У сотрудников антинаркотических подразделений областного
центра позади еще одно полугодие напряженного и кропотливого
труда. О результатах работы иркутских БНОНовцев красноречиво
свидетельствуют цифры, содержащиеся в милицейских
сводках. За первые шесть месяцев года оперативники изъяли
22 килограмма 245 граммов дурмана (за аналогичный период
прошлого года — 6 килограммов 636 граммов).
Заметно возросло и количество зарегистрированных
преступлений, связанных с хранением и сбытом зелья: с
777 в первом полугодии прошлого года до 827 подобных
в нынешнем году. В актив сотрудников городских отделов
НОН можно занести и 58 раскрытых краж, разбоев и фактов
незаконного хранения и ношения оружия и боеприпасов.
К ответственности привлечено 419 россиян и иностранных
граждан (подавляющее большинство из них уже знакомо
со штрафными санкциями печально известной 228-й статьи
Уголовного кодекса).

Несколько снизился показатель выявляемости преступлений
сотрудниками Межрайонного отдела БНОН УВД г. Иркутска
(с 261 за шесть месяцев прошлого года до 236 в 2002
году), но, по мнению начальника отдела подполковника
милиции С. Андреева, это лишь
следствие того, что все усилия милиционеров сосредоточены
на выявлении и пресечении деятельности поставщиков и
сбытчиков дурмана. Слова Сергея Кирилловича не расходятся
с делом: если в прошлом году за отчетный период сыщиками
МОМ БНОН было изъято из оборота 2 килограмма 992 грамма
наркотиков, то в нынешнем — уже 3 килограмма 682 грамма.
Только в мае-апреле сотрудниками вверенного Андрееву
отдела были перекрыты 10 каналов оптовой поставки героина
в Иркутск. Вес изъятого при этом героина составил 1
килограмм 540 граммов. Плюс к этому в казну государства
попали криминальные авансы наркогонцов — почти 5 с
половиной тысяч американских долларов и 679 тысяч российских
рублей. Пример весьма показателен. По нему с уверенностью
можно констатировать, что сыщики сполна отрабатывают
свой хлеб. Нагрузка же на одного оперативника составляет, как правило,
не меньше 10 преступлений единовременно. И это при остром
кадровом дефиците (например, в большинстве регионов
средней полосы России или в соседнем Красноярском крае
штатная численность борцов с наркопреступностью кратно
выше).

Из примеров качественно проведенных «межрайонниками»
оперативных мероприятий, получивших общественный резонанс,
можно привести задержание трех членов
организованной этнической группировки возле шашлычной
«Чала», что в Ленинском районе областного центра. Тогда
у вошедших в азарт преступного бизнеса наркокурьеров-таджиков
было изъято 515 граммов героина высшей, «афганской» пробы
и внушительная сумма наличности. Широко освещались
в прессе результаты оперативной комбинации сыщиков МОМ
БНОН, когда был арестован с поличным 32-летний азербайджанец,
пришедший на грязную сделку со 145 граммами высококачественного
порошка. Надолго останется в памяти оперативников и нейтрализация
хорошо организованной группы поставщиков и сбытчиков
зелья на улице Гончарова. Несомненно, что именно тогда
в рядах местного наркокриминала образовалась солидная
брешь. А в милицейские сети попали 486 граммов героинового
«кайфа», деньги и оружие.

Вообще, направление работы милиции именно по обезвреживанию
поставщиков дурмана представляется наиболее приоритетным
даже с точки зрения обывателя. Ведь гораздо эффективнее
противостоять гидре наркомафии, обрубая ей верхние и
промежуточные головы. Тогда и у самых нижних будет
меньше возможности развернуться и напитать наших сограждан
смертоносным ядом. А привлеченных к ответственности могло
быть гораздо больше, если бы не пресловутое освобождение
от уголовного преследования в случае добровольной выдачи
зелья. Не трудно догадаться, что «добровольно» выдается
оно, когда над хозяином «дури» уже сгустились тучи.

