Мне не
стыдно перед людьми

Трудно поверить, что Валерию
Викторовичу Игнатову шестьдесят!
Он по-прежнему энергичен, общителен
и заряжен на работу, как в лучшие
комсомольские годы. — Какие
чувства переживаете в эти дни? —
спросил я. — С ходу нелегко
ответить, иногда бывает грустно:
неужели главный рубеж позади? И в то
же время, осмысливая прошлое,
испытываю удовлетворение от того,
что годы прожиты не зря, они были
кипучими, созидательными, с большой
отдачей делу, которому служил. Во
всяком случае, не стыдно, как жил,
как относился к людям. К тому же нам
выпало интересное, полное
романтики время, которым можно
гордиться.

"…Комсомол —
моя судьба"

— Родился в
Москве, воспитывался у бабушки и
деда, которые жили на окраине.
Сколько себя помню, всегда
занимался общественной работой.
Дедушку Константина Васильевича
Щербакова боготворил. Георгиевский
кавалер, прошел две войны, хотя был
родом из крестьян, окончил только
церковно-приходскую школу,
дослужился до полковника Красной
Армии, даже занимал генеральскую
должность. "Надо все познать
самому, проверить себя в разных
ситуациях, — наставлял он. В школе
избрали председателем пионерской
дружины, позже — комсоргом. Никогда
не увиливал от поручений, а,
напротив, активно участвовал во
всяких мероприятиях. Десятилетку
окончил с золотой медалью. Открыта
дорога в институт, но подумал: не
лучше ли сначала поработать на
заводе? Да и старикам буду не в
тягость.

Так очутился
на Московском авиазаводе, где уже
собирали самолеты Ил-18. Направили в
горячий кузнечно-прессовый цех.
Бригадир
слесарей-инструментальщиков
В.Карнаухов по-отечески опекал,
помогая освоить профессию. Чтобы не
терять время, поступил на вечернее
отделение МАИ, участвовал в
молодежных делах. Видимо, цеховые
ребята заметили мою активность,
избрав своим вожаком. Молодость
раскручивалась в разных
направлениях.

Спустя два
года вновь оказался на развилке
дорог: либо идти в армию, либо
перевестись на дневное отделение
института. Вспомнил дедовы
заповеди: учиться никогда не
поздно, а Родину защищать надо,
когда призовут. Выбрал второе. К
месту службы ехали девять суток и
очутились в "Москве-400", на
ядерном полигоне под
Семипалатинском.

Более трех
лет я находился, можно сказать, в
экстремальных условиях, когда мир
балансировал на грани войны. Тот
период известен Карибским
кризисом, и многие сослуживцы
написали заявления с просьбой
добровольцами отправить на Кубу.
Чувства интернационализма
проявлялись повседневно. Я
воспитывался среди москвичей, а на
службе сдружился с казахами,
татарами, немцами, и помогали друг
другу во всем. Армия дала нам
физическую и политическую закалку,
впервые познали истинную цену
мужской дружбы.

Перед
демобилизацией у пятерых друзей
созрела мысль поехать на ударную
комсомольскую стройку. У всех на
слуху звучал Братск. Мы уже были
кандидатами КПСС и обратились с
письмом в горком партии. Получили
ответ от Е.П.Верещагина, тогда
работавшего в управлении
строительства БЛПК. "Братская
ГЭС — великая стройка, — писал он. —
Уже пущены несколько агрегатов, и
она готовится к сдаче в
эксплуатацию. А вот на ЛПК работы
только разворачиваются.
Приезжайте".

Получить
комсомольскую путевку оказалось
непросто — в части не было
разнарядки в Братск. С Захаром
Новиковым, с которым вместе
призывались и служили, вместе
демобилизовались, вернулись в
Москву и дошли до первого секретаря
Московского горкома ВЛКСМ
Б.Н.Пастухова, где и получили
заветные путевки на сибирскую
стройку.

Работали не за
деньги, не за идею, а за человека

— Братск для
меня, как и для тысяч наших
сверстников, оставил самые яркие,
самые незабываемые впечатления в
жизни. По собственной воле мы
очутились на переднем крае
развития страны, когда создавалась
ее индустриальная мощь. Порой на
стройке бывало и холодно, и голодно,
но никто не падал духом. Мы
трудились ради одной цели, своей
мечты — построить ГЭС,
лесопромышленный комплекс, город в
тайге.

