Ровно пятьдесят лет назад в такой же июньский день
пришел в Институт геологии — ныне Институт земной
коры СО РАН — высокий стройный паренек с красным
вузовским дипломом — Николай Логачев. Его уже знали
здесь — первый директор института Николай
Александрович Флоренсов был его университетским
учителем, он-то и пригласил молодого человека на
работу, сумев разглядеть в упорном пареньке будущего
ученого.

А ведь у Логачева была возможность выбора при
распределении. Он еще в студенчестве проявил себя и
в учебе и в деле. Но отверг заманчивые предложения
колымских геологов, треста «Востсибнефтегеология» и
пошел в академическую науку старшим лаборантом,
проиграв почти вдвое в зарплате. Хотя тогда у него
уже была молодая жена и маленький ребенок. Такой
выбор он сделал не только потому, что перед глазами
был замечательный пример учителей, но и потому, что
сам осознавал, какие горизонты были тогда у
геологии, у науки. А учителями его были не только
Николай Александрович Флоренсов, но и Михаил
Михайлович Одинцов, Наталья Васильевна Фролова,
Евгений Владимирович Павловский, уже тогда известные
ученые и прекрасные педагоги.

И дальше все зависело от его силы воли, упорства,
целеустремленности, желания принести наибольшую
пользу делу, которое выбрал. А это в Логачеве было
заложено с детства. «Вначале работал под
руководством Флоренсова, потом самостоятельно, —
рассказывает Николай Алексеевич. — Мне не только с
учителями повезло, но и в выборе своего направления
исследований — можно сказать, сразу напал на
«золотую жилу». Изучал суходольные впадины
байкальского типа — Тункинскую, Баргузинскую,
Верхнеангарскую. А там тогда шло глубокое бурение на
нефть и газ, которое никогда с тех пор не
повторялось. Оно давало свежий, колоссально богатый
материал — основу для изучения сути дела, понимания
того, что происходило десятки миллионов лет назад в
недрах прибайкальской земли, как возникала и
развивалась вся байкальская рифтовая система. Вот
этим я, будучи молодым человеком, и занимался. Тогда
и увлек меня по-настоящему исследовательский
процесс, и результаты «от бегания ногами и думания
головой» получались хорошие. Mente et malleo («умом
и молотком») — таков девиз международного
геологического товарищества. Уже через три года без
всякой аспирантуры защитил кандидатскую диссертацию
на ученом совете Иркутского университета. Между
прочим, когда выступал, старался к членам совета
спиной не поворачиваться — штаны залатаны были. Но
самоуверенности мне это ничуть не убавило».

Начав лаборантом, он стал известным в стране ученым,
доктором наук, профессором, членом-корреспондентом
и, наконец, академиком РАН. Его труд отмечен
Государственной премией СССР, премией Совета
Министров СССР, званиями «Заслуженный деятель науки
Республики Бурятия», рядом орденов и медалей СССР и
Монголии. Он почетный гражданин Иркутской области и
города Иркутска. 15 лет Николай Логачев руководил
Иркутским научным центром СО РАН, почти 22 года —
Институтом земной коры, два созыва (1979-1989) был
депутатом Верховного Совета СССР. Ну, кто еще из
известных в нашей области людей может похвастаться
таким богатым послужным списком?

И сейчас, полвека спустя, академик Логачев
продолжает трудиться в качестве советника РАН. В его
кабинете всегда ощущаешь дыхание деятельной жизни.
Кто-то звонит, кто-то пришел за советом, на столе
вариант очередной статьи, недочитанные оттиски из
редакции, чья-то рукопись, проспекты и письма со
всех концов света. Здесь решаются проблемы самые
разные: от фундаментальных вопросов мировой геологии
до обсуждения четверостиший к очередному юбилею
коллеги. И по-прежнему под рукой неизменная пачка
болгарских сигарет и крепкий, «полевой», чай в
непритязательной кружке.

«Считаю, что моя жизнь сложилась очень удачно. Я
добился всего, о чем мечтал, многое сделал, думаю,
принес определенную пользу науке, стране. Конечно, и
мы мечтали о материальном благополучии. Но это было
не главное. Все затмевала основная цель: желание
создать что-то общественно значимое. При всех
издержках былой идеологии, по-моему, это была
правильная гражданская позиция. Потому что без
мечты, без попыток «мыслью прорваться вперед», без
желания принести пользу людям, краю, стране, в
которой ты живешь, — нет настоящего человека. Если
все будут думать так, тогда и страна, нация станут
сильными и каждому в ней живущему будет хорошо.

33 страны объехал, во многих подолгу в экспедициях
работал, но лучше «Иркутии» и Бурятии, приютившихся
вокруг Байкала, для меня нет. Я люблю свой край,
свой город, свой институт и Академгородок, где
многое создавалось моими трудами. Думаю, что все
было не зря…»