Сибирский
вельможа

Евгений
ШОБОДОЕВ,
начальник отдела информации ГАИО

На
Рождественских днях 1783 года в
Иркутске проходили небывалые
торжества. В соответствии с
повелением императрицы Екатерины II
губернии Иркутская и Колыванская
составили одно наместничество или
генерал-губернаторство, и теперь
праздновалось официальное
открытие новых учреждений. В центре
внимания был государев наместник,
генерал-поручик и многих орденов
кавалер Иван Варфоломеевич Якобий.
Человек в Восточной Сибири не
новый, он был известен как скромный
армейский полковник, сын
селенгинского коменданта и вдруг
прибыл из столицы властелином
громадного края. Стремительный
взлет по служебной лестнице и
неожиданное, с до сих пор не ясными
мотивами, отстранение от должности
стали важнейшими вехами в жизни
этого незаурядного, сложного и
противоречивого человека. Такого
же сложного и противоречивого, как
эпоха, в которой он жил.

Красноярский
историк Г.Ф.Быконя обратил внимание
на то, что, редактируя собственный
послужной список, полковник Иван
Варфоломеевич Якобий указал, что
родился в 1740 году. В том же
документе ни слова не сказано о том,
что он учился в Шляхетском корпусе.
Первоначально Якобий-младший был
включен в состав отцовского полка
рядовым, через две недели стал
капралом, а еще через месяц —
сержантом. В мае 1748 года он получает
чин прапорщика.

Наши
современники скажут, что здесь,
конечно же, какая-то ошибка; не мог
восьмилетний мальчишка получить
воинский чин, отличающий рядового
от офицера. Действительно, в
некоторых биографических справках
есть другая дата его рождения: 1726
год, и тогда чин прапорщика
получает уже двадцатидвухлетний
мужчина. Однако мы говорим о
реалиях XVIII века. Вспомните героя
пушкинской "Капитанской
дочки", записанного в солдаты
чуть ли не с рождения. Нормой того
времени было проходить путь до
первого офицерского чина
"заочно", в доме родителей, не
отягощая себя занятиями. Пример
великого А.В.Суворова, прошедшего
путь от капрала до генералиссимуса,
исключительный. Подавляющее
большинство дворянства службой
себя не изнуряло, охотно
использовало протекцию и
родственную поддержку. Началом
своей карьеры Иван Якобий был
безусловно обязан своему отцу,
селенгинскому коменданту,
выдающемуся знатоку русско-
китайских пограничных отношений,
храброму и непритязательному
боевому офицеру Варфоломею
Валентиновичу Якобию. Около 30 лет
обеспечивал он безопасность границ
Российской империи в Забайкалье,
командовал Селенгинской крепостью,
здесь же и умер в 1769 году в чине
генерал-поручика.

В конце того
же года в Иркутске умер
вице-губернатор Лоренц Ланг,
приказавший перед смертью
бригадиру В.В.Якобию вступить в
управление Иркутской провинцией. В
начале 1753 года Якобий- отец
временно вступил на высшую
административную должность на
востоке страны. Наверняка
представился случай выдвинуть
сына. В чем заключалось отцовское
поручение — пока не совсем ясно, но в
1753 году прапорщик Иван Якобий
производится в поручики, минуя чин
подпоручика. В течение последующих
лет молодой офицер связан с
дипломатическими миссиями в Китай,
причем в апреле 1757 года он
сопровождает из Санкт-Петербурга в
Пекин русского посланника,
статского советника Ф.Братищева
уже в чине секунд- майора, а в январе
1758 года с тем же дипломатом
выезжает через Иркутск в Москву.
Можно вполне обоснованно
утверждать, что во время своих
поездок в столицы Иван Якобий
представлялся высочайшим особам.
Как правило, в таких случаях курьер
производился в очередной чин и
удостаивался других знаков
монаршей милости.

В 1761 году
Иван Варфоломеевич, по приказанию
отца, занимается формированием
пятисотенного Тунгусского
казачьего полка на китайской
границе. Опыта формирования таких
частей из коренного населения в
Восточной Сибири еще не было.
Вместе с ним набором казаков
занимался родоначальник всех
тунгусских родов Забайкалья князь
Павел Гантимуров. Они объехали все
места будущих пограничных
караулов, назначили старших из
русских казаков и солдат, проверяли
снаряжение и вооружение собранных
воинов. Категорически запрещалось
принимать в полк людей, замеченных
в пограничном воровстве или других
преступлениях. По всем текущим
проблемам секунд-майор Якобий
информировал своего отца, а тот, в
свою очередь, добивался их решения
у Сибирской администрации. Такая
целенаправленная работа позволила
успешно выполнить задание, а
Тунгусский казачий полк стал одним
из самых боеспособных формирований
пограничной охраны Забайкалья.

