Он шел
на прорыв…

Николай Воропай,
член-корреспондент РАН,
директор Института систем
энергетики
им.Л.А.Мелентьева СО РАН

Юрий
Николаевич Руденко — академик
Российской академии наук, с 1988 по 1994
гг. академик-секретарь Отделения
физико-технических проблем
энергетики РАН, до этого 25 лет
проработал в Иркутске в Сибирском
энергетическом институте (СЭИ) СО
АН СССР (сейчас Институт систем
энергетики им.Л.А.Мелентьева СО
РАН), из них более 15 лет — директором
института, выдающийся
ученый-энергетик и организатор
энергетической науки лауреат
Государственной премии СССР в
области науки и техники и премии
РАН им.Г.М.Кржижановского, кавалер
многих орденов и медалей.

30
августа 2001 г. Юрию Николаевичу
исполнилось бы 70 лет. Но жизнь его
внезапно оборвалась в ночь на 7
ноября 1994 г. в результате обширного
инфаркта.

Он родился в
г. Макеевка Донецкой области. Его
отец — Б.В.Конокотин вскоре ушел из
семьи, и Юрий был усыновлен
Н.М.Руденко. В 1937 г. его приемный
отец был репрессирован, а вскоре
была арестована и мать, которую
"досрочно освободили" лишь в
1946 г. Так что в предвоенные и
военные годы Юрий Николаевич и его
сводный брат О.Н.Руденко оказались
без родителей и провели этот период
в Феодосии у бабушки, которая
умерла незадолго до освобождения
Крыма, а сами они чудом уцелели.

Юрий
Николаевич — человек своей эпохи,
сложной, противоречивой, полной
достижений и разочарований, побед и
потрясений. Военное детство,
тяжелое время ответственности уже
в детские годы рано сформировали из
него взрослого человека, умеющего
четко формулировать цели и
добиваться результатов в их
достижении. Может быть из этих
детских по возрасту, но далеко не
детских по окружающей обстановке и
жизненным проблемам лет выросли те
четкость и педантичность,
самоорганизованность и
самодисциплина, которые стали
стилем его жизни на многие годы до
самых последних минут. Тяжелые
сороковые и пятидесятые,
хрущевская оттепель, успехи и
застой семидесятых, перестройка,
развал СССР и шоковый период в
экономике и жизни России — все это
Юрий Николаевич заинтересованно и
неравнодушно, многое — болезненно.
Наверно, и поэтому сердце в конце
концов не выдержало.

С мая 1960 г.
начинается сибирский период в
жизни Юрия Николаевича — он
работает в Кемерове в объединенном
диспетчерском управлении (ОДУ)
энергосистемы Западной Сибири. Три
с половиной года работы в ОДУ стали
для Ю.Н.Руденко прекрасной
производственной школой в
электроэнергетике и обеспечили ему
хороший фундамент для всей его
последующей научной деятельности.

С декабря 1963
г. по приглашению академика
Л.А.Мелентьева начался 25-летний
период работы Юрия Николаевича в
СЭИ в Иркутске. Сначала он
заведовал лабораторией
электроэнергетики и
энергетических систем, с мая 1965 г.
был зам.директора, а с апреля 1973 г. и
по август 1988 г. — директором
института. Именно в СЭИ произошло
становление его как выдающегося
ученого-энергетика с мировым
именем, крупного организатора
науки и общественного деятеля.

Как ученый,
Юрий Николаевич очень остро
чувствовал актуальные проблемы, по
его инициативе организовывались
"мозговые штурмы" с целью
формирования задела, прорыва по той
или иной проблеме. В конце 1960-х —
начале 1970-х одной из таких проблем
была концепция создания
Автоматизированной системы
диспетчерского управления (АСДУ)
Единой электроэнергетической
системы (ЕЭЭС) СССР.

