Они встретились, чтобы создать чудо: архитектор Жерве,
выпускник Петербургской Академии художеств Журавлев,
иркутские резчики по дереву мастерской Пятидесятникова
и мастера знаменитого в Сибири во 2-й половине XIX в.
фарфорового завода Ивана Даниловича Перевалова. И они
сотворили чудо — иконостас церкви сиропитательного
дома имени Елизаветы Медведниковой в Иркутске, переживший
и своих создателей, и все потрясения, уготованные временем.

Сиропитательный дом купчихи Елизаветы Меведниковой,
открытый в Иркутске в 1838 г., был первым в Сибири женским
учебным заведением. Совет сиропитательного дома принял
решение о заложении в центре главного его корпуса церкви
во имя Пресвятые Богородицы всех скорбящих Радость.
Почти 30 лет шел сбор средств на строительство церкви,
которая была заложена 19 апреля 1890 г., а 15 марта
1892 г. освящена. Двухъярусный, редкий по красоте иконостас,
отделявший алтарь от храма, вызывал восхищение своим
декоративным убранством. Центральная часть его с царскими
вратами и двумя боковыми проемами была выдвинута вперед.
Пространственное решение иконостаса и величественность
архитектурных форм его центра подчеркивали два клироса,
оформляющие амвон. Деревянная основа иконостаса была
декорирована пышной, с высоким рельефом резьбой. Виноградные
лозы и гроздья, стебли и листья, крутые завитки, переплетаясь
между собой, украшали кронштейны, карнизы, тяги, закомары,
капители колонн, царские врата иконостаса и рамы икон,
расположенных в его проемах.

Золоченое дерево резной части подчеркивало редкое по
белизне фарфоровое украшение иконостаса, выполненное
мастерами фарфоро-фаянсовой фабрики Переваловых.

Уникальна и удивительна по своим художественным качествам
фарфоровая часть иконостаса: колонны и диски, декоративные
элементы в виде треугольных деталей, «кокошники» отмечены
сложным рельефным орнаментом с изысканным колоритом.

Величественный образ прекрасного иконостаса, сотворенный
вдохновением и талантом мастеров прошлого, и сегодня
поражает своей красотой. Качество исполнения, высокая
эстетическая ценность делают иконостас ярким явлением
в художественной жизни Сибири конца XIX века, явлением,
в котором соединились стили разных исторических эпох
и народов.

В годы борьбы с религией церковь cиропитательного дома
была разрушена, а деревянная основа иконостаса уничтожена.
Фарфоровая же его часть сохранена. В наши дни она входит
в состав коллекции Иркутского областного художественного
музея им. В.П. Сукачева и экспонируется.

По заказу музея группой архитекторов — Г. Налимовой, Л.
Малышевой и Н. Юнжаковой, историком Центра сохранения
культурного наследия Н. Торшиной произведены исследовательские
работы и создан проект с необходимыми чертежами для
воссоздания иконостаса — уникального и оригинального
памятника российской духовной и материальной культуры,
не имеющего аналогов не только в Сибири, но и в России.
Научным коллективом музея подготовлены необходимые материалы
для участия в конкурсе Министерства культуры Российской
Федерации по реализации проекта «Культурное наследие
России» с целью финансирования из федерального бюджета
проекта воссоздания деревянной части иконостаса. Его
реставрация позволит приподнять важнейшие пласты не только
профессионального искусства Сибири, но и мастерства
народных умельцев.

В собрании музея представлены ценные высокохудожественные
изделия фабрики Переваловых: чайные наборы, блюда, сервизы,
пасхальные яйца.

Фарфоровое дело Переваловых уходит корнями к середине
XIX столетия, ко времени, когда два брата-крестьянина Данила
и Филипп Переваловы поставляли глину купцу П. Сыропятову
— владельцу небольшой фаянсовой фабрики в предместье
Иркутска на реке Ушаковке. Данила Перевалов приобрел
в оброчное содержание на 40 лет месторождение белой
глины в местечке Голубишник, находившееся недалеко от
его родного села Узкий Луг, в 120 километрах от Иркутска.
Месторождение это питало и знаменитый в крае Тальцинский
стеклянный завод, изготовляющий фарфор и фаянс. Вскоре
владение фабрикой Сыропятова переходит к Переваловым.
Однако основное производство братья развернули недалеко
от своей деревни, при впадении речки Хайтинки в Белую.
Сырье для производства — каолиновые глины — сравнивалось
с бельгийским и находилось в трех верстах от выбранного
места. Фарфоровые изделия вновь основанной в 1869 году фабрики
торгового дома Переваловых отличались необыкновенной
белизной, чистотой и хорошим качеством, что позволило
быстро развить производство. Фарфор входит в городской
и сельский быт сибиряка.

Качественный скачок в развитии производства происходит
при сыне Данилы — Иване Перевалове (с 1880 г.). Новые
технологии и эстетические изыски приносят свои плоды
— фабрика начинает выпускать высококачественную посуду
для широких слоев населения: сервизы, наборы для фруктов,
вазы, мелкую пластику.

