По
следам затерявшихся судеб

Марина РЫБАК

…Припухшая
от записей ученическая тетрадка.
Краешки листков опалены, наверное,
пламенем костра. Разбирая корявый
ребячий почерк, вчитываясь в
безыскусные слова, вижу картины
далеких дней.

"Мы
сегодня встретились с Иваном
Васильевичем Фроловым. Он 1932 года
рождения, живет в деревне Подаки
Бишковицкого района. В 1941, когда
началась война, он здесь рос. Дней
за десять до начала боев сюда
собрали людей, и они строили
укрепления, не уходя ни днем, ни
ночью. И вот настало время, когда
пришли немцы на берег реки и начали
свою атаку. Сопротивление наших
было парализовано. Все руководство
перебили, воевали одним эшелоном.
Танки вели молодые, плохо обученные
солдаты, и поэтому каждому танкисту
удавалось проехать не больше 7-8 км.
Где был сад, там построили укрытие,
в котором скрывались жители
деревни во время боев. Бой длился
всю ночь. Наутро увидели: горит
село. На озере Соро стояла плотина и
находилась водяная мельница. Немцы
взорвали плотину. Вода хлынула из
берегов — и наши танки тонули один
за другим.

В настоящее
время в сельской школе есть уголок
боевой славы. Краеведы нашли
документ о сражениях в тех местах.
Но он оказался засекречен, так как в
той танковой дивизии воевал сын
Сталина. Яков попал в плен и погиб.
Здесь же воевал и сын Чапаева. Иван
Васильевич показал место, где
захоронены немцы и русские.

В деревне
Лихачи остался один танк с
экипажем. Его спрятали в сарае. Он
был обнаружен. Немцы запалили
деревню, людей хватали и бросали в
огонь. Лихачи стали второй Хатынью.
От деревни осталось только два
дома, а людей — никого".

Эти события
незамысловато записала Оля Д. —
боец поискового отряда молодежной
организации "Дань памяти".
Записала со слов очевидца. После
долгих хождений по местам боев,
после раскопок и разговоров со
старожилами. На привале в походном
лагере юных следопытов при свете
костра. Вокруг дышал разнотравьем
тихий июньский вечер. Отдыхала в
мирной и кроткой красе витебская
земля. И не верилось, что она
впитала в себя столько сыновней
крови.

—
Представить себе даже трудно,
сколько чувств волной поднимается
в сердцах ребят, когда они дышат
запахом трав, выросших на курганах,
когда своими несмелыми пальчиками
вынимают из раскопов кости
погибших в смертельной схватке, —
говорит председатель Иркутской
областной молодежной общественной
организации "Дань памяти"
Александр Яскин. — Наверное, в такие
минуты и рождается в них без пафоса
и дидактики глубокая и непоказная
любовь к Родине, к ее истории, к
своим национальным корням. Я помню,
как мы с ребятами впервые нашли
останки павшего бойца. Это было во
время нашей первой экспедиции, в
Калужской области. Каждый день мы
выходили маршрутами к высотке в
Спас-Деменском районе, где
проходила траншея. Помнится, день
был облачный, как бы задумчивый.
Кто-то из ребят первым крикнул:
"Останки!" Все подбежали.
Каждый хотел подержать маленькую
полусгнившую косточку,
почувствовать свою причастность к
находке. На лицах у ребятишек я
видел выражение какой-то
необыкновенно серьезной,
ответственной трепетности. Стали
копать. Извлекли останки бойца,
которого, видимо, разметало при
взрыве, неплохо сохранившийся
гвардейский значок и кусочек ткани
от гимнастерки. Может, кому-то все
это покажется бессмысленным и
чудаковатым занятием. Но я уверен: в
поисковом отряде, где открывается
удивительная возможность осязаемо
прикоснуться к священной трагедии
всего народа, происходит
колоссальная работа в душах
мальчишек и девчонок.

— Наверное,
ваши поисковики никогда не скажут с
циничной гримасой: "Нас
угораздило родиться в этой
стране!"

— Совершенно
верно. Не сомневаюсь, что каждый из
них вырастет достойным гражданином
и патриотом. И это несмотря на то,
что именно наши следопыты, как
никто другой, наверное, остро
чувствуют вину государства перед
народом. Чувствуют фальшь
деклараций об уважении памяти
павших за Отчизну. Солдатики,
которых с трехлинейками бросали на
танковые колонны, которых мяли
гусеницами и рвали осколками,
честно выполнили свой воинский
долг. Но ведь прошло почти шесть
десятилетий с той поры, а тысячи и
тысячи из них до сих пор не
захоронены по-человечески. 1,8
миллиона по сей день числятся в
списках без вести пропавших. На них
лежит печать безызвестности, но и
ярлык дезертиров, врагов народа. Их
близкие, потомки ничего не знают о
их судьбе. Огромные территории
покрыты незаживающими ранами
войны. Их нужно обезвредить от
взрывоопасных предметов, с
почестями предать земле тех, кого
не было времени и возможности
проводить в последний путь тогда.
Если можно установить личность
кого-то из погибших, то сообщить об
их судьбе родственникам. Это
титаническая задача. И ведь, по
существу, много лет у нас в
Отечестве она решается силами
энтузиастов. Слабыми руками
школьников мы поднимаем этот
тяжеленный пласт государственной
работы, которая из федерального
бюджета почти не финансируется.
Региональные и местные бюджеты,
особенно в нынешних непростых
экономических условиях, тоже
скромно помогают поисковикам.
По-хорошему, надо создать областной
фонд поддержки движения
следопытов, как это сделано во
многих регионах России. Хотя
имеется поддержка со стороны
администрации области. На
проведение пятой экспедиции и
областного сбора поисковиков
комитет по молодежной политике
выделил 100 тысяч рублей. Это 30%
стоимости программы.

