"Я
надеюсь жить еще долго…"

Елена ТРИФОНОВА,
"Восточно-Сибирская правда"

Согласно
официальной статистике, в
Приангарье на 19 марта этого года
зарегистрировано 8.970
ВИЧ-инфицированных, из них 6.101 — в
Иркутске. Цифра огромная, страшная
и какая-то… нереальная. Кто они, эти
ВИЧ-инфицированные? Наши друзья,
родственники, сослуживцы? Если и да,
то мы об этом не догадываемся. Об
этом не кричат на каждом углу. Страх
заставляет людей держать страшную
тайну при себе.

В обществе
сложился устойчивый стереотип,
согласно которому все
ВИЧ-инфицированные — это наркоманы,
проститутки, беженцы и прочие
асоциальные элементы, все те, кто
принадлежит к так называемым
"группам риска". Статистика
льет воду на ту же мельницу — более
90% всех ВИЧ-инфицированных —
наркоманы. Это, действительно,
наиболее уязвимая для вируса
группа. Однако не стоит делать
догму из статистики.

С Надей я
познакомилась в палате областной
инфекционной больницы, в отделении
для ВИЧ-инфицированных. Молодая,
всего 21 год, красивая — брови в
ниточку, пушистые золотые волосы,
на щеках нервный румянец пятнами.
Надя волнуется. Я тоже. Язык не
поворачивается спросить ее о самом
главном: как ты живешь с диагнозом
ВИЧ-инфекция?

О своем
положительном ВИЧ-статусе Надя
узнала в декабре. Заразилась она
половым путем — от собственного
мужа. Конечно, сразу от него ушла.
Теперь живет вдвоем с маленькой
дочкой, которой всего 1,5 года.
Девочка совершенно здорова.

— Я живу ради
ребенка, — говорит Надя. — А вообще
моя жизнь не очень изменилась.
Сначала, конечно, был шок, слезы. А
потом успокоилась. Болезнь пока
ничем не дает о себе знать и не
будет давать еще лет пять-шесть.
Просто нужно поддерживать иммунную
систему — витамины, диета, здоровый
образ жизни. Изменилось только одно
— личная жизнь. Друга у меня нет и
никогда не будет. Все ухаживания я
пресекаю на корню."

О том, что
Надя ВИЧ-инфицирована, знают только
ее родители и лечащие врачи.
"Друзья общаются со мной как с
нормальным человеком, — продолжает
Надя. — Для них это неопасно, ВИЧ не
передается бытовым путем. Конечно,
соблюдаю правила гигиены. У меня
своя зубная щетка и полотенце, а
посуда у нас в доме общая. Зачем
кому-то говорить о моем диагнозе,
смущать людей, если я знаю, что
никого не подвергаю опасности? Не
хочу, чтобы меня жалели. И вообще, с
ВИЧ-инфекцией можно жить долго.
Постоянно идет работа над поиском
лекарства от СПИДА. — Надин голос
начинает звенеть.— Такое лекарство
все равно сделают, и я обязательно
куплю его и вылечусь.
Обязательно".

Надя —
обыкновенная девчонка. Она никогда
не употребляла наркотики, не
изменяла мужу. По всем принятым
"стандартам", девушка не
входит в пресловутую "группу
риска". И, тем не менее,
ВИЧ-инфекция.

В последнее
время наметилась опасная
тенденция. "К нам попадает все
больше и больше людей, заразившихся
половым путем. — говорит врач
центра "СПИД" Станислав
Зарубин. — Пока зарегистрировано 164
человека, но есть все предпосылки к
тому, что их число будет постоянно
расти". Одним из главных
источников возможного заражения
Станислав Зарубин называет
незащищенный секс с проститутками.
"Совсем недавно к нам привели на
обследование девушек из двух фирм
досуга. Оказалось, в каждой из них
работало по две ВИЧ-инфицированные
жрицы любви. Но остальные-то 50 фирм
мы не проверяли".

Есть у
Станислава Зарубина и совсем
свежие примеры. Жертвой
"свободной любви" стал
пятидесятилетний респектабельный
предприниматель, глава частной
фирмы. Все было очень просто и
обыденно — посидел с друзьями в
ресторане, выпил водочки,
"снял" девочку на ночь.
Проснулся — СПИД. Точнее,
ВИЧ-инфекция.

Мало ли
мужчин так поступает? Знают ли они о
существующей опасности? Конечно,
знают. Можно сколько угодно
твердить о том, что наркотики — это
плохо, беспорядочные половые связи
— это плохо, быть проституткой — это
позор. И тем не менее, проститутки
есть, потому что на них есть
покупатель. Проституток у нас
много, только агентств,
предлагающих секс-услуги, в городе
более полусотни. Значит, и
покупателей на эти услуги много.
Спрос определяет предложения. А раз
так, "группа риска"
раздувается до неопределенных
размеров.

