Ситуация вокруг Панкисского ущелья развивается
стараниями московских и тбилисских авторов.
Грузинская сторона, решительно отвергнув все
обвинения России в потворстве боевикам,
приступила к доказательствам своей
дееспособности на горячих участках границы. В
субботу задержаны семеро боевиков, перешедших
границу в районе заставы Гиреви. В ночь с
воскресенья на понедельник блокирована еще
одна чеченская вооруженная группа. Кроме того,
государственный департамент охраны госграницы
Грузии объявил о готовящемся прорыве
моджахедов в сторону Чечни. Наконец, в
понедельник Эдуард Шеварднадзе заявил, что
порядок в Панкиси будет наведен «за месяц-
полтора» и Грузия готова к сотрудничеству с
Россией в борьбе с террористами. Москва же
продолжает говорить с Тбилиси языком скрытых,
но хорошо улавливаемых угроз. Суть
высказываний министра иностранных дел Игоря
Иванова, спикера Совета Федерации Сергея
Миронова, других российских политиков и
госчиновников сводится к одному: Грузии надо
помочь навести порядок в Панкиси. Сама она не
в состоянии очиститься от боевиков.
Параллельно с жесткими высказываниями
российских политиков территория Грузии
подвергается налетам «неопознанных летающих
объектов» (по остроумному выражению министра
иностранных дел России Игоря Иванова).

За последние дни подразделения федеральных сил
в районе границы выросли на полтысячи «штыков»
(помимо пограничников). Свою позицию Владимир
Путин исчерпывающе обозначил скоропостижным
награждением грузинского чабана орденом
Мужества, придав этой пропагандистской акции
очевидно антишеварднадзевский характер.
Тбилиси ответил на это требованием выдать
орденоносца как нарушителя госграницы, с тем
чтобы выдать ему свою «награду» — минимум пять
лет тюрьмы. И вместе с тем Шеварднадзе туманно
намекнул о наличии неких сил в России, которые
способны грамотно разобраться в возникшей
ситуации.

Кого имел в виду грузинский лидер, сказать
трудно. Во всяком случае, его российский
коллега продолжает обращаться к Тбилиси без
каких-либо оттенков дружелюбия. В частности, в
понедельник Путин по сути потребовал от
грузинской стороны немедленной выдачи
задержанных боевиков, увязав это с
перспективой российско-грузинских отношений в
целом. Хотя право Грузии самостоятельно
разобраться с нарушителями ее границы, мягко
говоря, очевидно. И тональность ультиматума
здесь неуместна. Но именно ультимативность
сквозит во всех заявлениях российской стороны.
Причем — прицельная, бьющая в одну точку: как
можно больнее уязвить власти Грузии, предельно
обострить отношения между Москвой и Тбилиси,
довести их до кипения. Вряд ли в Кремле
настолько наивны, чтобы рассчитывать на
поддержку Запада в этих боданиях с Грузией. И
апелляция к международному общественному
мнению, разговоры об обращении в ООН за
мандатом на проведение в Панкиси
контртеррористической операции — не более чем
фигура речи, призванная произвести впечатление
на Тбилиси. Сомнительно, чтобы дело дошло до
практических шагов — официального обращения в
ООН. А вот практические шаги военных в
Панкисском ущелье исключать нельзя. Для этого
достаточно одного шумного рейда чеченцев в
сторону России. То есть нужна та самая капля,
которая бы для всех сделала очевидным: чаша
терпения Москвы переполнена. И не ее, Москвы,
в том вина. А среди российских военачальников
всегда найдутся решительные полководцы,
которые заверят президента, что им хватит пары
часов, чтобы почистить Панкиси и быстро
вернуться обратно.

Про пару часов и пару полков мы уже наслышаны
от Павла Грачева. Итог известен. Вопрос в том,
что, собственно, будет в «сухом остатке» после
«инцидента» в Панкиси? Трупы и развалины. Это
очевидно. Неизбежны потери среди мирного
населения. Если очень повезет, то боевиков
станет меньше на две-три сотни. Зато в Грузии
число ненавистников России вырастет на
десятки, сотни тысяч. Военный выигрыш (если он
еще случится) от такой акции несопоставим с
политическим уроном. Такова арифметика
прогноза, доступная любому уму в Кремле.
Поэтому в такой ход событий как-то не хочется
верить. Слишком уж диковато. Но, с другой
стороны, летают же над Грузией «НЛО» — куда уж
фантастичнее.

Мой хороший знакомый из аппарата директора
Федеральной пограничной службы признался, что
«вполне рабочие, нормальные отношения с
грузинскими коллегами сегодня заморожены, но
не по вине российских и грузинских
пограничников». В дело вмешалась «большая
политика». И чем все это может окончиться,
пограничники не знают. Впрочем, при таком
вмешательстве — чем угодно.