Если
совести не будет у поэзии
ее не будет и у народа

Светлана ЖАРТУН

Поэзию, как
музыку, описать прозаическим
слогом невозможно, но в Иркутской
области с 21 по 28 июля проходили
поэтические события, не рассказать
о которых невозможно…

Международный
фестиваль поэзии на Байкале,
собравший в Иркутске поэтов от
Санкт-Петербурга до
Южно-Сахалинска, из далекой
Америки, Польши, Франции, в течение
недели переезжал из Зимы в Саянск,
из Ангарска в Братск и, конечно, на
берега Байкала, в поселок
Листвянка.

Его
стремительность, наполненность
впечатлениями поэтов и их
слушателей, была столь велика, что,
казалось, не оставалось места для
трезвой оценки этого события. Но
поэзия, как музыка, бывает хорошей
или плохой, поэтому судить о ней
эмоционально не грешно.

Наверняка,
кому-то понравился, а некоторым и
показался скучным творческий вечер
поэзии — центральное событие
фестиваля, проходивший в здании
академического театра, на котором
зрителям, как яблоку, "упасть
было негде". Несмотря на пышность
убранств нашего театра, атмосфера
этого события напоминала далекую в
"Политехническом" 60-х годов.
Только, увы, по возрасту многие
поэты постарели, да и публика была
не молодежная, в основном солидные,
убеленные сединами люди. Многие
пришли послушать, да, что там,
посмотреть на кумиров своей юности
— Евгения Евтушенко, Александра
Кушнера, Юрия Кублановского.

До этого
вечера было мероприятие камерное —
"круглый стол" в библиотеке
имени Молчанова-Сибирского на тему:
"Жизнь стиха в XXI веке", вел
который литературовед Лев
Аннинский. Состоялся теоретический
разговор о том,какой была, есть и
будет поэзия людей, населяющих нашу
планету, потому что вспоминались
поэты Древней Греции, и Европы,
молодой Америки, старушки Англии и,
конечно, наши Пушкин, Блок,
Маяковский, Ахматова, Цветаева.
Наши великие, коими русский народ
никогда не оскудевал.

Поэты между
собой не спорили, они размышляли о
пути развития поэзии, ее
видоизмененных формах с момента
возникновения рифмованного слова,
до сегодняшних — перфоманса,
инсоляции, верлибра и так далее,
эцетера… Лев Аннинский настаивал
на том, что хорошей может быть
только поэзия
"университетская". Был
разговор и о том, нужен ли артистизм
для авторского исполнения.

Слушать
поэтов было чрезвычайно интересно
и хотелось сравнить, в чем они
остаются самими собой, а где
становятся лицедеями, когда читают
стихи. Какая концепция более
сильна: та, которая утверждает, что
поэзия — это разговор с Богом или
для нее необходим разговор с
людьми? Должна поэзия стать частью
массовой культуры или оставаться
только "университетской"?

Во время
выступлений в театре стало
очевидно, чувства с мыслями поэтов
не расходятся. Интеллектуальный
Олег Хлебников — эссеист, поэт,
журналист из Москвы, был
чрезвычайно аналитичен на
"круглом столе", ироничен и
хлесток во время чтения стихов на
концерте. Эмоциональная,
импульсивная Альба Асусена Торрес,
родившаяся в Никарагуа,
принимавшая участие в
революционном движении своей
страны, печатавшаяся в странах
Латинской Америки, США и странах
Европы, живущая сегодня в России, на
конференции говорила о
чрезвычайном положении раскола
писателей России, который вреден
для них самих и для их читателей. На
сцене она с легкостью, женским
озорством, своим "я жила среди
поэтов" буквально
"взорвала" зрительный зал,
смеявшийся и аплодировавший
одновременно.

Надо
заметить, что поэтам, приехавшим к
нам из других стран, во время
выступлений помогали их русские
коллеги. Здесь, в Иркутске, они
переводили стихи, выделяя в них
главное — образную
выразительность. Своему триумфу
Альба Асусена Торрес многим
обязана москвичке Анне Саит-Шах,
которая чуть позже потрясла
слушателей прозорливостью,
предчувствиями и предугадываниями
своих собственных стихов.

Поляку
Згибневу Домениаку некоторый
мистицизм его произведений помог
донести до слушателей Евгений
Евтушенко, а французы Анри Делои
(переводчик Анны Ахматовой и Марины
Цветаевой) и Лилиан Жиродон вообще
от перевода отказались. На сцене
они показали своеобразную
импровизацию, поэтическое
воображение которой родилось от
эмоций, возникших от увиденной
Сибири, Байкала и от произведений
поэтов мира, имена которых они
перечисляли. Для многих слова
исполнителей были непонятны, но
впечатление от выступления
осталось сильным.

