Черный
дым над Китоем

Георгий
КУЗНЕЦОВ,
"Восточно-Сибирская правда"

В минувшую пятницу, 1 февраля,
из-подо льда реки Китой, примерно в
двух километрах от его впадения в
Ангару, была извлечена
автомобильная цистерна с остатками
топочного мазута.

24 января в
"Восточно-Сибирской правде"
была опубликована корреспонденция
"Мазутный джинн в Китое". В ней,
напомню, рассказывалось об
экологическом ЧП: 21 декабря 2001 года
на неофициальной переправе через
Китой под лед провалился
автомобиль КамАЗ, перевозивший в
одну из муниципальных котельных
Усольского района топочный мазут. 17
января нынешнего года автомобиль
удалось вытащить на берег, но… без
цистерны. Оказалось, что это был
вовсе не бензовоз, как считали
спасатели на основании информации,
полученной от шофера, а
обыкновенный грузовик, в кузове
которого находилась цистерна. Ее
отыскали с помощью магнитометра
через несколько дней подо льдом
примерно в 10-15 метрах от места, где
провалился КамАЗ…

Чтобы
ускорить спасательные работы,
толстый лед над провалившимся
КамАЗом вскрывали взрывом.
Дилетанты, жаждущие сенсаций,
распустили слухи, что цистерну с
мазутом то ли разорвало на куски, то
ли сплющило гидравлическим ударом,
поэтому мазута в ней быть не может.
Что Китой до своего устья, а вместе
с ним и Ангару можно считать
погубленными… Молодой журналист,
присутствовавший при взрыве и
извлечении КамАЗа, уверял меня, что
он своими глазами видел, как
взлетел вверх лед вперемешку с
мазутом и как потом из полыньи
экскаватор вытащил изуродованный
кусок цистерны. Все это, к счастью,
оказалось неправдой.

В
пропиленной прямоугольной майне
сквозь прозрачную воду Китоя
цистерна просматривается очень
хорошо. Внешне никаких повреждений,
за исключением люка, который
сорвало льдом еще в декабре, когда
грузовик провалился. Тогда же
началась утечка мазута в реку.
Целостность емкости никого не
успокаивает, потому что пока
неизвестно, остался ли в ней мазут,
а если и остался, то сколько?

Народа и
техники на берегу Китоя много, но
главные действующие лица —
несколько монтажников из
ремонтно-строительного управления
N2 треста АНХРС, обеспечивающего
ремонт существующих и
строительство новых объектов
Ангарского нефтехимического
комбината. В спасательных работах
они участвуют по просьбе Ангарской
мэрии.

Под цистерну
заведены тросы. Легкими тракторами
и кранами(тяжелую технику может не
выдержать лед) в майну, вплотную к
цистерне, в наклонном положении
опускают специально изготовленные
для этого "салазки", а на
границе берега и льда в это время
"танцует" (вращается на месте в
одну, в другую сторону) огромный
бульдозер. Он готовит для себя
площадку, чтобы в ответственный
момент не пробуксовала бы по льду
гусеница. От него к затопленной
цистерне прокладывается толстый,
надежный трос. Второй трос, тоньше и
легче, протягивается под прямым
углом к легкому колесному трактору,
стоящему на льду реки.

Наступает
самый рискованный и ответственный
момент.

