В ту весну в начале мая я был в Киеве в командировке на заводе
«Арсенал». Если бы знал заранее, что увижу в городе, если бы знал, что
безопасной дозы облучения не существует, что тогда было известно не
всем, не полез бы в ЗОНУ.

Притихший город, пустынные улицы. По ним ползут пожарные машины —
смывают радиоактивную пыль с крыш и стен домов. В квартире моих
родственников духота. Плотно закрыты окна. Мне предложили
немедленно принять душ.

На «Арсенале» через каждые два часа делается влажная уборка, динамики
ежечасно сообщают уровень радиации на крыше и в цехах. Билетов на
поезда и на самолеты нет — кто может уехать, уезжают.

Сегодня на Украине Чернобыль пытаются забыть. Меньше писать, не
говорить, не вспоминать. Было и быльем поросло. Оно и понятно —
невозможно жить в страхе. У людей хватает текущих проблем — выжить,
найти работу, накормить детей. Их можно понять. Труднее понять
руководство России, Украины и Белоруссии. Реальное положение вещей
резко отличается от того, каким его норовят представить иные
политиканы, и от того, каким оно выглядит в редких публикациях. Чего
стоят заявления авторитетных академиков, которые нагло лгут людям в
глаза: «Ну что вы! Какие последствия? Все последствия давно
рассосались:». «Рассосались» настолько, что еще в 1994 году
украинское правительство Валерия Масола попыталось лишить
чернобыльского статуса полмиллиона жителей четвертой зоны
радиоактивного заражения, как наименее пострадавшей. Даже
постановление соответствующее появилось. Лишь благодаря невероятным
усилиям группы депутатов Верховной рады это постановление было
отменено. И сегодня «бережливые» украинские чиновники «из кожи
лезут» — стараются доказать, что поскольку радиационная обстановка в
большинстве зон нормализовалась, что хватит тратить государственные
денежки на выплаты людям, которые там живут. Дескать, выполнение
чернобыльского закона непосильно для казны. На помощь пострадавшим
требуется 9 миллиардов гривень в год, а есть только 1,8 миллиарда (одна
гривна равна примерно пяти российским рублям). На всех, естественно, не
хватает. А дальше логика простая. Раз всем не хватает, надо сократить
число пострадавших. Это сегодня и делается. Именно старания отдельных
правительственных чиновников стали причиной того, что международная
комиссия, посетив в прошлом году Украину, заявила, что опасность
последствий аварии на ЧАЭС преувеличена. И надо бы сократить поток
международных средств, направляемых в поддержку пострадавшим.

Месяц назад в прессе появились сообщения о том, что в Чернобыле,
который, якобы, стал безопасным, при поддержке ООН создается центр
ядерного туризма. Любители острых ощущений из дальнего зарубежья
(«ближние» туристы не столь дебильны) живут в комфортабельных
гостиницах ( в них переоборудованы казармы ликвидаторов ),
фотографируются на фоне «абсолютно безопасного саркофага», гуляют в
сопровождении гида в окрестностях Рыжего леса, где фон достигает
тысячи микрорентген в час, и по-детски радуются, когда бешено трещит
дозиметр в руке гида.

Если с помощью туризма можно заработать деньги, так необходимые для
решения социальных проблем зоны отчуждения, ничего плохого я в этом
не вижу. Пусть сытые и благополучные буржуа платят за дополнительный
адреналин в крови и дозу, которая наверняка аукнется их потомкам. А
вот что касается «абсолютной безобидности саркофага», то это отнюдь не
безобидная ложь. Еще десять лет назад группа ученых из института им.
Курчатова провела исследование и предупредила: общая площадь щелей и
дыр в «укрытии» превышает тысячу квадратных метров. «Саркофаг»
обслуживают 800 человек. Они постоянно латают и заклеивают дыры
стеклотканью с помощью специального клея. Однако эффективность
этого текущего ремонта мизерна. Лишь тряпок, которые рвет в клочья
ветер, на сооружении становится все больше. Памятник человеческому
безумию все больше напоминает увешенные ленточками святые места в
Прибайкалье. Вот только нет в саркофаге бурхана, от которого можно
«отмазаться» тряпками и водкой. Если и был, сбежал давно. Дожди и снег
попадают сквозь дырявый корпус внутрь. Вода размывает сотни тонн
радиоактивной пыли, превращая ее в гремучую смесь. Этот
радиоактивный «пепел» разъедает металлические конструкции укрытия,
превращая их в труху. Конструкция может рухнуть, не дождавшись
очередного ремонта. Куда в этом случае понесет радиоактивное облако,
будет зависеть исключительно от погоды. Радиации на всех хватит.
Впрочем, бывший председатель Госатомнадзора Украины Николай
Штейнберг настроен благодушно. Он полагает, что загрязнение не выйдет
за пределы тридцатикилометровой зоны. Три тысячи квадратных
километров для г-на Штейнберга пустяк?

