Зорче
видеть, больше знать
поможет
Минздраву Валерий Труфакин

Элла КЛИМОВА,
"Восточно-Сибирская правда"

В середине восьмидесятых
годов Валерия Труфакина,
вице-президента Российской
академии медицинских наук,
председателя ее Сибирского
отделения, привела в Иркутск идея
создания здесь, в столице Восточной
Сибири, научного медицинского
центра. Он мыслился как аккумулятор
смелых теорий, разработчик
передовых медицинских методик и в
конечном счете как поле, на котором
мысль ученых поверялась бы
практикой клиник и больничных
стационаров. Разумеется, тогда
Валерий Алексеевич был не один. У
истоков затевавшегося нешуточного
дела рядом стояли ныне покойный
Константин Рафаилович Седов —
академик РАМН, заведующий тогда
кафедрой госпитальной терапии
Иркутского мединститута, Юрий
Леонидович Птиченко — в те годы
инструктор обкома КПСС, сегодня
главврач областной клинической
больницы; бывший ректор
мединститута Михаил Александрович
Рыбалко и, наконец, возглавивший
сразу президиум
Восточно-Сибирского научного
центра и бессменно руководящий им
по сей день ныне академик РАМН
Сергей Иванович Колесников.
Насколько своевременным, несмотря
на дерзость, оказался замысел,
свидетельствует жизнь. Созданный в
самый канун социальных перемен,
Восточно-Сибирский научный центр
СО РАМН не только устоял перед
обрушившимися на всю отечественную
науку вообще и медицинскую в
частности материальными
невзгодами; не только сохранил за
вошедшими в его состав
научно-исследовательскими
академическими институтами
возможность и право помогать
больным на основе своих разработок,
но и расширил
лечебно-диагностическую базу,
открыв свои клиники навстречу
нуждам практического
здравоохранения. Прошедшая на днях
сессия ВСНЦ подвела итог
промчавшимся годам. Сразу по ее
завершении на пресс-конференции
Валерий Алексеевич Труфакин сказал
журналистам:

— Считаю, что
результаты научных исследований,
проводимых иркутскими
учеными-медиками, находятся на
высоком уровне; они увязаны с
проблемами региональной экологии,
направлены на изучение и
предупреждение местных патологий,
а потому своевременны и
злободневны.

За те
несколько дней, что Валерий
Алексеевич Труфакин был в Иркутске,
он многое успел. Встретился с
членами медицинского совета при
иркутском губернаторе;
присутствовал на коллегии
областного департамента по
здравоохранению; посетил областную
клиническую больницу,
межрегиональный диагностический
центр, побывал в областном
онкологическом диспансере,
повидался со студентами и
преподавателями медицинского
университета. Не ради праздного
любопытства, разумеется, а как
человек, облеченный реальной
властью, как представитель
Министерства здравоохранения в
Сибирском федеральном округе. На
крутом вираже судьбе вновь стало
угодно привести его, крупного
ученого, возглавляющего не только
Сибирское отделение РАМН, но и один
из ведущих в России
научно-исследовательских
институтов, в Иркутск. То, что лишь
смутно предугадывалось полтора
десятка лет тому назад, когда
рождался Восточно-Сибирский
научный центр, стало явью.
Противоречивой, жесткой и
неизбежной. Но за эти же полтора
десятка лет многое успело если не
устояться окончательно, то хотя бы
проясниться. Становится понятней,
что следует рушить дальше, а что
вытаскивать из руин,
приспосабливая к новым
обстоятельствам. Систему
российского здравоохранения,
модель которой считалась в
восьмидесятых годах одной из самых
продуманных в мире, — в первую
очередь.

—
Сегодня же вообще непонятно, какую
модель мы строим, — сказал
прессе академик Труфакин.

Кто-то из
газетчиков поинтересовался, часто
ли он будет бывать с инспекторскими
проверками в Иркутске. И мне
показалось, само слово
"инспекторские" его резануло.
По крайней мере, он уточнил:

—
Инспектором быть не хочу. Свою
задачу вижу в том, чтобы приблизить
проблемы здравоохранения на
огромных сибирских территориях к
Минздраву. Был до Иркутска в Омске,
в Томске; после Иркутска поеду в
Красноярск; впереди еще Кемерово,
Тува. Важно, чтобы Минздрав знал о
том, что и как болит за тысячи
километров от него, и чтобы все
приказы министерства, все его
методические письма были бы
адекватны существующим проблемам.