Концепция
АСДУ была комплексным трудом, ярким
примером системного подхода, в
котором СЭИ был уже признанным
лидером, и рассматривала все уровни
иерархии диспетчерского
управления в территориальном,
временном и ситуативном аспектах.
Конечно, многие тогдашние
представления потом
пересматривались — жизнь вносила
свои коррективы, но дело было
начато. Логический итог —
присуждение в 1986 году коллективу
под руководством Юрия Николаевича
Государственной премии СССР в
области науки и техники — за
комплекс работ по теоретическим
основам и реализации АСДУ ЭЭС.

Другой такой
крупной проблемой стала разработка
в конце 1970-х годов по инициативе
Л.А.Мелентьева Энергетической
программы СССР на длительную
перспективу. Юрий Николаевич тогда
отвечал за электроэнергетический
блок. Несмотря на удаленность
Иркутска, он организовал
эффективную работу коллектива,
состоящего из специалистов разных
организаций, в том числе из СЭИ.

Эти качества
Юрия Николаевича как ученого и
организатора науки — раньше других
"заметить" актуальную
проблему и организовать
"прорыв" на ее "фронте" —
проявились отчетливо и в других
случаях. Может быть, одним из
наиболее ярких оказалась
постановка межотраслевой проблемы
надежности систем энергетики,
вылившаяся в научный семинар
"Методические вопросы
исследования надежности больших
систем энергетики",
организованный Юрием Николаевичем
в 1973 г., который единственный в
России продолжал функционировать
даже в самые тяжелые годы и
продолжает успешно работать до сих
пор.

С именем Ю.Н.
Руденко много связано в Иркутске и
области. В 1970-е годы он был
инициатором создания НПО
"Энергия", сплотившего
энергетиков области на решение
актуальных практических задач,
много лет возглавлял областной
межведомственный координационный
совет по внедрению вычислительной
техники в народное хозяйство. Был
инициатором принципиально новой в
те годы формы подготовки
специалистов —
учебно-научно-производственного
комплекса (УНПК) Иркутского
политехнического института (ИПИ) и
СЭИ. Тогда, в 1978 г., эта форма была
новой, и, более того,
приказ-постановление Минвуза РСФСР
и Сибирского отделения АН СССР об
организации УНПК ИПИ-СЭИ был первым
(а возможно, остался вообще
единственным).

Юрий
Николаевич большое значение
придавал развитию энергетических
исследований в Сибирском отделении
АН СССР. Он был инициатором
создания в Тюменском научном
центре "выносного" отдела
энергетики на базе СЭИ, оказывал
постоянное внимание и поддержку
развитию коллектива энергетиков в
Институте физико-технических
проблем Севера Якутского научного
центра СО АН СССР.

Еще одна
сторона личности Юрия Николаевича
связана с его зарубежной научной
активностью. Он долгое время был
членом СИГРЭ (одна из известнейших
и авторитетнейших научных
организаций мира), был знаком со
многими крупными западными учеными
и специалистами, видел, что на
Западе не знают и не ценят нашу
науку, и глубоко переживал эту
ситуацию. Этим, собственно, были
продиктованы его стремления
организовать ряд международных
семинаров по надежности систем
энергетики, в том числе три
российско-германских семинара
совместно с профессором Хаубрихом,
директором Института
электроустановок и
энергохозяйства технического
университета Аахена, и четыре
семинара по межгосударственным
энергообъединениям и мировой
энергосистеме совместно с
академиком АН Венгрии Капойи.

Помнится
страстное выступление Юрия
Николаевича на одном из заседаний
диссертационного совета СЭИ в
конце 80-х годов, лейтмотивом
которого был призыв: пишите статьи
в зарубежные журналы, выступайте с
докладами на международных
конференциях, активно
сотрудничайте с зарубежными
учеными. Он видел, что отношение к
науке в стране коренным образом
меняется в худшую сторону, и только
международное признание,
международная активность могут
как-то поддержать коллектив
института, не позволят растерять
наработанный потенциал и кадры в
условиях растущей
невостребованности науки в стране.
Время показало, что Юрий Николаевич
был абсолютно прав: сегодняшние
позиции института во многом
определяются тем, что нас знают и
высоко оценивают за рубежом.

