В этом году наша семья оказалась в очень трудном
положении: умер наш сын. Он был безнадежно
болен, уходил очень тяжело. Некоторые советовали
дать ему умереть спокойно, не мучить. Но как было
это сделать, когда боли были ужасны, зрение
отказало, отнималась речь, а мы, родные и врачи
ничего не могли сделать. Наверное, его мучения были
бы еще более ужасны, если бы он не оказался в
хосписе — больнице N7. Сейчас, когда сына уже нет,
я, несмотря на тяжкую сердечную муку, не могу без
материнской благодарности вспоминать людей,
которые работают в этой больнице. Они, чужие,
сделали для сына все, что могли, чтобы облегчить ему
состояние, чтобы избавить его от новых мук. Я пробыла в
хосписе вместе с сыном ровно 15 дней. Как ни ужасно
было у меня на сердце, но я не могла не видеть той
искренней теплоты, которая окружала нас. Меня и
умирающего сына. Никакими деньгами это чувство
истинного сострадания, понимания чужих мук не
окупается. Потому что милосердие выше всяких денег!
Чтобы других пациентов не тревожить и облегчить уход
за сыном, нам выделили отдельную палату. Все вены у
сына были исколоты, и все-таки процедурная сестра
Нина Васильевна Сокорева сумела поставить ему шесть
систем, а молоденькая медсестра Баярма Тудугова
умудрилась найти целую вену в кисти руки. Особенно
тяжелой была одна ночь, когда сыну казалось, что
вместе со многими людьми он замерзает в лесу. И
тогда на помощь мне, матери, пришел Коля Хайтанов,
медбрат, студент медицинского университета. Он
принес одеяла, укутал сына, успокаивал. И ему удалось
то, чего не смогла сделать я. Многое сделал для
нашего сыночка лечащий врач Павел Витальевич
Теренин. Как часто на его лице я читала отчаяние от
того, что он понимал: пока медицина бессильна в
борьбе с такими недугами.

Как ни тяжко мне было, но я улавливала: такое
отношение у врачей, сестричек, нянечек не только
к моему умирающему сыну. В больнице N7 есть
отделение для больных одиноких, бездомных людей.
Единственное не только на весь Иркутск, наверное, на
всю область. Этих несчастных не только лечат,
но и оказывают социальную помощь — оформляют
документы в дома-интернаты, ищут и находят
родственников. Это истинное милосердие. Но как же
трудно им всем, людям в белых халатах, работающим в
самой горькой, самой страшной, самой необходимой для
многих больнице. Хоспису нужна помощь! Нужно сменить
оконные блоки, улучшить вентиляцию, отремонтировать
туалеты. Пациентам, прикованным к постели,
необходимы особые противопролежные матрасы. Я не
говорю об официальной помощи из городского бюджета.
Начальник Иркутского департамента здравоохранения
Людмила Николаевна Короткевич и без того как может
«выбивает» средства. Но помощь нужна и неформальная.
Такая, какую оказывает католическая церковь:
монахини ухаживают за трудными пациентами, благодаря
этой церкви в хосписе появились удобные кровати. Но
ведь когда речь идет о помощи безнадежно больным,
зачем думать о различии религиозных конфессий? Разве
перед Богом не все люди равны? И помощь уходящим, я
уверена, святое дело, из каких бы рук она ни
поступала.

Как я узнала, подобные больницы — хосписы есть
в Петербурге, Красноярске, Москве — им помогают
люди, независимо от своих религиозных убеждений и
происхождения. Потому что истинное милосердие всегда
выше наших земных распрей. Я сейчас сообщаю
координаты Иркутского хосписа. Возможно, мой голос
будет кем-то услышан. Никто не гарантирован от тяжких
мгновений, это нужно помнить всем.

Вот «позывные» самой доброй и самой бескорыстной
больницы Иркутска — больницы N7:

664019, Иркутск, ул. Ушакова, N2. Телефон 34-63-15.

Банк: ГРКЦ ГУ ЦБ РФ по Иркутской области, г.
Иркутска.

Расчетный счет: 40603810100002000058

БИК: 042520001

ИНН: 3809017268

Остаюсь с надеждой, что меня поймут люди. Мать
умершего Игоря Федоровича Дресвянского
Нонна Владимировна Дресвянская.