"А не
купить ли вам коз?"

Геннадий
ПРУЦКОВ,
"Восточно-Сибирская правда"

В Европе паника. Не в
состоянии остановить наступление
"бешеных коров", она оказалась
пораженной еще одной болезнью —
ящуром. И вот уже горят фермы, на
убой отправляются тысячеголовые
стада быков, коров, свиней, овец.
Неспокойно и у нас в Приангарье.
Черная полоса наступила для наших
крестьян. Но если западный фермер
стал жертвой чрезмерной
эксплуатации домашних животных,
непродуманного увлечения
достижениями научно-технического
прогресса, то наш селянин стал
заложником природных и рукотворных
стихий, проявившихся в виде
экономических реформ. Такого
падения, например, в животноводстве
область не испытывала ни в первую
мировую войну, ни во вторую. Мало
того, что сельхозпредприятия
вырезали огромное количество
коров, свиней, добрались до лошадей,
но и продуктивность оставшихся
животных сильно падает. В иных
районах в зимние дни надаивали по
600-800 граммов молока от коровы.

Эта ситуация
вызывала и вызывает большую
тревогу в главном управлении
сельского хозяйства (ГУСХ)
Иркутской области. Во время
расширенного заседения коллегии
ГУСХ, которое проходило в феврале,
первый заместитель начальника
управления А.С.Кириленко,
перечисляя наиболее отстающие
районы, вдруг сам себя прервал и
спросил руководителя усть-удинских
аграрников:

— Может быть,
вам коз купить?

Пытаясь
придать разговору шутливый тон, И.К.
Вологжин в ответ заметил, что у них
в районе давно мечтают о том, как бы
скрестить корову с медведем. Тот, по
крайней мере, ляжет осенью в
берлогу и всю зиму лежит, есть-пить
не просит.

— Нет,
все-таки подумайте о покупке коз, —
едва сдерживая раздражение, стоял
на своем Кириленко. — Посмотрите на
Запад, там же продается в магазинах
козье молоко.

— Все
разрушили, все развалили, я только
два года назад пришел в управление
и собираю теперь и хозяйства, и
шишки, — вполголоса ворчал в ответ
начальник Усть-Удинского
сельхозуправления.

Иван Кузьмич
Вологжин уже, очевидно, привык к
сложившейся реальности,
воспринимая что-то с болью, а что-то
как неизбежное. Но все равно,
мыслимое ли дело, получать от
коровы в февральские дни по 800
граммов молока?

Крайне
низкие надои — это одна беда
Усть-Уды. Вторая — ее хозяйства
только за нынешний январь вырезали
более четверти коров. Хорошенькое
начало, нечего сказать. А ведь до
появления травы еще ой как далеко, к
тому же надо закупить горючее,
запчасти, чтобы провести весной
посевную, что неизбежно приведет к
дальнейшему сокращению поголовья.
Все это прекрасно сознают
руководители
облсельхозуправления. Отсюда и
черный юмор А.С. Кириленко.

— Конечно,
засуха сыграла свою роль, —
признавался мне потом И.К.Вологжин.
— Но она для нас явление хоть и
крайне нежелательное, но привычное.
В пятилетку, как правило, один раз
да случалась мощная засуха. И тут
обязательно жди прихода еще одной,
правда, менее жестокой. Но ведь не
умирали в прошлом. Другое дело —
морозы. Минус 50 градусов, минус 52.
Все замерзало, все останавливалось.