Для сооружения нового надежного укрытия Украине необходимо около
710 млн. долларов. Эти средства пообещали выделить 26 стран и
Евросоюз. Если ничего не помешает, работы начнутся в конце нынешнего
года. Бог даст, не опоздаем:

Но эта беда, по сравнению с последствиями аварии на ЧАЭС, которые уже
давно проявляются на Украине, вовсе и не беда, а так… Руками можно
потрогать и … развести. Если рук не жалко.
Истинная трагедия заключается в том, что радиацией 16 лет назад были
поражены почва, воздух и вода. Сотни тысяч тонн радиоактивного ила
накоплены на дне днепровских водохранилищ. ( Сколько точно, никто не
проверял ). Они размываются водой и заражают все Приднепровье,
просачиваясь в грунтовые воды, медленно стекая в Черное море. Овощи и
фрукты, которые ест Украина, выращены на этой воде.

Впрочем, радиоактивное заражение Днепровско-Черноморского, а значит
и Средиземноморского бассейна — особая тема, которую стараются не
трогать. Она непосредственно связана с состоянием гидротехнических
сооружений на Днепре. В феврале в украинской прессе прошла волна
истерических публикаций. Со ссылкой на компетентных лиц сообщалось,
что плотина Днепрогэса должна была рухнуть еще в прошлом году, а
все шлюзы на Днепре в аварийном состоянии. Впрочем, в тех же газетах
буквально на следующий день общественность успокоили другие
компетентные лица, заявившие, что плотины простоят еще сто лет, а
шлюзы в полном ажуре и скоро будут готовы к навигации:

Элементы радиоактивного распада остались в кругообороте природы на
десятки и сотни лет. Они накапливаются сначала в растениях, а затем в
живых организмах из года в год, оказывая губительное воздействие на
наследственность. Последнее звено в этой цепи — человек.

По самым скромным оценкам, непосредственно в результате аварии
ЧАЭС пострадало более 7% населения Украины. Почти четыре миллиона
людей, в том числе полтора миллиона детей, получили радиационное
облучение.

За 16 лет «чернобыльской эры» 300 тысяч человек умерло от лучевой
болезни. Накопление в щитовидной железе радиоактивного йода привело
к тому, что 1200 детей и подростков заболели раком. На тринадцатый год
после катастрофы в Киеве стали появляться дети, нуждающиеся в
пересадке костного мозга. Однако их забирают из больниц, и они
выпадают из поля зрения врачей и из статистики — у родителей нет денег
на операцию.

Резко возросло число новорожденных с патологиями. Статистики нет.
Потому что медики предпочитают списывать каждый конкретный случай
на дурную наследственность или алкоголизм родителей, дедушек,
бабушек. Идет скрытая война между честными врачами и
последователями академика РАМН Ильина, который утверждает, что
вероятность проявления последствий аварии ничтожна.

Впрочем, никакие официальные цифры не могут отразить истинные
размеры катастрофы. Специалистами установлено, что не существует
безопасной дозы радиации. Достаточно одной пораженной клетки, чтобы
в организме начался процесс мутации. Во сколько раз надо увеличить
число пострадавших? Никто не знает!

Но этот кошмар — «цветочки» по сравнению с тем, что ждет Украину, если
не принять немедленные меры. Согласно официальному прогнозу
Института общей генетики РАМН, для первого поколения попавших под
радиационное заражение потомков добавка к естественному уровню
наследственных болезней составит 46 на 10 000 человек, но через 7 — 10
поколений вырастет в десять раз. Это значит, что правнуки нынешних
граждан Украины, а также пострадавших районов Белоруссии и России
будут мутантами.

Таковы истинные масштабы опасности, которые требуют осмысления в
годовщину чернобыльского апокалипсиса.

Безысходность? В определенном смысле «ДА!». Но не мы первые попали
в беду. Есть мировой опыт борьбы с радиоактивной «чумой». Им
необходимо воспользоваться. Есть методы реабилитации людей,
попавших под облучение, способы вывода из организма радионуклидов.
Есть многолетние наработки академической науки в России, Украине,
Белоруссии, в других странах.

Это потребует огромных средств. Но речь идет о выживании наших
народов. О том, чтобы наши потомки не превратились в стада мутантов,
которые будут бродить по «зачумленной» зоне. Поэтому главным
источником финансирования для уничтожения очага радиационной
«чумы» в центре Европы должны стать фонды международного и
европейского сообществ. Руководство европейских государств должно
понять, что ликвидация последствий атомной катастрофы актуальна для
всех стран, которые граничат с Украиной, для всего мира. И так же, как
они помогли с финансированием строительства нового «саркофага» в
Чернобыле, помогут и с финансированием хорошо обоснованных,
грамотно составленных программ научных исследований, консервации
радионуклидов, реабилитации, медицинской помощи. Но для этого и им
надо открыть глаза на горькую правду о Чернобыльской аварии и ее
последствиях. Ни в коем случае ничего не замалчивать.

Пепел Чернобыльской трагедии еще долго будет стучать в сердце Европы.