Добро,
приносящее прибыль

Н.И. ГАВРИЛОВА,
сотрудник музея истории г.Иркутска

(о благотворительной
деятельности иркутского
купечества)

О
благотворительности российского и
сибирского купечества в последнее
время говорят и пишут немало. Ни для
кого не является теперь секретом,
что большинство театров, музеев,
библиотек, школ и богаделен было
выстроено на деньги купцов и
промышленников. Устойчивые
традиции филантропической
деятельности с давних пор
существовали и в Иркутске. В
немалой степени этому
способствовал достаточно высокий
экономический потенциал иркутских
предпринимателей. Среди них были
такие, чей суммарный
благотворительный взнос составлял
более миллиона рублей (Сибиряковы,
Хаминов, Трапезниковы, Немчиновы и
др.).

Соприкасаясь
с феноменом благотворительности,
нельзя не отметить многоплановость
и противоречивость этого явления. В
благотворительности находили
отражение мировоззренческие
установки зарождающейся буржуазии,
ее нравственные и гражданские
потребности. Определенное влияние
на развитие филантропической
деятельности оказывали
общественные течения и настроения,
находившие отклик в среде третьего
сословия. Представлялась
благотворительность для
жертвователей и средством
"решения некоторых их социальных
проблем и личностных
наклонностей". В этом качестве
она рассматривалась
предпринимателями как
специфическая, но достаточно
прибыльная сфера деятельности,
вложение денег в которую приносило
значительную отдачу. По меткому
выражению одного из чиновников,
филантропия для купечества
являлась "плодом расчета, а не
стремлением души".

Иркутское
купечество широко использовало
благотворительную деятельность в
своих интересах, извлекая из нее
"прибыль" в виде орденов, чинов
и званий, общественного признания и
удовлетворенного тщеславия. Риск в
данном случае оказывался
минимальным: выгодность
"сделки" гарантировалась
государством. Последнее было
заинтересовано в развитии
благотворительности, хотя и
осуществляло над ней жесткий
контроль и вводило ряд
существенных ограничений. Стимулом
привлечения к делам
благотворительности служила
постановка ее на государственную
службу, что давало возможность
получить различные знаки отличия,
социальные и сословные привилегии,
в том числе и выход в дворянство.
Используя эти условия, власти часто
обращались за помощью к местным
тузам при решении тех или иных
финансовых вопросов. Так, в 1874 г.
генерал-губернатор Н.П.Синельников
откровенно писал: "Надо
приохотить наших
золотопромышленников дружно идти
на добро и пользу государственные,
возбудить в них охоту к
пожертвованиям". Порой такое
"приохочивание" напоминало
заключение сделки, в которой за
определенную сумму пожертвованных
денег гарантировался ряд тех или
иных благ. Современники язвили, что
генерал-губернатор "отлично умел
доить" некоторых иркутских
предпринимателей. Один из них,
И.И.Базанов (купец 1 гильдии), за
ордена Св.Анны 3 и 2 степени,
Св.Станислава 1 степени и чин
действительного статского
советника пожертвовал 125 тыс.руб.

Благотворительность
нередко выступала важным звеном в
цепи того или иного коммерческого
"предприятия": она служила
удобным способом отмывания денег.
Особенности развития капитализма в
Сибири создавали возможность для
широкого применения
первоначальных методов накопления
капитала, неэквивалентного обмена,
а иногда и прямого грабежа
населения. Торговая деятельность
порой переплеталась с уголовными
нарушениями. Так, один из
купеческих тузов Иркутска,
городской голова И.С.Хаминов, имел
более 20 уголовных дел. Однако эта
сторона его деятельности обычно
оставалась в тени, зато дела на
поприще благотворительности
получили широкую огласку. В городе
даже сложилась поговорка: "Я ведь
не Хаминов, чтобы везде
жертвовать".

Однако
"торг" при пожертвовании
нередко заканчивался с выгодой для
купца, а не властей и местного
общества. Подчиняя
благотворительную акцию условиям,
характерным для деловой операции,
предприниматели стремились
получить и в этом случае
максимальную прибыль при
минимальных затратах.