В 1764 году
подполковнику И.В.Якобию поручают
сформировать Селенгинский
пехотный (ландмилиционный) полк. В
его состав включались высланные из
Польши беглые русские раскольники,
прибывающие партиями, вместе с
семьями, в Сибирь. Командир полка
прибыл в Тобольск, принимал
поступающих, формировал из них
роты, определял в капралы и
унтер-офицеры учеников Тобольской
геодезической школы. Ежемесячно о
ходе формирования нового полка
Якобий-младший доносил в военную
коллегию. По существу это было
первое государственной важности
поручение, которое он выполнил без
поддержки отца и при том весьма
успешно. Таким образом, в первые
годы сибирской службы Иван
Варфоломеевич Якобий приобрел
основные навыки управления людьми,
основы военных знаний и неоценимую
административную практику. В
августе 1764 года он завершил
формирование нового полка и уже в
чине полковника привел его в
Селенгинск.

Начавшаяся в
1768 году русско-турецкая война
потребовала от Российской империи
полной мобилизации сил и средств.
Даже из Сибири были взяты
боеспособные воинские части. Одной
из таких частей был Селенгинский
полк И.В.Якобия. Оставив в Сибири
нестроевые команды, пополнившись
людьми до штатов полевых войск,
полк выступил на театр военных
действий. В марте 1769 года полк
прошел через Иркутск, а в конце года
был уже в Причерноморье. Такой марш
требовал от командира незаурядных
военно-административных
способностей, и молодой полковник
не напрасно гордился потом
совершенным переходом.

К сожалению,
очень мало известно нашему
современнику, какой ценой
заплатила Россия за Крым и
Причерноморье. Больше столетия шла
борьба с последним остатком
кочевой угрозы — крымским ханством,
за которым стояла Турецкая империя.
Ни в одной советской энциклопедии
нет сведений о жестоких боях на
Крымском полуострове в XVIII веке,
словно все это досталось России
даром. Нет даже короткой
биографической справки о видном
полководце Василии Михайловиче
Долгорукове, получившем почетный
титул "Крымский". Во 2-ю армию
генерала П.А.Румянцева
Селенгинский полк привел полковник
Иван Варфоломеевич Якобий и сразу
принял участие в первой кампании
под Перекопом. Основные действия в
Крыму развернулись в 1771 году. Армия
— уже под командованием
В.М.Долгорукого — на нескольких
участках прорвалась в Крым. На
одном из самых тяжелых направлений,
преодолевая залив Сиваш, шел отряд
полковника Якобия. Отражая атаки
противника, он выполнил задачу и
вышел со своими солдатами на
полуостров, причем сам полковник
был ранен в ногу и отмечен в
официальной реляции о победе.
Осенью 1771 года он получает
внеочередное звание генерал-
майора, командует самостоятельными
отрядами, участвует в осаде и
взятии Кафы, важной крепости на
берегу моря, обеспечивает
безопасность осадного парка и
тылов армии от налетов
стремительной крымской конницы.

Ни в одной из
биографических заметок об
И.В.Якобии нет сведений, при каких
обстоятельствах он получил
почетнейший боевой орден Святого
Великомученика и Победоносца
Георгия. Более того, в одной из
самых серьезных публикаций
ошибочно сказано, что он с 1771 года в
боевых действиях участия не
принимал. Изучение списков
Георгиевских кавалеров
опровергает эти данные.
Генерал-майор И.В.Якобий принимал
участие в одном из самых серьезных
сражений на Крымском полуострове. В
1774 году турецкие войска высадились
на побережье в районе Алушты,
начали сооружать укрепленный
лагерь с целью в дальнейшем развить
наступление и очистить Крым от
русских. Задачей нашей армии было
сбросить десант в море. В этом
сражении и отличился Иван Якобий.
Командуя каре из ударных
гренадерских рот, он штыковой
атакой прорвал вражескую оборону,
"преодолел и опрокинул", как
сказано в донесении, неприятеля,
овладел полевым укреплением с
пушками, причем сам получил
контузию. За этот подвиг он был
удостоен ордена Святого Георгия
3-го класса. В том же бою сражался и
был тяжело ранен подполковник
Михаил Илларионович Кутузов.
Великий русский полководец, пройдя
через многие битвы, считал сражение
под Алуштой одним из самых
кровопролитных и жестоких.