Иван Перевалов был человеком необыкновенно предприимчивым
и энергичным, хорошо чувствовавшим и понимавшим преимущество
природного сырья, позволявшего получать фарфор ослепительной
белизны. Он хорошо знал рынки сбыта фарфора, использовал
опыт российских фарфоровых центров, привлекал мастеров
из Дулевского, Императорского и Кузнецовского фарфоровых
заводов. Изделия своей фабрики он представлял на выставках
и получал награды: в 1873 году на Иркутской губернской
выставке — большую серебряную медаль «За полезное»,
в 1887 в Екатеринбурге — серебряную медаль «За трудолюбие
и искусство», в 1906 — в Антверпене золотую медаль.
Он осознавал необходимость сохранения накопленного
опыта мастеров и в 1880 году основывает при заводе музей,
который донес до наших дней имена талантливых художников
и образцы их творчества. Сервиз «Еловая шишка» (1890-е
годы, хранится в Иркутском областном художественном
музее) стал визитной карточкой фабрики.

За 133-летнюю историю по-разному складывалась ее судьба:
после гибели Ивана Перевалова (он был убит 20 августа
1907 г. по пути на фабрику) дело перешло к его сыну
Владимиру, в 1911 году — к компаньонам, в годы революционных
потрясений фабрика была национализирована. Новые условия
жизни предъявляли новые требования. На фабрику приходит
новое поколение художников и скульпторов, привнесшее
в хайтинский фарфор новые формы и изобразительный язык,
в декоративном оформлении изделий звучат сибирские мотивы.

В 1960 году на заводе создается художественный совет,
оказавший значительное влияние на развитие новых направлений.
В истории хайтинского завода появляются новые имена
скульпторов и художников, среди них Н. Асямова — основательница
детского рисунка, Д. Воронцова — создатель сувенирного
направления. Ее фигурки и скульптурные группы эвенков
и бурят, декорированные золотыми полосками национального
орнамента, были очень выразительны и пользовались большой
популярностью.

Не миновало творческий коллектив завода и художественное
направление «белой линии», характерное для фарфорового
производства 60-х годов. Появляются изделия с подчеркнутым
стремлением выделить белизну, хрупкость и прозрачность
фарфора скупым и изящным декором (работы А. Преснякова
и др. мастеров).

Творчество Р. Алешиной, на долгие годы связавшей свою
судьбу с хайтинским заводом, ознаменовало отход от «белой
линии», обращение к эмоциональной цветной насыщенности
в декоре хайтинского фарфора. В свободной живописной
манере выполнялись ею росписи на тему «Цветы» (подснежники,
жарки, марьины коренья), народные мотивы: сказочные
птицы сирины с женскими головами в кокошниках, растительные
орнаменты, еловая шишка. Они отражали эмоциональный
характер, высокое искусство техники кистевой подглазурной
росписи мастера.

В 70-е и 90-е годы творческий коллектив завода представляют
В. Сластной, В. Чертков, Т. и В. Лозинские, Л. Генинг,
О. Копенкина и другие. Их работы получали признание
на областных и всероссийских выставках. Они придавали
своим изделиям эстетическую ценность и находили художественное
решение, позволившие воплотить в повседневных изделиях
высокое искусство.

Трудно складывалась судьба завода в последние годы:
устарело оборудование, останавливались печи. Невостребованными
стали мастера, скульпторы и художники.

В один из холодных мартовских дней мы вновь посетили
завод — нас не может не тревожить судьба его уникальной
фарфоровой коллекции. Некогда оживленные цеха завода
не работали; печи обжига фарфора остановлены; музей,
который посещали туристы со всего мира, опечатан. Градообразующее
предприятие, единственное в Сибири фарфоровое производство
— Хайтинский фарфоровый завод, объединявший на своих
производствах более двух тысяч человек, — напоминал смертельно
раненную птицу. О былом величии завода говорили дипломы
и грамоты на стенах заводоуправления. Пронизывающий
холод подвала — места хранения коллекции завода —
заставил нас поскорее покинуть мрачное помещение. Удрученные
безжизненным состоянием завода, многие годы дарившего
нам тепло встреч с мастерами, мы молчали. Но знали
твердо: люди, живущие в Хайте и не одним поколением
связанные с судьбой завода, надеются на возрождение
некогда знаменитого фарфорового производства.

Прошли дни, недели, а горечь воспоминаний о поездке
не оставляет. И неотступно бьется мысль: найдутся
ли силы, которые смогут вдохнуть жизнь в застывшие печи
завода? Ведь каолиновые глины — бесценное сырье для
производства редкой белизны и чистоты фарфора — рядом,
под рукой. Художники и скульпторы, мастера, создающие
фарфоровое чудо, радующее нас, живут среди нас, живут
и надеются на лучшие времена. Сумеем ли мы, жители иркутской
земли, сохранить музей и уникальную художественную коллекцию
завода? Сумеем ли мы не растерять заключенную в ней
историческую память, накопленную не одним поколением
мастеров, удивительный и неповторимый художественный
мир, созданный ими и оставленный нам в наследство? Сможем
ли мы все это спасти и передать потомкам?