По-человечески понятны чувства обывателя, негодующего,
что милиция знает о грязных делишках
наркоторговцев, но далеко не все из них отправлены за
колючую проволоку. Да, не все… Да, многие продолжают
наживаться на чужом горе. Но кто хоть раз задавался вопросом,
почему дела обстоят так, а не иначе? Кто поставит точку
в досужих разговорах о 3-м поселке ГЭС и «Копае»? Ответов
много. И не знаю, смогу ли удовлетворить
интерес земляков, но все же попытаюсь перечислить лишь
некоторые из причин существующего положения.

Итак, первое. Непрофессионалы сталкиваются с такими
понятиями, как «оперативная разработка», «доказательная
база» и прочими, лишь на досуге пробегая взглядом газетные
строчки либо осматривая очередную серию пресловутых
«Ментов». Для действующих же оперативников это не просто
фразы птичьего языка, а конкретные составляющие ежедневной,
не побоюсь этого слова — изматывающей работы, от которой
и зависит: сядет преступник на лагерные нары
или отправится из зала суда дальше
сбывать чеки с белой смертью.

Теоретически можно провести
грандиозную облаву на всех известных и мнимых розничных
торговцев, но, слава Богу, в стране еще
действует буква закона и задержать гражданина можно
за конкретное преступное деяние, а не за то, что какая-то
баба Люба или тетя Маша считает, что «этот гад точно
торгует отравой». Да и к чему приведут массовые задержания
без предварительной оперативной работы? Таких «сырых»
арестантов попросту придется отпустить восвояси за недоказанностью
преступлений, после чего они будут действовать еще
наглее и изощреннее. А вот для того, чтобы лиходей понес
заслуженное наказание, требуются недели и даже месяцы
кропотливого труда. Вряд ли в суде «развалится» дело,
в котором четко и грамотно, с юридической точки зрения,
зафиксированы эпизоды криминальных заслуг обвиняемых.

Куда деваться торгашу, если взяли его не с бухты-барахты,
а с поличным, да еще и с партией зелья в особо крупных
размерах? Давайте будем объективны и, положа руку на
сердце, оглянемся вокруг: многие из наркодилеров уже
отбывают сроки, многие находятся под следствием.

Еще одна давно набившая оскомину сторона проблемы —
те самые прорехи в законодательстве. Есть ли вина сотрудника
антинаркотического подразделения в том, что, например,
цыганку, живущую исключительно за счет сбыта дурмана,
в суде приговаривают лишь к условному сроку с отсрочкой
исполнения приговора? Оказывается, она многодетная мать
и некому будет позаботиться о ее несовершеннолетних
чадушках, у которых, кстати, несмотря на юный возраст,
и у самих «рыльце в пушку». Кто бросит камень в оперативника,
чей «клиент» благополучно избежал лагерной робы из-за
юридических проволочек или «гуманности» судебной системы?
Вопросы эти должны решать не люди в погонах, а те, кому
мы отдаем свои голоса на выборах. Те, кто по своему
государственному статусу обязаны определять правовую
платформу страны. Банально, но факт остается фактом
— пока не будет хороших законов, все наши претензии
к якобы никуда негодной работе милиции можно отнести
к разряду напраслины и «говорильни».

И третье — материально-техническое оснащение оперативных
работников. Несоизмеримость финансовых возможностей
наркобаронов и тех, кто им не дает свободно дышать,
достигает порой критического уровня. В арсенале барыг
не только современные высокоскоростные машины и мобильные
средства связи, но даже системы наружного наблюдения,
позволяющие подготовиться к приходу милиции и избавиться
от «товара». БНОНовцам же зачастую не на чем выехать к
месту предполагаемой наркосделки. В дефиците и портативные
радиостанции, без коих вряд ли скоординируешь действия
в оперативных мероприятиях. На дворе 21-й век и, кроме
наработанного класса и природной смекалки оперу необходимы
адекватные ситуации технологии. Нельзя, конечно, говорить
о полной неэкипированности сотрудника, но матбаза отделов
БНОН явно не дотягивает до нужного уровня. Ведомственных
средств не хватает, а спонсорскую поддержку оказывала
пока только областная администрация.

Есть и другие причины бить в колокола. Но милицейские
офицеры продолжают работать, стараясь не зацикливаться
на трудностях. Темпы роста наркокриминала не позволяют
расслабляться ни на минуту. Пока единственным достойным
ответом героиновым королям может быть активизация собственных
резервов — людских и технических. Вопрос в другом —
какое еще время можно прыгать выше головы?..