В 1775 году, по
случаю заключения мира с Турцией,
генерал- майор Якобий получает 500
душ крепостных крестьян в
Белоруссии, становясь таким
образом достаточно крупным
помещиком.

Когда и как
молодой боевой генерал, начавший
службу в далеком сибирском
гарнизоне, превратился в вельможу,
в одного из "сибирских
сатрапов"? Так назовут потомки
всемогущих и неукротимых
властителей, правивших Сибирью по
собственному разумению и далеко не
всегда бескорыстно. "Блестящий
век Екатерины" дал России не
только выдающихся полководцев и
государственных деятелей, но и
беспощадных крепостников,
пронырливых и спесивых
царедворцев, жадных и бессовестных
фаворитов.

Не избежал
искушения властью и Иван
Варфоломеевич Якобий. С 1775 года в
стране вводилось в действие
"Учреждение для управления
губерний Всероссийской империи",
фундаментальный законодательный
акт государственного устройства.
Коренным образом
реорганизовывались и
упорядочивались системы
административного, судебного и
сословного управлений. Вновь
формируемые органы власти
потребовали притока чиновников, в
том числе и на высшие должности в
губерниях. Благодаря многолетней
забайкальской службе, И.В.Якобий
считался у власть имущих
специалистом по управлению
территориями, населенными
коренными народами. Как правило,
это были прилегающие к границам
земли. Практика назначения на
должность в такие регионы
позволяла сохранять военный чин и
связанные с ним служебные
привилегии.

В 1778 году
генерал-майор И.В.Якобий был
назначен Астраханским
губернатором и за два последующих
года ничем особенным себя не
проявил. Вместо серьезной
административной и управленческой
деятельности по устройству
пограничной губернии, занимался
интригами; был активнейшим
участником, если не инициатором,
травли А.В.Суворова, который
готовил в Астрахани войска для
похода в Персию.

Сохраняя
благосклонность императрицы, с 1781
года Якобий делает
головокружительную карьеру.
Вначале получает должность
губернатора Самарского (по другим
сведениям — Симбирского и
Уфимского) и чин генерал-поручика, а
в начале 1782 года — должность
Уфимского наместника или
генерал-губернатора. По существу он
успел только "открыть"
наместничество. В конце того же
года его ждет новое, исключительно
важное и почетное назначение.

Еще при
объявлении "Учреждения для
управления губерний" специально
оговаривалось, что для ряда
регионов империи, в том числе и
Сибири, будет разработано
специальное законодательство об
управлении. Так, для центральных
регионов страны большинство
должностных лиц избиралось местным
помещичьим дворянством, в Сибири же
структура и численность населения
была совершенно иной. Все население
Иркутской губернии от Енисея до
Камчатки немногим превышало
численность нормального уезда в
центральной России, при этом 75%
здесь составляли коренные народы.
Совершенно несопоставимыми были
размеры территорий и,
соответственно, плотность
населения. Уже в первые годы после
опубликования "Учреждения…"
некоторые его положения оказались
недейственными. Пришлось изменить
функции высшего должностного лица
генерал-губернатора или государева
наместника. Он стал возглавлять
объединение из двух губерний. В
течение нескольких лет закон об
управлении в Сибири так и не был
разработан, поэтому в 1782 — 1783 годах
здесь вводятся отдельные положения
"Учреждения…" 1775 года, а в 1783
году назначается первый
генерал-губернатор Иркутский и
Колыванский Иван Варфоломеевич
Якобий.