Строгим
человеком с большим чувством юмора
оказался поэт из Читы Михаил
Вишняков, который на конференции в
библиотеке, возражая новым формам
стихосложения, на глазах у публики
срифмовал, казалось, не рифмуемые
предметы — люстру и окна, столы и
книги. В театре его представили
непредсказуемым, на что он
возразил: "Непредсказуем
Иркутск. Ко мне подошел молодой
журналист и попросил на время
стихи, которые я собирался читать
сегодня. Юноша пропал, может быть,
он в зале? Прошу, отдайте…"

Особый
интерес вызвал Юрий Кублановский,
эмигрировавший в 1982 году во Францию
и в 1991-м вернувшийся на Родину. Его
первая книга, вышедшая в
"Ардисе", была составлена
Иосифом Бродским, последняя издана
недавно в "Русском пути". В
своем творчестве Кублановский —
типичный "русский западник", и
в прочитанных стихах он доказал
это.

По силе
напряжения, эмоциональному
воздействию, виртуозным владением
формой стихосложения, вечер
нарастал и приближался к своей
кульминации. Горячо был встречен
Александр Кушнер — небольшой,
скромный человек, бывший школьный
учитель, поэт, отличающийся
пронзительностью, легкой иронией и
отменным чувством юмора. Ему
бисировали и он прочел коротенькие
зарисовки — стихи, похожие на
шедевры.

Все ждали
выступления своего, со станции
Зима, поэта, который на протяжении
вечера, среди прочих, сидел на
сцене. Евгений Евтушенко, как в
былые времена, экстравагантно
одетый, большой, красивый, открытый
людям человек был неотразим. У
микрофона он стоял, на чуть
согнутых ногах, с руками, длани
которых рассекали воздух, всей
семиотикой выразительного тела
взрывал движение мысли своих
знаменитых военных "Свадеб",
"Казни Стеньки Разина" из
поэмы "Братская ГЭС". Он рычал,
стонал, плакал, смеялся, донося
каждое слово, каждый вздох своей
поэзии. Потом были посвящения
друзьям — землякам и сыну Евгению
Евтушенко.

Казалось,
произошло раздвоение личности:
вчера, на "круглом столе" он
был похож на мэтра-профессора,
умеющего точно и выразительно
формулировать мысли, свое
личностное понимание места поэзии
в судьбе России.

— Люди
никогда не будут интересоваться
поэтами, которые не интересуются
живым человеком, живущим и
страдающим сейчас. Нельзя стать
большим поэтом, если не чувствовать
боль своего народа и не писать о
ней. Например, как в свое время это
сделал Александр Блок в
"Двенадцати", впустивший в
себя улицу, которая разорвала его,
или Максимилиан Волошин, увидевший
в гражданской войне
братоубийственную и написавший о
ней великие стихи. Если отнять
совесть у поэзии, она умрет, и не
будет совести у народа.

На вечере
поэт проявил великодушие: все
овации, которые, казалось, должны
были предназначаться только ему, он
разделил с молодым американским
поэтом, актером, бардом Раймондом
Макниизом из США — национальным
чемпионом по открытым
соревнованиям в поэзии, которые
проводятся в Америке на площадях по
десятибалльной системе — пять за
форму и пять — за содержание. Вместе
— сначала в переводе Евтушенко,
потом американском оригинальном
варианте Макнииза — они исполнили
стихи о деде-шахтере, в котором мы
увидели настоящий перфоманс, а
потом бард Макнииз в бешеном ритме
пел стихи протеста рабочих,
аккомпанируя себе на гитаре, а
Евтушенко, не уступая молодой
энергии, неистово стучал каской по
столу, читая текст перевода и его
рефрен — вариант перевода нашего
писателя Виталия Диксона?

И
нет ни хрена нам места
В бездомье этого мира…

Евгений
Евтушенко был азартен, рыклив,
трибуноподобен, нежен и был очень
серьезен. Свое выступление он начал
с обращения к Валентину Распутину,
с которым был дружен долгие годы, а
сегодня оказался "по разные
стороны баррикад",
противостоящих Союзах писателей.
Посвящая стихи землякам, с
Распутиным (которого не было в зале)
он разговаривал через
присутствующих слушателей:

Со
мною вот что происходит,
Ко мне мой старый друг не ходит…

Остается
добавить, Международный фестиваль
поэзии на Байкале был организован
Министерством культуры России,
комитетом по культуре
администрации области, мэрами
городов Зимы, Саянска, Ангарска,
Братска, при содействии спонсоров и
заинтересованной общественности.