Натягивая
свой трос, колесный трактор
осторожно разворачивает под водой
цистерну и чуть- чуть, буквально на
10-15 сантиметров, сдвигает ее в
сторону. Теперь емкость находится
точно по центру "салазок" и
вплотную прижата к ним. Команда
бульдозеру на берегу, и цистерна
плавно скользит по наклонным
направляющим вверх, ее верхняя
часть чуть выступает над водой и
замирает. Колесный трактор
сдвигает ее еще на несколько
сантиметров, гарантируя полное
равновесие. Бульдозер плавно
трогается, емкость движется по
наклонной направляющей, касается
специального упора, и
"салазки" как-то неожиданно
легко и плавно принимают вдруг
горизонтальное положение. Все!
Цистерна на поверхности! Бульдозер
оттаскивает необычные
"салазки" вместе с аккуратно
уложенной цистерной на несколько
метров от проруби к берегу.
Остановка. Осмотр. Из поврежденного
слива и сквозь небольшую пробоину в
днище хлещет вода. Чистая.
Прозрачная. Это тревожит: осталось
ли в емкости хоть сколько-то мазута?
В открытую горловину по очереди
заглядывают почти все
присутствующие: начальство,
руководившее спасательной
операцией, специалисты комитета
природных ресурсов, монтажники,
журналисты. Но рассмотреть
"черный мазут в темной
цистерне" не так-то просто.
Внезапно он показал себя сам, начав
медленно вытекать сквозь пробоину
в днище. Поврежденный слив тут же
запечатывается деревянными
колышками, пробоина затыкается
каким-то поленом, и цистерну, уже
двойной тракторной тягой,
вытаскивают на берег. Операция, к
которой готовились несколько дней,
завершается легко и быстро.
Мазутную лужу на льду поджигают, и
высоко, очень высоко в небо
поднимается черный столб дыма,
похожий на огромный
восклицательный знак.

Все
разъехались. На месте ЧП остались
только любопытные пацаны да
специалисты комитета природных
ресурсов (КПР) по Иркутской области.
Они поджидают, когда мазут,
размазанный по стенкам цистерны,
стечет вниз, чтобы сделать замеры
остатков и вместе с частным
предпринимателем А. Андреевым из
Усолья-Сибирского, организовавшим
перевозку мазута, составить
очередной протокол, вручить новые
предписания о ликвидации
последствий аварии. Он обещал скоро
подъехать. Ненадолго появляется на
бортовом "уазике" И. Воробъев,
начальник отдела Ангарской
гидрометеорологической
обсерватории. Берет пробы воды в
проруби и тут же уезжает, чтобы
взять еще одну пробу в пятистах
метрах ниже по течению. А
предпринимателя, фигурирующего в
документах как главное
ответственное лицо за ЧП, все нет.

Заместитель
главного государственного
территориального инспектора КПР Н.
Басалаев и госинспектор по водному
контролю В. Свинарский поправляют
полено в пробоине, через которую
понемногу продолжает сочиться
загустевший на холоде мазут.
Рассказывают, что экологический
ущерб от попадания в водный объект
одной тонны мазута составляет
примерно 170 тысяч рублей. Если бы
цистерна оказалась пустой, ущерб,
по предварительным расчетам,
превысил бы полтора миллиона
рублей. К счастью, она осталась
заполненной примерно на треть.
Некоторая часть мазута была
выловлена с поверхности воды и
сожжена спасателями в январе. Еще
какое-то его количество будет, в
соответствии с предписанием,
собрано предпринимателем. Эти
объемы будут вычтены из общего
количества полученного мазута,
правда, лишь в том случае, если
Андреев документально подтвердит
его сбор и утилизацию. Но в любых
обстоятельствах общий ущерб скорее
всего превысит (быть может,
значительно) пятьсот тысяч рублей.
Поправки к предварительным суммам
могут быть внесены даже весной,
когда реки очистятся ото льда и все
станет нагляднее…

Андреев
подъехал, когда экологи уже
потеряли надежду его дождаться.
Проследив, как делаются замеры и
расчеты, согласился с их
результатами и подписал акт.
Пообещал полностью выполнить
предписание по ликвидации
последствий. Он согласился
практически со всем, что говорили
экологи, кроме одного: "Виноват
шофер, а не я. Ему не разрешалось
пользоваться ледовой переправой.
Не буду же я ездить вместе с ним и
контролировать. Пусть суд решает,
кто должен возмещать ущерб"…