В Братск мы
приехали в начале октября, еще не
грянула зима. Встретили нас
девчата, с одной из них
переписывался Толя Шухов.
Переночевали в общежитии, где нас
приютили с дороги. На следующий
день встретились с Е.П.Верещагиным,
определились с жильем и работой в
СМУ плотниками-бетонщиками. Долго
не выдавали подъемные. Выручили
новые друзья-соседи по комнате,
которые оставили куль картошки,
лук, а девчонки втихую подкладывали
нам деньги. В беде никого не
оставляли.

В поселке
Строитель, в сборно-щелевых домах,
жили не менее 15 тысяч молодых
энтузиастов. Всякое здесь
случалось: и радости, и слезы, и
любовь. Мы хорошо понимали, что
ждать чего-то небесного не от кого,
надо делать самим. Заводилой
выступал комитет комсомола, ну а
молодежь легка на подъем. Нас, как
бравых солдат с партбилетами,
быстро узрели и выдвинули на
общественную работу — сначала
З.Новикова, потом меня. Мне доверили
возглавить штаб Всесоюзной ударной
комсомольской стройки.

Этот период
останется самым интересным,
увлекательным в комсомольской
биографии. Штаб находился
непосредственно на стройке, и мы
оказались в гуще всех дел.
Организовали соревнование
молодежных бригад, на огромном
стенде всегда было видно, у кого
хорошие результаты, кто отстает.

Ежедневно
проводили рейды по сохранности
импортного оборудования,
общежитиям и столовым. Все
нарушения отражались в
"Комсомольском прожекторе", в
местной газете и на ТВ, в
"Советской молодежи".

Серьезно
занимались условиями быта и отдыха
строителей, остро ставя вопросы
перед руководством управления и
Братскгэсстроя. Однажды активисты
решили расширить танцплощадку,
рядом с клубом построить стадион с
трибунами. Управление выделило
материалы, молодые прорабы сделали
проект и возглавили работы. И
стройка закипела. У нас было на
учете 6500 комсомольцев, и
большинство работали на
суботниках. К лету торжественно
открыли эти объекты.

В поселке
Падун был популярен устный журнал
"Глобус". На вечерах
познакомился с Фредом Юсфиным,
Алексеем Марчуком, Спартаком
Губайдулиным. Но ездить было
далеко, и организовали свой журнал
"ХХ век". На его выпусках я
часто читал стихи Маяковского,
Блока, Есенина, устраивал встречи с
иркутскими и московскими поэтами,
артистами. Навсегда осталась в
памяти встреча с Е.Евтушенко, когда
он впервые читал братчанам поэму
"Братская ГЭС". Когда ее
напечатали, выучил почти наизусть.
Наверное, стихами и покорил сердце
моей будущей жены Ларисы, читал их
даже по телефону. В Братске
познакомился с В.Распутиным,
А.Вампиловым, В.Гусенковым,
Б.Черных, В.Ивашковским, с
некоторыми (кто здравствует) добрые
отношения и поныне.

Ну а нашу
комсомольскую свадьбу вообще не
забудем никогда. Все организовали
друзья: и двухкомнатную квартиру в
новом городе, и кортеж
мотоциклистов, и подарки, и
необычное веселье. Не успел я
отойти от этих впечатлений, как
избрали первым секретарем горкома
ВЛКСМ. Здесь родился сын Олег —
настоящий братчанин, кстати, тоже
связавший свою судьбу с ЛПК.

Круг моих
забот расширился на 12 Братсков. На
всю мощь действовала Братская ГЭС,
получили первую целлюлозу, росли
корпуса алюминиевого завода. Да и
сам город рос. И всюду на самых
горячих участках трудились парни и
девчата.

Многих из них
тянуло в необжитые места. Однажды в
горком комсомола пришел А.Марчук,
тогда уже работавший на Усть-Илиме.
На сооружении гидростанции
готовились к перекрытию Ангары, там
не хватало рабочих. Решили
сформировать ударный
комсомольский отряд. От желающих не
было отбоя, поэтому отбор был
строгий. Возглавил отряд Захар
Новиков. Братчане работали
вдохновенно, сразу влились в
бригады и задание выполнили
успешно. А некоторые из них
остались строить ГЭС и
Усть-Илимский ЛПК.

Вообще роль
комсомола в подъеме экономики
страны, Иркутской области огромна.
Партия и правительство доверяли
молодым наиболее важные,
ответственные стройки, которых у
нас насчитывалось одиннадцать. За
многолетнюю историю ВЛКСМ Братская
городская комсомольская
организация в числе первых была
награждена орденом Трудового
Красного Знамени. Наш вклад получил
такую высокую оценку, когда первым
секретарем был Виктор Шерстеникин,
с которым мы дружили, работая в
комсомоле.