— А в чем
состоит работа отрядов, помимо
непосредственно экспедиций?

— Работа
ведется круглый год. Это
исследование музейных, архивных
материалов, исторической
литературы, составление маршрутов,
по которым шли бои, перечня
воинских частей, которые в них
участвовали, встречи и переписка с
фронтовиками. Систематизация и
документация итогов предыдущих
экспедиций, поиск семей тех
погибших, чья личность была
идентифицирована или чье место
гибели было точно установлено. В
такой поиск иногда вовлекается
очень большое количество людей из
разных городов и областей, которые
пишут и звонят друг другу, чтобы по
разрозненным и противоречивым
данным распутать следы
затерявшихся судеб.

— Удалось
отыскать кого-то из наших земляков?

— Да, хотя
наша организация и молодая ("Дань
памяти" существует юридически
всего три года). В Калужской области
был найден солдатский медальон
бойца Лавренева из села Тэмь
Братского района, под
Санкт-Петербургом — Бердникова из
Савватеевки (Ангарск), под Тулой —
Вологжина из Усть-Удинского района.
Весной 2001 года состоялось первое
вручение свидетельства о гибели
героя, ушедшего на фронт из наших
краев и пропавшего без вести И.Д.
Бердникова, его внучке. Приехали
поисковики из Новосибирска, из
Санкт-Петербурга. В сельский клуб
собралась вся Савватеевка. И стала
так очевидна связь глубинной
сибирской деревушки со всей
страной! Словно вся земля русская
поклонилась ее доблестному сыну.
Восьмиклассник Сережа Нарицын из
Баклашей отыскал в калужских
архивах записи о земляке, семью
которого он прекрасно знает. Как
всколыхнуло это его детское
мировосприятие! Он все повторял
мне: "Ну это же надо, Александр
Трофимович! Как только вернемся
домой, первым делом побегу к его
родне, расскажу, где остался след
деда, расскажу, что в далекой Калуге
его помнят и чтут".

Александр
Яскин сам пришел в поисковое
движение на всплеске детских и
юношеских эмоций. Его отец Трофим
Николаевич Яскин, ветеран Великой
Отечественной, много лет после
войны посвятил этому благородному
делу. Силы, время, огонь своей души
он потратил на то, чтобы
восстановить поименно список своих
однополчан, погибших при переправе
через Днепр в районе села Добрейка
на Могилевщине в Белоруссии. Чтобы
восстановить историческую
справедливость, которой
пренебрегли штабные
"летописцы". Многолетний
самоотверженный труд отца,
посвященный памяти павших,
вдохновил и сына. Много лет
Александр Трофимович помогал отцу
и его юным волонтерам, стал
историком. А теперь вот и сам
возглавил областную организацию
следопытов. Ребята из отрядов
"Дани памяти" побывали в
экспедициях в Новгороде, Витебске,
Калуге, Санкт-Петербурге. Построили
памятник павшим в годы войны в
поселке Усть-Илга Жигаловского
района. Сейчас они готовятся к
проведению большой и очень
интересной акции — международной
научно-практической конференции,
посвященной 60-летию открытия
трассы мужества
"Аляска—Восточная Сибирь".

— Расскажите
об этом подробнее.

— В период
второй мировой войны Соединенные
Штаты Америки предоставили
Советскому Союзу свыше 8000 боевых
самолетов. Советские летчики в
тяжелейших условиях перегоняли их
с Аляски через Сибирь на фронт. При
выполнении этой операции в
сибирской тайге погибли десятки
летчиков. Некоторые из них до сих
пор не найдены и не похоронены.
"Дань памяти" взялась за поиск
упавших в тайге самолетов. Отряды
из Лесогорска, Иркутска, Киренска,
Усть-Кута, Куйтуна собрали
богатейший материал об этом важном
этапе борьбы с фашизмом. Журналист
Михаил Денискин создал по этим
данным документальный фильм
"Летящие". В прессе
опубликованы десятки
интереснейших статей. В ноябре 2002
года исполняется 60 лет с момента
открытия трассы. И нам хотелось бы
на примере героического прошлого
дать подрастающему поколению урок
патриотизма. Хотелось, чтобы
съехались в Иркутск краеведы со
всех территорий, обслуживавших
перелеты: из Якутска, Красноярского
края, с Чукотки, Магадана, а также
гости с Аляски — потомки тех, кто
помогал нашей Родине в ту тяжкую
годину. Вместе мы могли бы создать
наиболее полную базу данных о
подробностях перелета, начать
более активный поиск очевидцев тех
событий, родственников их
участников, пополнить музейные
экспозиции разных городов. В
ближайшее время в рамках
подготовки к юбилею трассы мы
планируем поисковую экспедицию под
Усть-Кут.

Но все эти
планы могут остаться прожектами
без поддержки областной, городских,
районных администраций, без
содействия всех сил доброй воли,
ученых, военных не только в
Иркутске, но и в других городах, в
столице. Без помощи спонсоров,
наконец. Надеемся, что такая помощь
придет. Ведь нет, наверное, задачи
благороднее, чем сохранить для
будущего самые славные страницы
нашей истории.