Возвращение

Десятые
сутки на исходе — бедные бока! — на
голой полке, правда, солдата всегда
шинель выручала: ее и подстелишь и
ею укроешься, да и подушку из нее
можно соорудить.

1945-й. Еду от
самого Львова. Не спится. Наш поезд
Москва — Владивосток прибывает в
Иркутск ночью…

Выходят
пассажиры с узлами, мешками и
чемоданами, идут в вокзал дождаться
утра — куда с багажом ночью пойдешь,
да и "Черной кошкой" люди
напуганы, чем ближе подъезжали к
Иркутску, тем больше страстей про
эту банду рассказывали.

Одна я ухожу
в ночь. Разве можно было ждать утра,
если здесь твой дом. Хотя
добираться не близко — в Рабочее
предместье, я рискнула, пошла.
Дальней была дорога в три с
половиной года через Забайкалье,
Монголию, Украину, Молдавию,
Румынию и Польшу — через войну
домой.

Вот и
Ангарский мост. Вспоминаю: в 1941-м
шли по нему на вокзал мы
комсомольцы-добровольцы, среди них
более ста девчонок, веселые,
счастливые — 18—20-летние. Мне тоже
было двадцать, за плечами два курса
Казанского авиационного института.
Какая учеба, когда ясно было, что
война не на месяц!

Еще во время
финской войны я пыталась попасть в
лыжный батальон в Казани, но взяли
только парней. Из нашего института
призвали 24 студента, а вернулись
после ранений двое. Но с авиацией у
меня связь осталась. Служила в 12-й
воздушной армии ЗабВО, а на фронте —
в 7-м отдельном авиационном
истребительном корпусе.
Однополчане сейчас в Польше, а я в
эту темную тихую ночь одна на
Ангарском мосту.

На мне
кирзовые сапоги, в которых летом
жарко, а зимой холодно, шинель,
выданная старшиной еще в сорок
первом, и тощий вещмешок за плечами.
В кармане гимнастерки документы: из
госпиталя о том, что после контузии
мне дан отпуск для восстановления
здоровья и от командования корпуса
— отношение, в котором написано, что
после отпуска гвардии старшине
Андреевой следует вернуться в свою
часть (а не в запасной полк, как это
часто было). На середине моста
начинаю замерзать, но вот еще
поворот, а там и главная площадь
города.

Вспоминаю,
здесь был дан старт велопробега.
Уходило нас несколько команд по
районам области, посвящался пробег
первой Конституции СССР. Вспомнила
и праздничные демонстрации. Перед
глазами парад 1937-го: я верхом на
серой лошади. Мы окончили школу
"ворошиловских всадников" и,
возвратясь из конного перехода, как
говорится, с корабля попали на бал.

А вот и
Большая — главная улица города. От
набережной до "Гиганта" она
выложена брусчаткой, а дальше —
булыжником. На этой улице, за углом,
школа N 6, где я училась в четвертом и
пятом классах. Школа знаменита
своей дружбой с писателем М.
Горьким и книгой своих школьников
"База курносых". Напротив
школы тот самый дом, в котором мы
жили в голодные тридцатые годы, в
углу общей кухни за занавеской. По
этой же улице в 1939 году с подругой
Зоей Стерненко мы ехали на вокзал, а
дальше в Казань — в авиационный
институт. А вез нас по всей Большой
улице извозчик. Запомнился мне этот
вид транспорта на всю жизнь.

В институт мы
поступили на отделение
самолетостроения, два года
проучились. А потом все смешалось в
жизни на все годы войны.

Сейчас будет
поворот с Большой и я выйду к
облвоенкомату, откуда 20 августа 1941
года я начинала свою армейскую
службу. Уходила с верой в победу и в
то, что наше место только на фронте.
Так нас воспитывали родители и
школа. Миновала облвоенкомат и
свернула к Ушаковке. Вспомнила
первые годы службы в Чите и на
приемном центре 12-й ВА. Вот и мост
через Ушаковку. А вот и "кошкины
дети": два парня, непонятно, как и
откуда появились. Спрашивают: куда
иду. Отвечаю: домой из госпиталя,
давно иду, от Сандомира, знаете в
Польше город такой на реке Висле.

Разошлись
по-хорошему, даже наказ дали: по
ночам одной не шляться, и один
взялся проводить меня. До самого
крыльца довел, я даже не заметила,
как свою родную восьмую школу
проскочила и стадион "Динамо",
с которым тоже немало воспоминаний
связано, и главное из них — это в 1936
году поездка в Москву на
спартакиаду Пограничных войск
СССР. Мне тогда, уже на обратном
пути из Москвы, пятнадцать лет
исполнилось, а выступала со
взрослыми. Это все в прошлом,
довоенном.

А пока вот он,
мой дом! Последние шаги с трудом
давались, замерзла в сосульку, да и
силы свои не рассчитала. Несколько
месяцев в госпитале пролежала, да в
вагоне десять суток, а тут сразу
"марш-бросок" с одного конца
города до другого.

Тогда даже не
представляла, что это не просто
дорога домой, а дорога в другую
жизнь, и уже никогда я не вернусь в
свой авиационный корпус, не буду
работать на радиостанции, не увижу
своих ребят-радистов и воздушные
бои наших истребителей. Позади
армия, фронт и молодость, и меня
ждет другая жизнь. В ней будут беды,
потери, болезни и счастье, семья,
дети и встречи с хорошими людьми. Но
все это еще впереди. А в мае 1945-го, за
несколько дней до окончания
отпуска, будет объявлено об
окончании войны. Победа!

Наверное, все
мы верили, что после победы
начнется счастливая жизнь, а беды
останутся позади. Но так не бывает.
Счастье уже в том, что вернулась с
войны, а дальше думай, как жить, чем
заниматься. Все зависит от себя,
хотя и от обстоятельств тоже. Мне
очень повезло в жизни, была семья,
были и есть друзья и любимая работа,
которой я занимаюсь до сих пор.
Первые тридцать лет старалась
забыть о войне. Но от нее никуда не
уйдешь. Память убить невозможно. Но
с годами все тяжелее нести этот
груз в одиночку. Наверное, поэтому
ветераны объединяются в клубы,
советы — вместе нам легче, надежнее.
Нас объединяет прошлое, и мы
обязаны поддерживать друг друга.
Обязаны достойно прожить все
оставшиеся годы, помня о тех, кто не
вернулся. А еще потому, что мы
солдаты Великой Победы.

Не зря
говорят, что для тех, кто прошел
войну, она никогда не кончается, она
в нашем сердце, в наших мыслях, в
нашей душе.

Тамара
ЯХНО.
г. Иркутск.