Вскоре
пришлось проститься с Братском:
меня избрали сначала вторым, а
потом первым секретарем Иркутского
обкома комсомола. К тому времени я
уже избирался делегатом ХVI съезда
ВЛКСМ, кандидатом в члены ЦК. Вроде
уже был приличный опыт, но масштабы
области требовали новых знаний,
широкого кругозора и
ответственности. В тот момент
удалось закончить Иркутский
политех (заочно) и поступить в
Академию общественных наук.

В работе со
строителями я поднаторел, знал
проблемы, ходы и решения. В обкоме, в
штабе ударных комсомольских
строек, в отделах подобрались
деловые, напористые ребята. Они
неделями бывали в командировках,
решали самые насущные вопросы
молодых. Мы постоянно работали с
отраслевыми отделами обкома
партии, с министерствами
энергетики, лесбумпрома,
транспортного строительства и
другими. И всегда находили
поддержку по Усть-Илиму, БАМу,
остальным ударным стройкам
Приангарья.

С некоторой
опаской я налаживал отношения с
интеллигенцией, студентами. Ведь
Иркутск слыл культурным и научным
центром Сибири. В работе с молодыми
учеными и специалистами нам
помогали Сергей Елисеев и
Александр Сутурин. Обком ВЛКСМ
разносторонне работал с молодыми
писателями, художниками, артистами,
организуя десанты на комсомольские
стройки, творческие акции.

Хождение во
власть. Когда ты в фаворе? Будь
самим собой.

— В СССР была
четкая, отлаженная система
подготовки кадров. Молодые, умелые
работники долго не засиживались на
одном месте, у них была перспектива
роста. Вот и я попал в эту
номенклатурную орбиту. Полной
неожиданностью для меня явилось
выдвижение первым секретарем
Куйбышевского райкома партии
г.Иркутска. В него входили окраины
города, рабочие предместья. В
социальном плане он заметно
уступал центру. Казалось, тут нужен
маститый, волевой хозяйственник, но
выбор остановили на мне.

Не скрою,
хотелось попробовать себя на
ответственном участке, проявить
больше самостоятельности.
Трудности не пугали, но стиль и
методы работы надо было менять, так
как они иные, чем в комсомоле.
Перво-наперво надо было окружить
себя активом, на который можно
опираться. Как-то незаметно нашли
понимание с директором ИЗТМ Е.
Мармонтовым, ученым П. Хреновым,
управляющим трестом Ю. Ножиковым,
секретарями райкома Н. Долгих, В.
Каймоновой и другими
руководителями, предприятий.

Взялись за
обустройство района. Первыми в
городе создали
учебно-производственный комбинат,
без финансирования, своими силами.
Войдя во вкус, открыли Дом пионеров,
женскую консультацию, лагерь труда
и отдыха в Курминском заливе.
Усиленно занимались
строительством жилья, начав
проектирование Топкинского
микрорайона. За короткий срок
многое удалось осуществить,
заложить базу для будущего. А
главное — всколыхнуть людей на
улучшение своей жизни.

Следующая
ступенька моей карьеры — первый
секретарь Иркутского горкома
партии. Направления деятельности
остались те же, но масштабы,
разумеется, несравнимы.
Посчастливилось работать с Н.Ф.
Салацким, Ю.А. Шкуропатом, которые
были председателями горисполкома.
Самые добрые отношения остались от
совместной работы в этот период с
Г.Н. Горбуновым, А.Н. Мацулем, Ю.Г.
Корытовым, А.И. Шлойдо, А.С.
Шустиковым, секретарям горкома
КПСС А.А. Черепановым, В.И.
Потаповым, В.И. Шиверской, С.С.
Цуриковым. Это были годы расцвета
областного центра, когда город
преображался на глазах. Тогда
ежегодно сдавали до 300 тысяч
квадратных метров жилья, по две
школы, 3-5 детсадов и других
объектов. Расширили
производственные мощности ИАПО,
заводов Куйбышева и
радиоприемников.

Уже тогда я
понимал, что партия сосредоточила в
своих руках все хозяйственные
вопросы, чем принизила роль
Советов, исполкомов. В самой
внутрипартийной работе
наблюдалось немало бюрократизма.
Например, решения съездов, пленумов
нередко обсуждались по нескольку
раз одними и теми же коммунистами.
Не раз свои мысли высказывал в
обкоме и в орготделе ЦК КПСС.

Правда, с Н.В.
Банниковым, первым секретарем
обкома, хоть его и считали жестким
человеком, можно было поделиться
сомнениями, предложениями. Он был
очень требовательным партийцем
старой школы, но отходчивым,
заботливым. Не забуду, когда
перевели вторым секретарем обкома
ВЛКСМ, он интересовался, получил ли
я квартиру, переехала ли семья из
Братска, как устроились.

