Так оно и случилось. Молодого человека звали Сергей Навалихин,
и он действительно стал собственным корреспондентом «ВСП»
по Тайшетскому району. Но его не бросили из огня да
в полымя. До этого он прошел хорошую школу в редакции.
И прежде всего ему помог Евгений Алакшин.

Рассказывает Сергей Навалихин:

— Потребовалась мобилизация всех моих скромных способностей.
Этого требовала тогда фронтовая обстановка уборочной
страды. Шел золотой поток зерна с полей до элеваторов,
люди делали все, чтобы его сохранить, ведь время было
послевоенное, голодное. Я «родил» первую свою статью.

— Пойдет, — кратко сказал заведующий сельхозотделом
Ананий Ильич Долганов. Он был всегда требователен и
скуп на похвалу. Задание, впрочем, давал с непременным
советом, как лучше и быстрее его выполнить.

— Для начала неплохо, — оценил и зам. редактора Евгений
Васильевич Алакшин. Его оценка в то время была непререкаемой
не только для меня, начинающего, но и для опытных журналистов.

До этого и после не один раз читал я материалы,
слушал выступления этого человека. Журналист и педагог,
агроном и специалист в организации колхозного производства,
он воспитал немало партийных и советских работников,
журналистов и колхозных руководителей. Душевный, вдумчивый,
Евгений Васильевич умел творчески окрылять младших своих
коллег.

Новичка с первых дней захватила рабочая, творческая
и деловая обстановка, царящая в коллективе. Газетчики
чувствовали себя на переднем крае борьбы за послевоенное
восстановление страны, Приангарья.

Тайшетский район не один год держал тогда первенство
в социалистическом соревновании, десятки его передовых
хлеборобов награждались государством. Работать в нем
собственным корреспондентом областной газеты — это
честь для начинающего журналиста. Опыт лучших передовиков,
звеньев, бригад, колхозов — все это надо было Сергею
Навалихину впитать в себя, «переварить», оценить.

Однако в то время газета была слишком официальна. Мало
публиковалось «читабельных» материалов. Репортажами
не увлекались, редко появлялись очерки. Предпочитались
увесистые статьи с нравоучительными выводами, штампованные
заголовки типа «Взял обязательство — выполни!», «Опыт третьей
пятилетки — всем колхозам области!» и т.п.

Тиражи были незначительные даже в центральных газетах.

В журналистских кругах разгорались жаркие баталии о
стиле и жанрах, о формах и вообще о новом подходе к
работе в прессе. Тон, как всегда, задавала молодежь,
и первой «модницей» стали называть «Комсомолку». Необыкновенно
блеснула тогда новизной и «Советская Россия». Изменились
«Известия», когда избавились от принудительной подписки.
Официальная из официальных, она стала разбираться нарасхват.
Это омоложение пережила и «Восточно-Сибирская правда».

Евгений Васильевич Алакшин мудро правил тогда резвой
«тройкой» сельскохозяйственников, его тезка Евгений Георгиевич
Бандо остался в памяти журналистов простым и скромным
трудягой на экономическом фронте. Они были умелыми организаторами,
интересно работали с авторским активом, звали коллег
«в народ», к читателям. Не раз проводили читательские
конференции, чтобы дать молодым почувствовать силу общественности.
На этих конференциях получали помощь и поддержку и рабселькоровские
активисты. Душою коллектива был тогдашний редактор «ВСП»
Семен Моисеевич Бройдо. Человек высокой культуры и разносторонних
знаний, он умел быть отзывчивым и строгим, требовательным
к материалам и одновременно вдохновлял на новые творческие
поиски.

Интересно, что и замечательный журналист и писатель
Владимир Козловский тоже считал своим наставником…
своего в общем-то ровесника Евгения Алакшина. Вот его
воспоминания.

— Я всегда считал вершиной счастья работу в печати.
В 1946 году, после демобилизации, прихожу в «ВСП».

— Вакантных мест нет, — сообщает секретарь.

Мне оставалось только надеть пилотку и уйти из редакции,
но задержал теплый, внимательный взгляд серых,
немного усталых глаз. Оказалось, моей судьбой заинтересовался
заместитель редактора газеты Евгений Васильевич Алакшин,
курировавший вопросы сельского хозяйства.

— Главное, чтобы были способности и желание, а работать
научим, — ободряюще сказал он.

С тех пор прошло много лет, но более чуткого наставника
молодежи, чем Евгений Алакшин, за все время, откровенно
сказать, я не встречал.

Да, десятки опытных журналистов и писателей обязаны
своим становлением Евгению Васильевичу. Он начинал нас
учить с азов и не успокаивался до тех пор, пока мы не
овладевали мастерством.

Больше всего поражала его работоспособность. То, что
он умел дать для газеты за день, было возможно лишь
двоим-троим журналистам. Выдать умную, яркую газетную
полосу за восемь рабочих часов, отвлекаясь при этом
на массу других дел в редакции, способен был в то время
только один наш наставник, Евгений Алакшин.

У него было чему учиться. Со страстью и большим мастерством
он писал все, в чем нуждалась газета, — начиная от
информации и кончая очерком, рецензией, рассказом.

Тяжелая болезнь отлучила Евгения Васильевича от изнурительного
труда журналиста, требующего отдавать себя сполна, работающего
на износ. В пятидесятые годы он перешел на преподавательскую
работу в Иркутский сельхозинститут, но дружба его с
«Восточкой» оставалась всегда неизменной. Он часто выступал
в газете на экономические темы.

Многие книги и брошюры Евгения Васильевича стали справочной
литературой, немало нужных и полезных мыслей содержали
его статьи по журналистике. Люди помнят его — значит,
жизнь прожита не зря…