Самого Юрия
Николаевича очень высоко оценивали
как ученого все зарубежные
специалисты, кто с ним общался.
Поражала широта и одновременно
глубина его научных интересов,
системность научного мышления,
отсутствием которого страдают
многие наши зарубежные коллеги, да
и наши российские тоже.

В 1988 году
Юрия Николаевича избирают
академиком-секретарем Отделения
физико-технических проблем
энергетики АН СССР, и в августе того
же года он переезжает в Москву.
Начинается московский период его
жизни протяжением чуть более шести
лет — до 7 ноября 1994 года, дня его
неожиданной кончины.

Юрия
Николаевич остро переживал потерю
позиций российской энергетики в
результате перестройки, а затем
экономического кризиса после
распада СССР. Он отчетливо понимал,
что в рыночных условиях западные
энергокомпании будут отводить
нашей стране роль сырьевого
придатка.

Могу с
уверенностью сказать, что в целом
Руденко одобрял идеи перестройки и
те тенденции либерализации
экономики и общества, которые
развивались с конца 1980-х годов. В то
же время он глубоко переживал
распад СССР и последующие
экономические и
социальнополитические катаклизмы
в России, начиная с 1992 года.

Юрий
Николаевич не воспринимал и не
принимал принципиально многие
решения начала 90-х годов, такие,
например, как акционирование и
ваучерная приватизация. Как
специалист-энергетик, он отчетливо
понимал, что эти процессы ведут к
раздроблению цельно
организованной энергетики, к
потере ею системных свойств и в
конечном счете — к существенному
снижению эффективности и
надежности энергоснабжения
потребителей. Особенно его
раздражало и выводило из себя то,
что все эти преобразования
делались наскоком, без серьезных и
глубоких исследований тех
последствий, к которым они могут
привести. С этой точки зрения он
положительно оценивал создание РАО
"ЕЭС России" как попытку
сохранить в каком-то виде
технологически и технически Единую
энергосистему страны, но в то же
время критиковал поспешность и
недостаточную продуманность тех
шагов. Хотя Юрий Николаевич тогда,
конечно, отчетливо понимал, что
спешить нужно было, иначе
центробежные тенденции могли бы
привести к раздроблению
электроэнергетики.

Юрию
Николаевичу, человеку глубоко
порядочному и честному, было
невозможно принять те новые для
нашего общества "ценности",
которые начали развиваться в 90-е
годы. Для него было непонятно, как
это человек может говорить одно, а
делать — совершенно
противоположное, публично
объяснять свое поведение какими-то
высокими идеями, в то время как
подоплека его действий лежит на
поверхности и кардинально
отличается от словесной трактовки,
а иногда эти действия просто
непорядочны.

Драматизм
ситуации для Юрия Николаевича в
последние годы его жизни, мне
кажется, как раз и заключался в том,
что весь его жизненный опыт,
сложившееся цельное мировоззрение
в широком смысле, жизненная позиция
пошли в противоречие с реальной
действительностью начала 90-х годов.
Я совсем не хочу сказать, что Юрий
Николаевич не знал теневых сторон
партийно-номенклатурной системы
или отмахивался от них. Вовсе нет,
но тогда он видел, как ему казалось,
какие-то возможности, рычаги борьбы
с такими теневыми сторонами, прежде
всего, личным примером. В этом,
конечно, проявлялся определенный
романтизм Юрия Николаевича, его
уверенность, что в целом система
правильная, и хотя в ней есть
отрицательные моменты, но они
устранимы.

Все, кто
работал с Юрием Николаевичем
Руденко, попадали под обаяние
личности этого человека, его
системного мышления, огромной
работоспособности, высочайшей
ответственности и обязательности и
в то же время — мягкости и
интеллигентности в общении,
сочетавшихся с твердостью в
отстаивании принципиальных
позиций.