Если бы Ивану
Кузьмичу лет пятнадцать-двадцать
назад сказали, что он станет
руководителем умирающих хозяйств,
наверняка бы рассмеялся. Ведь он
привык к другой жизни, к другой
работе, к решению иных проблем.
Когда в 70-е годы возглавил колхоз
"Восход", тоже было непросто,
тоже хозяйство испытывало дефицит
кормов. Попервости пришлось немало
побегать. Потом вместе со
специалистами очень серьезно
взялись за создание кормовой базы.
Как надо было делать, новый
председатель знал, он же прошел
хорошую школу в знаменитом
Усть-Удинском совхозе имени 50-летия
СССР у опытнейшего хозяйственника
Василия Евгеньевича Ткача. И ведь
сумели они в своем таежном колхозе,
чьи угодья не отличались высоким
плодородием, решить кормовую
проблему. А содержало хозяйство
свыше 800 коров, приличную
свиноферму. Но маяком и для района,
и для области был совхоз
"Усть-Удинский". Еще в 80-е годы
он получал от каждой из полутора
тысяч коров по 3700 килограммов
молока. Имел свыше 13 тысяч свиней.
Чтобы обеспечить скот кормами,
широко применял мелиорацию,
огромные площади засевал донником,
убирая на корма не менее двух тысяч
гектаров, серьезно занимались тут и
выращиванием корнеплодов. Отсюда и
рекордные надои.

Сегодня во
всех сельхозпредприятиях
Усть-Удинского района коров меньше,
чем было когда-то в одном колхозе
"Восход", а молока дают они уже
в несколько раз меньше, чем
получали в прошлом от дойного стада
одного "Восхода". Свиней в
районе осталось около 200 голов.

Подобные
перемены, пускай не столь
катастрофического характера,
присущи и другим районам. Однако,
несмотря на это, мы еще бодримся и
заявляем гордо, что своя деревня
может прокормить нас. Но как она
прокормит, если… Впрочем, давайте
еще раз послушаем начальника
Усть-Удинского районного
сельхозуправления. Когда-то этот
край был своеобразной школой
передового опыта в деле
производства кормов. Здесь
серьезно занимались орошением. А
сейчас на какой площади
производится полив?

— Ни на какой,
— отвечает Иван Кузьмич. — Мы
сделали оплошность, что не перевели
мелиорацию на электричество. А
теперь уже поезд ушел. При нынешних
же ценах на ГСМ орошение не
потянуть. Тут еще любители цветных
металлов свое слово сказали.
Сколько труб разворовано. Так что
если говорить о мелиорации, то все
надо сначала создавать.

— Когда-то вы
славились высокими урожаями
корнеплодов. Это же какая выручка
была для молочных ферм…

— Почти не
сеем. Нет семян.

— Лет
двадцать назад ваш район был
инициатором резкого расширения
посевов донника, что позволило со
временем в основном решить
проблему кормов.

— Теперь
донник занимает от силы гектаров 150.
Но расширять его посевы будем.
Планируем, чтобы в каждом хозяйстве
его было не менее тысячи гектаров.

Других
вопросов я уже не задавал. Вот и
соседу Вологжина, Жигаловскому
району, тоже досталось на
расширенном заседании коллегии. И
поделом. В январе он лишился 39
процентов коров, что находились в
общественном стаде. Если вести
сравнение с дореформенным
периодом, то районное дойное стадо
ужалось в семь с лишним раз.
Сегодня, как сказал А.С.Кириленко,
там, очевидно, уже последних коров
дорезают.

Слышать
подобное горько. В 70-е годы
"Восточно-Сибирская правда"
попыталась проанализировать,
почему жигаловцы по многим
показателям занимают одно из
последних мест в области. Нам
удалось тогда не только помочь с
внедрением донника,
восстановлением в правах озимой
ржи, освоить передовую технологию
возделывания корнеплодов, но и
привлечь внимание властей к этому
региону. И ведь пошли дела. Начали
расти урожаи, привесы и надои.
Сегодня со страшной скоростью
катится район вниз.