По
конкретным вопросам мы часто и
подолгу спорили. Я пытался убедить
Банникова в том, что Иркутск давно
достоин ордена. Соседние города уже
отмечены. Четыре года подряд мы
признавались победителями
соревнования в Союзе. Он парировал,
мол такая постановка вопроса
нескромная, в ЦК КПСС так не
считают.

В конце
концов удалось его убедить. Надо
было найти хороший повод. Поручили
ученым, которые отыскали документы,
где значилось, что статус города
Иркутску присвоен в 1686 году.
Развернули массовую подготовку к
юбилею. Уже без нас, но орденом
Октябрьской Революции наградили. И
добились возобновления
строительства музтеатра.

Так
складывалась моя карьера. Вроде
добьешься успехов, стоило бы их
закрепить, как неожиданно
направляют на другое место. В обком
партии пришел новый секретарь
В.Ситников, со своим стилем работы и
амбициями. И многое пошло по-иному.

Мне вдруг
предложили поработать на
хозяйственной должности,
официально послав на укрепление
Братскгэсстроя (после громких
отставок А. Закопырина, В. Яковенко,
Л. Яценко). У руководства области
были и субъективные мотивы, о
которых можно лишь догадываться.
Воспринял назначение сдержанно,
хотя на душе "кошки скребли".

Братскгэсстрой
тогда возводил крупные объекты в
семи краях и областях Сибири и
Дальнего Востока. Начальником
назначили Ю.Ножикова, с которым
ранее работали. Поначалу было
сложно охватить громадный объем
возложенных функций: снабжение,
заводы, транспорт. Постепенно
втянулся и признали своим в
братскгесстроевской команде.
Радовало, что вернулся в город
своей юности.

И уж совсем,
как казалось, преждевременным
явилось избрание меня заместителем
председателя облисполкома по
социальным вопросам. Не хотел
обратно ехать в Иркутск, однако
"если партия сказала надо",
отказываться было не принято. Так
были воспитаны. Друзья
посмеивались, что не всякому дано
пройти весь номенклатурный круг:
комсомол — партия — советская и
хозяйственная работа.

Единственное,
что утешало, — появилась
возможность продолжить начатое
секретарем горкома партии. При моем
участии достраивали и открывали
музыкальный театр. Обрел свои
очертания центр микрохирургии
глаза. Сумели договориться со С.Н.
Федоровым о дополнительном корпусе
лазерной хирургии (за счет бюджета
области).

На этом этапе
наблюдался всплеск
социально-культурного развития.
Широко развернули подготовку к
50-летию А.Вампилова. Буквально
преобразили с.Кутулик, построив
новую школу, библиотеку, жилые дома,
стадион. Обновление райцентра
привело к открытию сельских
спортивных игр, которые проводятся
до сих пор. Мало кто знает, что тогда
у нас с Л.Яковенко (председатель
облспорткомитета) родилась идея
построить горнолыжную трассу в
Листвянке. Нашли японского
бизнесмена, который готов был
финансировать, провели изыскания
трассы. Они пригодились сегодня,
когда подписано соглашение с
Австрией о создании лыжной базы на
Байкале.

Где бы мне ни
довелось трудиться, везде
оставлены реальные следы. Я горжусь
этим. Но в 90-х годах началась
перестройка, которую я, как и
многие, воспринял с энтузиазмом. Но
когда реформы вылились в развал
Союза, партии, комсомола, экономики,
не мог с этим смириться. Ельцинский
режим с его нравами, понятиями
дикого капитализма принять не мог,
о чем открыто, искренне говорил
всегда. К сожалению, у Ю.Ножикова
были противоположные взгляды на
происходящее в стране, а поэтому
дальше оставаться в госаппарате
администрации области не захотел.

Я никогда ни
к кому не подстраивался, оставался
прямым и доступным всем. Не менял
своих убеждений. На себе
чувствовал, как люди становятся
другими. Когда ты у власти, многие
набиваются в друзья, а если не в
фаворе, то отворачиваются,
стараются не замечать. К счастью, у
меня таких единицы, явных врагов
нет, а больше друзей,
единомышленников.

Вот уже
десять лет возглавляю
представительство БЛПК в Иркутске,
способствую возрождению
предприятия в рыночных условиях. У
меня такое ощущение, что многое не
успел, не сумел сделать. Но полон
желания, сил и энергии, чтобы
активно работать дальше. На благо
людей.

Материал
от первого лица
подготовил Николай ВОЛКОВ.