование. Например, на ангарской ТЭЦ-1 (той, что
отапливает АНХК) стоят 11 котлов «Буккау»,
вывезенные в 1945 году из Германии; ремонтом
механической части оборудования Иркутской ГЭС
длительное время никто не занимался…

Единственное крупное новшество, которое ввели у себя
энергетики при Викторе Боровском, —
усовершенствованная система связи. Дело, безусловно,
нужное и, вероятно, более важное, нежели
модернизация производства (хотя бы из соображений
стратегической безопасности энергосистемы). Компания
создала корпоративную магистральную
оптико-волоконную сеть протяженностью 1,5 тысячи
километров. Стоимость проекта оценивается в 23 млн.
долларов. Финансирование строительства сети
осуществлялось за счет средств, полученных от
размещения еврооблигаций. Как известно, в апреле
1998 года «Иркутскэнерго» эмитировало еврооблигации
на сумму 125 миллионов дойчмарок. Оставшиеся от
займа средства энергокомпания использовала на
погашение задолженности перед бюджетом и выплату
заработной платы персоналу. Безусловно, выпуск
облигаций на внешний рынок в то время, да и по сей
день, является прорывом в корпоративных
заимствованиях. Но, увы, время для этих
заимствований было выбрано не совсем удачное.
Августовский кризис 1998 года превратил дешевый
кредит в непосильно дорогой. Всем известно окончание
этой печальной истории: чтобы рассчитаться по
еврооблигациям, компании пришлось продать акции
«РУСИА Петролеум».

Опять же часть трудностей по выплатам энергетики
свалили на алюминиевые заводы. Которые к тому
времени отказались перечислять деньги за
электроэнергию по тарифам в три раза большим, чем
для других потребителей. В действительности
договоры, в которых цена на электроэнергию для
ИркАЗа и БрАЗа составляла 1,05 цента, противоречили
законодательству — энерготарифы должна устанавливать
РЭК, а не сами энергетики.

В конце 2000 года прежнее руководство
«Иркутскэнерго» спохватилось и обратилось в РЭК с
просьбой поднять средний тариф на электроэнергию
больше чем в два раза, а тариф на теплоэнергию — в
1,8 раза. РЭК удовлетворила предложения
«Иркутскэнерго» лишь отчасти, увеличив тариф на
электроэнергию на 84%, на теплоэнергию — в 1,5 раза.
Именно тогда, еще при прежнем руководстве, компания
впервые заговорила о ликвидации перекрестного
субсидирования. И что удивительно, вокруг этого
никто не поднимал шума. Никто не выступал на
страницах газет, заявляя о том, что энергетики
пытаются поставить область на колени. Молчал и г-н
Боровский — в то время уже политическая величина, не
совсем, однако, оторванная от энергосистемы.

Но какой ажиотаж вызвало известие о недавнем решении
РЭК об увеличении энерготарифов с 2003 года, кстати,
менее существенное, чем в уже упомянутом случае!
Слова Виктора Боровского по этому поводу могут быть
оправданы лишь политической конъюнктурой, но никак
не экономическими доводами. Принимая решение, РЭК
руководствовалась прежде всего соображениями
экономической целесообразности. А то, что для
промышленных предприятий, всех без исключения,
тарифы подрастут меньше, чем для населения, не
прихоть РЭК, а требование правительства. И то, что
вызвало у Виктора Митрофановича особую тревогу —
повышение тарифов с учетом частичной ликвидации
перекрестного субсидирования совпадает с переходом
Иркутской области на федеральный стандарт оплаты
жилищнокоммунальных услуг, — головная боль не
только Иркутской области. Перекрестное
субсидирование по решению правительства должно быть
ликвидировано к завершению реформы
жилищно-коммунального хозяйства.

В конечном итоге все дело здесь вовсе и не в
тарифах, и не в экономике. Только вот люди из года в
год учатся отличать реальность от популизма.