Но если бы
только он один катился вниз. Взять
Тулун. Когда-то это был наш лидер,
флагман, на него равнялись. А что
теперь видим? Если говорить о
продуктивности ферм, то впору хоть
слезы вытирать. Имея чуть больше
коров, чем Усольский район,
тулунчане производят почти в 3,5
раза меньше молока. Суточная
продуктивность их и зимой, и весной
намного ниже, чем у таких соседей,
как Куйтунский район и Тайшетский.
Чуть что — тулунчане начинают
ссылаться на сложности со сбытом, с
переработкой. Проблемы есть, но, с
другой стороны, если, например, в
зимнюю стужу в ЗАО имени Чапаева
скот не только не кормили, но и по
три дня не доили, то о каком молоке
можно говорить? И такая
неблагополучная обстановка
наблюдается не только в одном этом
хозяйстве.

Не вызывает
большого оптимизма и ситуация,
складывающаяся в целом в
Приангарье. Год только начался, а
область уже лишились большого
количества коров. Снизилась
продуктивность оставшихся. Если в
декабре и январе можно было
услышать, что много коров находится
в запуске, потому, мол, и молока мало
(оправдание, кстати, традиционное),
то с приходом весны ситуация не
изменилась. Хозяйства области и
округа по-прежнему получают где-то
по 4,3 килограмма в расчете на одну
буренку, или на 400-500 граммов меньше
уровня прошлого года.

Непростая
ситуация складывается и в мясном
цехе Приангарья. Производство
говядины приобретает все более
экстенсивный характер. Тяжелые дни
настали для самой скороспелой
отрасли — свиноводства. На 19-54
процента имеют меньше свиней
Черемховский, Нижнеудинский,
Тайшетский, Заларинский и Чунский
районы. Главные причины: хлеб
дорогой, да и очень мало его, а цены
на свинину, по мнению
товаропроизводителей, настолько
низкие, что не покрывают всех
затрат. Но это еще не все. Нож
мясника уже добрался до лошадей. Их
у нас на 68 процентов меньше, чем
было в 1986 году. В ту не столь уж
давнюю пору мы еще могли как-то
прожить без Савраски, хотя и
накладно это было, но сегодня… При
острейшем дефиците солярки,
небывалой дороговизне ГСМ лошадка
— беда и выручка скотников и
пастухов, всех, кто обслуживает
ферму. Разве не знают об этом в
деревне? Знают. Даже лучше нас. Но,
чтобы выжить, вынуждены и с
кормилицей расставаться, и с
трудягой-конем.

Современное
село переживает последствия той
жестокой засухи, что поразила нас
минувшим летом. Не хватает не
только концентратов, но и силоса,
сена и сенажа. Насколько сложной
оказалась ситуация,
свидетельствует положение хотя бы
в Качугском районе. Еще в феврале
его пять хозяйств вынуждены были
пасти коров. Морозы, снег по колено,
а что делать? Этот район оказался
одним из самых невезучих. Три года
подряд его терзает летняя стихия.
Как тут не вспомнить определение
нашего региона как зоны
рискованного земледелия.

Впрочем, зона
зоной, но и в прошлом случались
засухи, и кормов в расчете на
условную голову скота удавалось
запасать столько же или почти
столько же. Но чтобы шло такое
вырезание стада, боже упаси.
Принимались меры. И государство не
оставляло нас один на один с бедой.
Бывало, область, используя
недорогие тарифы на
железнодорожный транспорт,
завозила из других регионов до 100
тысяч тонн соломы. Теперь и мечтать
о том не можем. Чтобы понять весь
драматизм ситуации, напомню: на
исходе ХХ века Иркутская область
произвела меньше зерна, чем в
далеком 1940 году. Но в отличие от тех
времен помогать нам зерном,
соломой, другими кормами никто не
собирается. Всем тяжко. Поэтому
такое большое значение приобретает
задача повышения эффективности
использования своей пашни,
собственной земли, что
предполагает своевременное
обеспечение горючим, удобрениями,
техникой и так далее.
Внутрихозяйственными способами
подобных проблем не решить. Они
требуют государственного подхода.
Только в таком случае удастся уйти
от позорных козьих надоев, взяться
за восстановление поголовья и со
временем предложить городу гораздо
больше молока по приемлемым для
него ценам.