Уже год все мусульмане в США под подозрением. Молодой
мужчина с короткими черными волосами и тонкими
арабскими чертами лица не хотел бы увидеть свою
фамилию в газете. «Пишите Мохаммед, — говорит он, —
теперь мы все Мохаммеды». Его подруга думает, как ей
назваться. Может, Фатима? Мохаммед довольно кивает.
Затем он рассказывает историю о Мохаммеде и Фатиме,
юноше-палестинце из Рамаллаха и девушки из Ливана,
которые живут в Патерсоне, в американском штате Нью-
Джерси, в 40 километрах от Нью-Йорка. Об их мечтах и
заботах, а также о том, почему они думают, что они
нежеланные гости в этой стране, в которой сегодня
многие считают своих соседей-мусульман «пятой
колонной».

Фатима раньше работала секретаршей на фирме Cantor
Fitzgerald, в северной башне Всемирного торгового
центра на 103 этаже. Она, девушка из маленькой
ливанской деревни, и так высоко в Нью-Йорке: «Я
чувствовала себя, как на небе», — говорит Фатима. 11
сентября офис стал смертельной ловушкой, не имевшей
выхода. Ни одна фирма не потеряла в этом аду столько
сотрудников, как Cantor Fitzgerald. Фатиме повезло.
Она была еще в метро по пути на работу, когда
захваченный террористом самолет в 8:46 протаранил
северную башню. «Я целый день сходил с ума от страха,
— рассказывает Мохаммед, — пока она во второй
половине дня мне не позвонила».

Несколькими днями позже перед ее дверью возникли
сотрудники ФБР. Фатима как раз возвратилась с похорон
своих коллег. Почему ее, мусульманки, не было на
рабочем месте? Работа начинается 8:30. Наверное,
Фатиму кто-то предупредил? Знала ли она о предстоящих
терактах, или, может, во Всемирном торговом центре
она шпионила для террористов? Шестеро из 19 воздушных
пиратов сняли квартиры в Патерсоне всего за несколько
месяцев до 11 сентября.

«Я должна была оправдываться и объяснять, почему я не
погибла», — с горечью произносит молодая женщина.
Агенты показывали ей фотографии мужчин, которых она
не знала, спрашивали о ее друзьях. Фатима дала
сотрудникам ФБР номер телефона Мохаммеда. На
следующий день агенты пришли в авторемонтную
мастерскую, где тот работал. После этого коллеги
перестали с ним разговаривать, говорит Мохаммед.
Через три недели он уволился. «После терактов мы были
шокированы и возмущены. Ведь террористы напали и на
нас. Я, как никогда, ощущал себя американцем в тот
момент, — вспоминает Мохаммед, — и вдруг с нами стали
обращаться, как с прокаженными».

Абеду Аваду тоже знакомо это чувство. «Нас
подозревают, за нами следят, на нас показывают
пальцем», — говорит сын палестинских иммигрантов,
работающий в коллегии адвокатов в Патерсоне. К нему
неоднократно обращались мусульмане, у которых пропали
родственники. Однако, только по официальным данным,
власти США арестовали в прошлом году более 1200
мусульман и арабов, а скорее всего, значительно
больше. Попасть под подозрение в терроризме можно
всего лищь из-за того, что у тебя закончилась виза. В
этом случае грозят суд, причем без адвоката, и
высылка. «Здесь миллионы нелегальных иммигрантов, —
жалуется Абед Авад, — почему так поступают только с
мусульманами?»

— Для США, — говорит он, — это стало нормой. Если раньше
дорожная полиция целенаправленно остановливала черных
водителей, то теперь — людей с арабской внешностью. И
объясняют они это тем, что, мол, мы должны защищать
свою страну, — жалуется Авад. Открыто на ислам
нападают прежде всего правые христиане; опросы
показывают, что 76 процентов граждан США выступают за
сокращение иммиграции арабов и мусульман. Еще нет
конкретных данных, но эксперты уже исходят из того,
что правительство именно так и поступает. В Западном
Патерсоне губернатор, хотевший переизбраться на
второй срок, предложил проверять всех мусульман,
которые собираются снять квартиру в городе.

Мохаммед и Фатима еще остаются в этом городе, но
многие из их соседей после 11 сентября покинули
Патерсон. «Раньше я часто бывала у друзей в Нью-
Йорке, — говорит Фатима, — а сейчас я туда почти не
езжу. Наши встречи теперь всегда заканчиваются
ссорами». Абеду Аваду знакомо и это: «Многие арабы
больше не осмеливаются высказывать свое мнение по
политическим вопросам, так как боятся, что их будут
подозревать в симпатиях к террористам». Что касается
ближневосточного конфликта, то американцы редко
проявляют терпимость к другим мнениям.

«Мы долго думали, что нам делать, — говорит Набиль
Абасси, — и пришли к выводу, что возврат в гетто —
это не выход». Абасси — это директор Исламского
центра Passaic County, самой большой мусульманской
общины в Патерсоне. Там после 11 сентября широко
распахнули двери и попытались вступить в диалог с
другими конфессиями. Когда стали поступать жалобы на
грубое обращение со стороны сотрудников ФБР, Абасси
предложил полиции сотрудничество. На специальных
курсах агенты знакомились с исламскими обычаями: «Мы
им объяснили, зачем оставлять обувь у порога и почему
женщина-мусульманка не открывает дверь, если дома
нету мужчины». Ведь слишком многое происходит от
недопонимания, — считает Набиль Абасси.