Стихи с
геологической тропы

Геннадий МАШКИН,
Семен НЕФЕДЬЕВ

В 1959 году на
север нашей области забросили
отряд молодых инженеров-геологов,
закончивших Иркутский
горно-металлургический институт, в
те места, о которых в песне поется:
"Где золото роют в горах". В
этих бодайбинских гольцах нам
пришлось искать коренные источники
золота. Россыпное золото Прохора
Громова давно уже добыто. Нынче на
золотых полигонах Севера тон
задают драги, механические заводы
по добыче золота. Но и они отмывают,
как говорят золотоискатели,
"хвосты". А молодым
поисковикам для того, чтобы у
нашего северного района появилось
второе — индустриальное дыхание,
была дана задача отыскать коренные
источники золота. А эти залежи, из
которых рождаются россыпи, природа
надежно упрятала за семь замков.
Коренные жилы скрываются под слоем
вечной мерзлоты, марями,
ледниковыми наносами. А в
труднодоступных гольцах
поисковика поджидают и другие
напасти, известные таежникам.
Геологам приходилось голодать,
попадать в метельные снежные
заряды на перевалах, тонуть в реках,
попадать в лапы медведей, знали он
измены близких людей в
"жилухе", переживали
неблагодарность начальства. Но они
шли, опираясь на сметливых
канавщиков, охотников,
промывальщиков. Все эти люди
помогли открыть Сухой Лог, который
даст второе дыхание затухающей
жизни северного района. Некоторым
геологам удалось зацепить своими
геологическими молотками золото,
многим же повезло на другое — на
россыпи человеческих характеров,
удивительных судеб, ярких людей. В
нашей тайге что ни человек — то
прямо-то ходячая легенда, бери и
пиши с него роман. К примеру, в
маршрутах Бодайбинской экспедиции
геологов сопровождал неутомимый
якут-охотник Егор Федоров. Те
маршруты на Витимо-Патомском
нагорье с каюром Егором Федоровым
будут помниться геологам всегда.

Уже на второе
утро припас бывал исчерпан. А на
третье — просыпался маршрутчик в
гольцах под звон комарья и оводов с
томительным вопросом: "Как же
сегодня перебиться?" А Егор уже
сидит у костра, смолит трубку и
косит на начальника плутоватые
глаза в стрельчатых разрезах.
Увидев, то геолог вылезает из
спальника с понурой головой, каюр
заводит свою традиционную шутку:

— Ну,
начальник, чай пить, так хлеба нет,
мясо варить, так долго будет, ну,
трубка табах едим да сорок
километров — барда!

— Вперед, так
вперед, — соглашается маршрутчик и
выходит на намеченный маршрут.

А Егор, чтобы
поддержать начальника в голодном
маршруте, с первых же шагов затянет
песню на своем языке. Песня это про
все, что видит каюр на пути: гольцы с
ослепительными лоскутами снега в
западинках, звериные тропы,
обшарпанные рогами изюбра кусты
кедрового стланика, бурундук на
лиственнице, ястребок в вышине,
само жгучее солнце.

Поэтическая
обстановка в геологической жизни
так и прорывается на страницы
полевого дневника, песня слагается
с легкостью ветерка над тайгой,
весомые мысли рождаются у костра.

И осенью
геологи привозят на базы и в
камералки не только образцы горных
пород, карты, документацию горных
выработок, но и яркие рассказы о
виденном-пережитом, песни, стихи.

Так
естественно собрался объемистый
поэтический сборник "В поисках
руд и созвучий…", изданный
ассоциацией выпускников и
сотрудников геологического
факультета Иркутского
государственного университета.

Сборник
посвящен 300-летию геологической
службы России. 147 авторов: геологов,
географов и профессиональных
поэтов, прикипевших к
геологической теме, заполнили
книгу своими произведениями.
Руководители разных
геолого-производственных служб от
Бурятского комитета по геологии и
использованию недр до Ассоциации
"Байкальские самоцветы"
оказали материальную поддержку в
издании книги, которую собирали
авторы-составители В. Андреев, В.
Лузин, Л. Арбатская, В. Арсентьев, А.
Переспелов. Эта книга —
доказательство поэтичности
геологического труда, глубокого
благотворного влияния природы на
духовный потенциал человека и
творческий отчет геологического
цеха о многотрудных мытарствах по
матушке-земле. В сборнике
представлены авторы нескольких
поколений, многие с учеными
степенями (доктор
геолого-минералогических наук Петр
Драверт, автор отдельных сборников
поэзии), целый раздел отдан
неизвестным авторам, стихи которых
порой пережили самих сочинителей.

Пафос,
приправленный горьковатым дымком
бытового дискомфорта, помогает
геологу пережить самые
замысловатые неудобицы кочевой
жизни, как объясняет фронтовик
Лидия Александровна Руднева в
стихотворении "Геологам":

Они и дружбой
сильны, эти "ветру и солнцу
братья". Стихи адресно посвящают
друзьям-товарищам, подругам, а то и
многим ушедшим, нередко трагически,
коллегам. Так, Владимир Арсентьев
посвятил один свой стих целой
обойме землепроходцев:
"Безвременно ушедшим друзьям и
однокашникам: Андрею Ескину, Толе
Зилову, Боре Кобычеву, Олегу
Павлову, Мише Пухнаревичу, Толе
Самбургу, Артуру Сезько, Володе
Скобло, Юре Тарасову, Славе Хилько,
Игорю Шалаеву, Айрату Шафееву и
др…."

Да,
перечислять имена можно бесконечно
— имя им легион. Благодаря этому
легиону открыты месторождения,
которые будут кормить поколения
нового века и тысячелетия.