Иными
словами, следуя новым веяниям в
государстве, Минздрав решил
укреплять свою вертикаль. И миссия
Валерия Алексеевича Труфакина
отныне и помимо его научных
изысканий будет заключаться в
координации усилий всех лечебных
учреждений, независимо от их
ведомственной принадлежности и
статуса; в обобщении всей
информации о состоянии
практической медицины в
подведомственном ему Сибирском
федеральном округе; в разрешении
непростых ситуаций, если таковые
будут (а они, конечно же, будут!)
возникать и требовать его
вмешательства.

Чтобы уж до
конца исчерпать тему
"инспектирования", Валерий
Труфакин заметил:

—
Минздрав организовал такие
структуры по округам, чтобы лучше
знать о том, что делается на местах.

А нужда в
такой объективной и оптимальной
информации крайне важна. Чего
стоит признание представителя
Минздрава, что "… вот уже пять
лет готовится государственный
доклад о состоянии здоровья
населения России, но далеко не все
субъекты федерации дают для него
правдивые сведения". Упрек
этот, прозвучавший на
пресс-конференции, к Приангарью не
относился. У нас, наоборот,
трудности перед Москвой скрывать
не принято: чем громче о них
кричишь, тем реальнее возможность
быть услышанным. Но главное,
трудности практического
здравоохранения в Приангарье
типичны для всего российского
здравоохранения. Валерий
Алексеевич на первое место среди
них поставил крайне низкую
зарплату медицинских работников.

—
Платные услуги тоже должны быть, но
тарифы на них необходимо сделать
едиными и доступными, чтобы не
являлись они преимуществом только
очень зажиточных пациентов. Но
самое важное — все-таки поднять
зарплату, чтобы избавить от
нравственного и материального
унижения человека в белом халате.

В этом наши
врачи вполне солидарны с
представителем Минздрава — они
давно убеждены в том, что
отчисления на обязательное
медицинское страхование в размере
3,6% от фонда заработной платы
слишком малы для того, чтобы
сделать медицинское обслуживание
не только доступным, но и надежным.

И еще об
одной трудной проблеме зашла речь
на пресс-конференции — об острой
нехватке медицинских кадров,
особенно в сельских районах.

— Вопрос
этот нынче тонет в горячих спорах о
гражданских правах человека,-
высказал свое мнение Валерий
Алексеевич Труфакин. — Но о каком
нарушении прав может идти речь,
если студент обучается в
медицинском вузе на средства
федерального бюджета? Если на свои
или родительские деньги, тогда,
пожалуйста, бери свободный диплом.
Но если его шесть лет учит общество,
то разве не обязан он отдать долг,
отработав те самые три года, ранее
обязательные после вуза?

И так во всем,
о чем бы ни заходил разговор на
пресс-конференции, он все равно
касался самого земного — финансов,
столь остро недостающих сегодня
здравоохранению. Журналисты
спросили, сможет ли представитель
Минздрава лоббировать приток
средств в практическую медицину
Сибирского федерального округа,
следовательно, и в нашу область?

— Но о
каком лоббировании может идти речь,
— ответил он, — если здравоохранение
финансируется в основном из
бюджета регионов? Речь может идти о
совершенствовании самой службы
здоровья, и в этом я готов и буду
помогать. Прежде всего, в
укреплении
амбулаторно-поликлинического
звена, во внедрении в практику
современных медицинских
технологий. В Приангарье лишь
несколько целевых программ
финансируются из бюджета
федерации: по СПИДу, по туберкулезу
и по вакцинопрофилактике. Все
остальное — на усмотрение
административной и
представительной власти региона.
Кстати, Борис Александрович
Говорин, губернатор Приангарья,
ныне возглавляющий ассоциацию
"Сибирское соглашение", и мэр
Иркутска Владимир Викторович
Якубовский очень внимательны к
нуждам практической медицины и
области, и областного центра, чем
выгодно отличаются от многих
облеченных властью соседей. На
нашей встрече было решено все
социально значимые программы,
принимаемые в регионе, подчинить
одной главной цели — улучшению
качества жизни сибиряков. А не
совершенствуя, не укрепляя
здравоохранение, этой цели достичь
невозможно.