Владимир
СКИФ

Во мне,
как память,
дремлет среди минувших лет
Далекая деревня — мой
незакатный свет
Вдоль памяти грибные
раскинулись леса,
Лучистые, сквозные сияют
небеса.

Родительский,
родимый плывет в тумане дом.
Вкус памяти — сладимый —
напомнит мне о том,
Как мы большим семейством
справляли сенокос
В полях и перелесках среди
живых берез.
Как пел и пил глотками свою
зарю — петух.
Из "папиной пекарни"
струился хлебный дух.

За
утренней прохладой парное
стадо шло,
И было столько лада в тебе, мое
село!
И дудочка играла, и громыхала
клеть,
И мама собирала в мешок
заплечный снедь.

Мы
поднимались рано, жевали
пироги
И в драные карманы совали
оселки.
Кричал на поле грачик. Ден
поднимался, креп.
И коркою горчей нас грел
отцовский хлеб.

*
* *

Хрустит
снегами путь земной,
Во тьме горит дорога белая.
Крылами машет надо мной
Душа полей заиндевелая.

Поля и
крыши деревень
Снегами выстланы сыпучими,
Где ускользает волчья тень
В щель меж сугробами и тучами.

Мой путь
на Родину высок,
Душа предчувствиями мается,
А в небе звездный колосок,
Как колос хлебный осыпается.

Отечества
вдыхаю дым,
Исток судьбы у дома светится,
И не тележное над ним,
А колесо фортуны вертится.

Тяма

"Не
завидуй, — говорила мама
Самой черной завистью, сынок!
Как у деда, у тебя есть тяма.
Дед — священник. Бог ему помог.

Дедка
тямил. Он играл на скрипке
Так, что собиралось
полсела…"
И светилась мамина улыбка,
Пели в полземли колокола.

Вызревала
за окошком завязь,
От зимы одыбывали мы.
Мне с издетства не знакома
зависть,
У злобливых взятая взаймы.

Зависть
— истерическая дама —
У меня ей нечего бывать.
Мне везло. Мне помогала тяма
Жить и в волчьем мире выживать.

Тяма —
это русское уменье
Криворуким, лапотным не быть.
Тяма — ум, способность,
разуменье
В жизни все хребтом своим
добыть.

За
спиною у меня растяпы,
Снобы, похитители идей…
Я прощаю, всей душой безтямных,
Странных и завистливых людей.

Ведь
когда-то говорила мама:
"В сердце — правда, а на небе
Бог.
Не завидуй! У тебя есть тяма.
Это значит — Боженька помог!"

Сентябрины

Природа
в золотом венце
Свои справляет сентябрины.
В земном пространстве,
как в ларце,
Пылает золото осины.

Моя
земля! Твои поля,
Твои просторы обнимаю
И гордым жестом короля
Я кубок солнца поднимаю.

По
королевски я богат!
Мне злато сбрасывает крона.
И блещет, как живой агат,
В закат летящая ворона.

Господин из
Сан-Иркутска

Памяти
Владимира Владимировича Яо

Отдаю
ему поклон.
Он теперь уже не близко…
Мне казалось: это он —
Господин из Сан-Франциско.

А еще
казалось мне:
Это он — высокий, русый —
В заколдованной стране
Был, наверно, самый русский.

Где
теперь его найти?
В наше полувымиранье
Он заехал по пути
Из Дворянского Собранья.

Благородный
и худой,
Освященный чем-то свыше,
Он вставал над суетой
И Господний голос слышал.

Задевал
небесный зонт,
Открывая в доме окна,
А весенний горизонт
Расплетал дождей волокна.

Он
ступал на огород,
Собирал лопаты, грабли,
Посреди живых красот
С неба звал живые капли.

Ливень
лил, как из ведра,
Он от ливня не скрывался:
Танцевал среди двора
И Наташей любовался.

…
Убыстряет время бег,
Все меняется в природе.
И лежит печальный снег
Или пепел в огороде.

Опустевший
зимний двор,
Опустилось небо низко.
Где теперь с недавних пор
"Господин из
Сан-Франциско"?

Колкий
снег — заснувший дождь.
Ветки,
тени ли толкутся…
Ты к нам больше не придешь,
"Господин из
Сан-Иркутска".

Банька

Дым идет
колечками на исходе дня:
Топится над речкою банька у
меня.
Принесу березовых и сосновых
дров,
С банькой я не прозою говорить
готов.

Говорю
припевками, золотым стихом,
Чтобы жгла сугревками и не жгла
грехом.
Нынче осень ладная: от листвы
пожар.
Банька вся парадная набирает
жар.

Милую
порадую, веничком побью.
Дождик занакрапывал, зарядил в
струю.
А листва нарядная капли
подожгла.
Банька благодатная пару
набрала.

Банька,
ты молодушку неужели ждешь?
Принесу я водочку, выставлю под
дождь.
Прилетит любимая, нежно
обоймет
Птицею незримою: — поцелуи —
мед!

А пора
закатная светит, нас губя.
Банька деликатная заждалась
тебя.
Веничком березовым по тебе
пройдусь,
Телом твоим розовым, как вином,
упьюсь.

Соня

Соне
Чесноковой

Плывут
облака,как летучие кони,
Над миром пылает рассвет.
Привет, белокурая девочка Соня,
Несущая радость и свет!

В глазах
у тебя любопытство.Я понял:
Тебе приглянулся поэт.
Привет, синеглазая девочка
Соня,
Какой любопытнее нет!

Ты мне
почитаешь стихи непременно,
В которых мы ищем ответ
На вечный вопрос: наши жизни
мгновенны?
Иль вечны, как Господа свет?

Читаешь
стихи, будто вечность глотаешь
—
Есенина, Пушкина — вслед…
В тебе, будто в яблоньке так и
сияет
Рязанский, есенинский свет.