Среди
заразившихся ВИЧ-инфекцией через
внутривенное введение наркотика
далеко не всех можно назвать
настоящими наркоманами. Некоторые
мальчики и девочки только
раз-другой попробовали запретный
плод. Этого оказалось достаточно,
чтобы попасть в те самые 90
процентов.

Все это
говорит только об одном:
искусственно созданное понятие
"группа риска" начинает
работать против своих создателей,
потому что дает ложное чувство
защищенности. Как часто можно
услышать: "Я не наркоман, значит,
никакой СПИД мне не грозит". Это
философия страуса, спрятавшего
голову в песок. Обидно, конечно, но
вирус вовсе не знает, что ему на
съедение отданы лишь определенные
категории людей, "группы
риска". ВИЧ-инфекции одинаково по
вкусу любой — вне зависимости от
социального статуса, положения в
обществе, возраста и даже
исповедуемых моральных ценностей.

Посмотрим,
что же сегодня делается в областном
центре, для того, чтобы остановить
эпидемию. Центром СПИД разработан
эпидемиологический мониторинг за
ВИЧ-инфекцией. Организована четкая
система мер, обеспечивающая
безопасность донорской крови.
Отчасти благодаря этому у нас не
было ни одного случая
внутрибольничного заражения
ВИЧ-инфекцией. Открыто 60 коек для
взрослых и 20 коек для детей,
зараженных ВИЧ-инфекцией, открыта
группа в доме ребенка номер 3 для
детей, родившихся от матерей с
положительным ВИЧ-статусом.
Организован отдельный кабинет при
городской инфекционной больнице
для ВИЧ-инфицированных. Для всех
студентов-первокурсников
иркутских вузов читаются
постоянные лекции по проблеме ВИЧ и
наркомании, их цель — выработать у
молодежи чувство неприятия
наркотиков. К работе с учащейся
молодежью и школьниками подключены
психологи и школьные врачи.

Пропаганда
целиком направлена на пресечение
наркомании. Но даже речи нет о том,
чтобы приостановить эпидемию среди
самих наркоманов. Спора нет,
наркотики — это зло. Однако
совершенно нереально требовать от
всех больных наркоманией
немедленно отказаться от
наркотика. По данным российских и
зарубежных специалистов, только 10%
наркоманов в стране в настоящее
время морально и физически готовы
отказаться от пагубного
пристрастия. Это значит, что они
продолжают рисковать.

Ситуация
усугубляется тем, что
наркопотребители, как правило,
имеют достаточно большое
количество половых партнеров.
Согласно некоторым исследованиям,
это примерно 40 партнеров за пять
лет, употребляющих наркотики, и 119 —
не употребляющих. В этой среде
широко распространена практика
расплаты за наркотик сексом. Многие
наркоманки, чтобы заработать на
"дозу", более или менее
регулярно выходят торговать тем
единственным, что имеют, —
собственным телом.

Европа,
которая столкнулась с эпидемией
раньше нас, давно выработала
стратегию борьбы с
распространением ВИЧ среди
наркоманов. Она основана на том, что
профилактику заражения нужно
обеспечить независимо от того,
готов ли человек отказаться от
наркотика. Во многих странах, где
актуальна проблема заражения ВИЧ
через наркотики, действуют пункты
обмена шприцев, работают другие
программы, направленные на
снижение риска заражения ВИЧ.
Подобные же программы появились в
последнее время в некоторых
городах России: Москве, Петербурге,
Ярославле.

Конечно, все
программы действуют параллельно с
лечебными учреждениями для
наркозависимых, при полной
доступности лечения. В Иркутске при
всем обилии общественных
организаций и платных центров,
занимающихся лечением и
реабилитацией наркозависимых, нет
муниципального центра
реабилитации больных наркоманией.

Есть в
подобной философии еще один момент.
Отторгая от себя людей, входящих в
"группы риска", общество
ставит их вне закона, провоцируя
тем самым противостояние.
"Случаи СПИД-терроризма, имевшие
место в Иркутске в самом начале
эпидемии, стали реакцией
ВИЧ-инфицированных на отношение
общества, — считает психолог центра
"СПИД" Оксана Королева. — В
городе наступила паника, население
было не в состоянии адекватно
оценивать ситуацию."

Страх
порождает дискриминацию
ВИЧ-инфицированных. Такие
предприятия, как "Лензолото",
Иркутский мясокомбинат, железная
дорога не принимают на работу
людей, не сдавших анализ на ВИЧ. Это
является прямым нарушением
федерального законодательства,
согласно которому обязательному
обследованию при приеме на работу
подвергаются только медработники,
имеющие непосредственный контакт с
ВИЧ-инфицированными.

Не только
ВИЧ-инфицированным нужно учиться
жить со своим диагнозом, нам всем
нужно учиться жить рядом с ними.
Отказывая в помощи людям, наиболее
уязвимым для ВИЧ, мы не только их
ставим перед опасностью заражения,
но и самих себя.