Филантропия
рассматривалась и в качестве
удобного средства для обращения на
себя внимания высокопоставленных
лиц, завязывания нужных связей и
завоевания доверия властей, для
обретения общественного признания.
Благодаря крупным пожертвованиям
местные "бизнесмены" ловко
укрепляли свои позиции в обществе,
продвигаясь по служебной лестнице,
обретая имя и авторитет, делая себе
рекламу. При этом анонимная
благотворительность, избегающая
любого шума вокруг персоны
жертвователя, практически
отсутствовала. Пожертвования
(особенно крупные) старались
приурочить к какому-либо важному
событию из жизни семьи Романовых,
юбилею или торжеству, что приводило
к периодическим всплескам
"благотворительной"
активности. Так, например, в честь
"счастливого избавления
государя от опасности апреля 1866
г." в Иркутске был открыт
И.П.Катышевцевым приют для сирот,
несколькими купцами выстроена
часовня, другими — учреждены
стипендии в учебных заведениях.

Щедрые
проявления верноподданических
чувств влекли за собой
разнообразные "царские
милости". Превзойти всех сумел
И.С.Хаминов. Он имел ордена
Св.Станислава 3, 2, 1 степени, Св.Анны
2, 1 степени, Св.Владимира 4 и 3
степени. Достиг высокого чина
тайного советника.

Типичную
картинку находим мы в
воспоминаниях Б.В.Струве, чиновника
по особым поручениям при
генерал-губернаторе Н.Н.Муравьеве-
Амурском. О Е.А.Кузнецове, иркутском
1 гильдии купце, он писал: "Старик
только и мечтал о том, как бы быть
произведенным в действительные
статские советники, чтобы к нему
наравне с губернатором обращались
со словами "Ваше
превосходительство", что тогда
имело громадное значение и
составляло почти недосягаемую
мечту самых завзятых
честолюбцев".

В силу ряда
особенностей российской
действительности 2-й половины ХIХ в.
профессиональная деятельность
предпринимателей редко находила
одобрение современников.

Благотворительные
акты являлись неплохим средством
рекламы, свидетельствуя о
процветании и надежности дела, хотя
это не всегда в должной мере
осознавалось иркутскими
"бизнесменами". Крупные
отчисления-пожертвования были
вызваны такими практическими
нуждами местных предпринимателей,
как необходимость значительного
увеличения числа
квалифицированных рабочих кадров
(на деньги купечества в Иркутске
были построены
ремесленно-воспитательные школы и
заведения, промышленное училище и
т.д.).

С другой
стороны, не находя общественного
признания за деятельность на
поприще предпринимательства,
купечество было вынуждено уходить
в другие сферы, которые
пользовались несравнимо большим
престижем. Одной из таких сфер
опять-таки становилась
филантропия.

Благотворительность
расценивалась купечеством не
только в качестве средств
достижения земных благ, привилегий
и выгод. Будучи в основной массе
набожно и религиозно, купечество
стремилось обрести благодать в
жизни вечной через добродетели
земной, главным образом через
"отчуждение излишка" в пользу
сирых и убогих, через проявления
сострадания, помощи и заботы о них.
Идеалы христианской морали были
трудносовместимы с
профессиональной деятельностью
купца, а богатство и накопительство
никогда не являлись на Руси
ценностными ориентирами.
По-видимому, помнились и
многочисленные высказывания
столпов христианства о
"негодности ремесла купца
Богу". П.А.Бурышкин, хорошо
знавший "купеческий мир",
писал по этому поводу: "Про
богатство говорили, что Бог дал его
в пользование и потребует по нему
отчета, что выражалось отчасти и в
том, что именно в купеческой среде
необычайно были развиты и
благотворительность, и
коллекционерство, на которые
смотрели, как на выполнение
какого-то свыше назначенного
долга".

Богобоязненность
приводила к широчайшим
пожертвованиям на сооружения
культа, на приюты и богадельни.
Практически все церкви города были
выстроены "иждивением" того
или иного купца. Многие здания
стали архитектурной
достопримечательностью Иркутска и
составляли его гордость (1849-1894 гг. —
Казанский собор — Е.А.Кузнецов — 250
тыс.руб.).

Какие бы
причины (а они далеко не
исчерпываются вышеизложенными) ни
заставляли иркутских
предпринимателей вкладывать
деньги в те или иные сферы
филантропической деятельности,
объективно она способствовала
развитию просвещения и культуры
города, созданию того
неповторимого облика, который
отличал Иркутск от многих других
городов.