Законы того
времени детально не
регламентировали права и
обязанности наместников, но это
были, в первую очередь, люди, лично
известные императрице и
пользующиеся ее доверием. Особые
требования предъявлялись к
генерал-губернатору Иркутскому и
Колыванскому. Алтайские горные
заводы в Колыванской губернии
относились в основном к ведению
кабинета Ее Императорского
Величества, то есть доходы от них
шли императорской семье.
Совершенно ясно, что Екатерина
лично была заинтересована в их
бесперебойном функционировании.
Иркутская губерния являлась
пограничной с Китаем. Отношения
между двумя государствами были
нестабильными, но, связанное
войнами на западе, русское
правительство было заинтересовано
в сохранении стабильности на своих
восточных рубежах.
Генерал-губернатор имел и
дипломатические, и военные
полномочия, являлся командующим
всеми воинскими частями на
вверенной ему территории.
Губерниями управляли губернаторы,
наместник сохранял по отношению к
ним надзорные и контролирующие
функции. При определенной
независимости судебной системы он
имел право приостанавливать
исполнение вынесенного приговора,
передавать дела на рассмотрение
Сената. Имелись и рычаги
неофициального влияния. Вместе с
И.В.Якобием в Иркутск прибыло более
сотни чиновников разных рангов, и
для их устройства необходимо было
освободить места. Не имея на то
прав, наместник начал перемещать
чиновников из Иркутска в другие
места вверенного ему края, причем
наиболее строптивые получили
должности "с видом" на
Камчатку и приполярную тундру.
Жалобы не помогли, через некоторое
время императрица разрешила, из
соображений служебной
необходимости, такие перемещения.

Не брезговал
он и интригами. Наиболее известный
инцидент произошел с иркутским
губернатором И.В.Ламбом, на
которого с благословения
генерал-губернатора подал жалобу
иркутский городской голова
Мыльников. И.В.Ламб, человек
исключительно порядочный и
честный, был полностью оправдан.
Служить далее с наместником он
отказался и добился перевода.

Даже через
десятилетия иркутяне вспоминали
тот мишурный блеск, которым окружил
себя наместник. "Якобий любил
жить роскошно и открыто",записал
иркутский летописец. "Якобий жил
в Иркутске истинно по-царски. По
тогдашнему времени, он проживал
несметную сумму — 35 тысяч рублей в
год; одной прислуги было 75
человек". Особенно поразили
горожан 40 музыкантов, которых он
привез с собой.

Вместе с
замашками столбового русского
барина Якобий приобрел
гипертрофированное представление
о собственном величии и
исключительности. По-видимому,
именно здесь следует искать
причины стремительного крушения
его карьеры. Обладая практически
неограниченными возможностями в
деле управления краем, он, видимо,
хотел предпринять какие-то
внешнеполитические действия.
Широко известно, что и Иван
Варфоломеевич, и его отец были
сторонниками силовых методов
решения амурского вопроса. И тот, и
другой неоднократно письменно
предлагали правительству занять
часть спорных земель, укреплять
российское влияние на сопредельных
территориях всеми доступными
способами, вплоть до вооруженного
вмешательства. Насколько далеко
зашел в своих планах честолюбивый
наместник, еще предстоит
разобраться, однако упорные слухи о
подготовке пограничной провокации
с его стороны существовали в Сибири
долго и попали на страницы
мемуаров.

Весной 1788
года, через пять лет после
вступления в должность, И.В.Якобий
навсегда покинул Иркутск. В
следующем году он официально был
отстранен от должности и предстал
перед судом Сената, началось
многолетнее следствие. Мемуаристы
пишут, что один из секретарей
наместника выкрал его бумаги и
представил правительству,
наверняка поступали доносы и от
других лиц. Только в декабре 1793 года
было принято окончательное решение
по делу. Генерал-поручик И.В.Якобий
был оправдан лично императрицей по
всем пунктам обвинения. В
пространном документе, на наш
взгляд, многое требует более
детального толкования и
аргументации. Слишком много прошло
времени от начала следствия до его
завершения, коренным образом
изменилась внешнеполитическая
обстановка. В именном указе прямо
говорится, что сенаторы не пришли к
единому мнению по вопросу, поэтому
и пришлось императрице слушать
несколько тысяч листов так
называемых "иркутских дел".
Несмотря на формальное оправдание,
он не получил новой должности, что
само по себе настораживает и
заставляет усомниться в
искренности выводов именного
указа.

С воцарением
императора Павла Якобий получил
высший чин генерала от инфантерии,
однако пробыл на службе недолго.
Историк павловского царствования
Н.Шильдер писал: " В Ковно шеф
Таврического гренадерского полка,
полуслепой и глухой генерал от
инфантерии Якобий, представил
государю роту, приготовленную к
разводу по-старому. Якобий был
уволен от службы…".

Он умер в 1803
году в собственном петербургском
доме. Современники говорили, что
его единственная дочь была одной из
самых богатых невест, отец оставил
ей 6 тысяч душ крепостных крестьян.